Сергей Лукьяненко - Понедельник не кончается никогда [litres]

И еще одно он почувствовал: они ничего толком не знали. Кроме того, что он, Привалов, сорвался с крючка. Вот это они чуяли – своим насекомьим инстинктом. И намерены были снова воткнуть в него свои крючки.

«Это вряд ли», – решил Александр. Сотворил себе стул и сел.

Присутствующие переглянулись.

– Н-да, – сказал, наконец, Почкин. – И что ты теперь мемекать будешь в свое оправдание?

– Не хами, пожалуйста, – ответил Привалов.

– Ты че себе позволя… – Почкин привстал, набычился, будто собирался ударить. Напрягся и Корнеев – то ли держать Эдика, то ли поучаствовать.

– Я попросил мне не хамить, – сказал Александр, медленно проговаривая каждое слово. – Это сложно?

– Где я тебе хамил? – Володя явно собирался добавить еще что-то нелестное, но сдержался.

– Ты сказал, что я мемекаю. Козлы мемекают. Ты хочешь сказать, что я козел?

Привалов ничего особенного в виду не имел, но понял, что задел что-то, для Почкина значимое. Во всяком случае, тот как-то осекся.

– Вот только без этого давай, – пробурчал он. – Грамотные все стали. То-се за понятия…

– Ну так чего вам от меня надо? Я вас слушаю внимательно, – перебил его Александр.

– А ты не слушай, тебе сейчас слушать не надо, – вступил Хунта. – Ты говори. Рассказывай. Все… Про сегодня. Подробно.

– Я пришел на работу, – сказал Привалов. – Через полчаса перегорела вводил… вводное устройство «Алдана». – Ему показалось, что сейчас нужно говорить официально. – Техники сказали, что они смогут им заняться только завтра. Все.

– Что значит все? – Хунта повысил голос.

– Все, – повторил Привалов. – Потом я был занят своими делами.

– Какими своими делами, уродец? – снова не выдержал Почкин. – Какие у тебя свои дела?

Привалов встал и направился к двери.

– Куда пошел?! – заорал Почкин. – Тебе кто разрешил?!

– Не ори, к себе иду, – ответил Привалов, пытаясь открыть дверь. Та была то ли заговорена, то ли заперта изнутри.

– Ну че, далеко ушел? – глумливо спросил Корнеев. – Тут заклинание Ауэрса…

– Спасибо, что предупредил, – ответил Саша и принялся стучать ногой по плинтусу. На шестом ударе из-под него выскочило несколько гномов.

– Проводите меня до рабочего места, – попросил Привалов.

– Э, нет, куда… – начал было Почкин. Гномы тем временем отворили дверь, – на них, как на подчиненных непосредственно Камноедову, никакие заклинания не распространялись, – и стали делать приглашающие жесты.

– Счастливо оставаться, – сказал Александр и сделал шаг за порог. За спиной полыхнуло какое-то заклинание, но цели не достигло: гномы растянули над Приваловым защиту. Они действовали по инструкции: вели заблудившегося сотрудника на его место работы.

Тут перед Приваловым материализовался Корнеев.

– Ты чего ваще? – спросил он с какой-то презрительно-недоуменной интонацией. – Ты ж-ж-ж др-р-р ваще ж-ж-ж? Ты че себе позволяешь?! Ты, ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж, решил, с тобой цацкаться кто-то будет?

– Витька, – сказал Привалов. – Я тебя слушать не хочу. Иди… – он помедлил, подбирая приличные слова, – к своим.

Корнеев исчез, – будто кто-то утянул его за шиворот, а на его месте возник Эдик.

– Саша, тебя какая муха укусила? – спросил он почти вежливо. – Это что, из-за Стеллки?

– И это тоже, – подтвердил Александр ровным тоном. – А теперь исчезни, герой-любовник. Добром прошу.

Эдик растаял, но появился Хунта.

– Саша, – сказал он, – нам надо серьезно поговорить.

– Если насчет статьи, – сказал Привалов, – то я вам вышлю. Когда будет готово. Сейчас у меня дела, так что обещать заранее ничего не могу.

Хунта посмотрел на него, как солдат на вошь.

– Я сказал: серьезно поговорить, – повторил он.

– А какие у нас с вами еще серьезные дела? – спросил Александр. – У вас все серьезные дела не со мной. Я в ваших серьезных делах не участвую.

– Ты тут работаешь, забыл? – спросил Хунта.

– Я увольняюсь, – сообщил Привалов.

Хунта секунды четыре думал.

– Вот что, – сказал он наконец. – Даже если ты так настроен – удели нам пять минут. А потом ломай дрова, хлопай дверьми, разрушай свою жизнь…

– Хорошо, пять минут у меня в машинном зале, – разрешил Александр. Он обошел Хунту и в сопровождении гномов спустился вниз по лестнице. Какая-то часть его сознания вопила от стыда и ужаса. Но целому Привалову страшно не было – так, слегка противно.

Когда он вошел в машинный зал, то увидел все ту же компанию. Все сидели кто на чем – напряженные и злые. Привалов по привычке сел на вводилку.

– Ну и как все это понимать прикажешь? – с места в карьер начал Почкин.

– Во-первых, – сказал Привалов, – я не понимаю, что вам от меня надо. Кроме того, что вы все чем-то недовольны и хотите меня запугать. Во-вторых, – он повысил голос, заметив, что Корнеев собирается что-то сказать, – я больше не сотрудник Института. Я подал заявление, и Камноедов его подписал. Задним числом, – добавил он. – Так что этот рабочий день у меня последний. С завтрашнего дня я свободен.

– Это как же Камноедов подписал? – прищурился Хунта. – Да еще и задним числом? У него же допуск по третьей форме…

– Вот так и подписал, – пожал плечами Привалов. На самом деле он не знал, как Преображенский выбил из Камноедова бумагу, но обсуждать этот вопрос с Хунтой считал совершенно излишним.

– Выясни потом, – бросил Хунта Почкину. – Думаешь убежать, Привалов? И куда же ты побежишь?

– Бежать от кого? – спросил Привалов. – От вас, что ли? А зачем? Вообще какие ко мне претензии?

– Тут не ты с нами разговариваешь, тут мы тебя спрашиваем. – Хунта включил свой страшный свистящий шепот. – Давай, миленький, рассказывай. Или мы с тобой по-другому говорить будем…

Тут Привалов внезапно понял, что у Хунты нет никакого реального повода с ним расправляться – ни магически, ни административно. Кристобаль Хозевич просто-напросто ломал перед клевретами обычную комедию: изображал сильную личность.

– Я уже все сказал вам лично, – отбил он подачу, усилив голосом слово «лично».

– Ты мозги-то нам не канифоль, – начал Ойра-Ойра. – Мы все знаем. Про твои дела с Бальзамо.

– Ну знаете, и хорошо. – Привалов пожал плечами.

– Дела с Бальзамо? – заинтересовался Эдик. – Какие же это дела с Бальзамо?

– Никаких, – честно ответил Привалов. – Мы с Джузеппе Петровичем все закончили. Да вы у него сами спросите, если мне не верите.

– Закончили? Что закончили? – прицепился Эдик.

– Все закончили, – в том же тоне ответил Привалов. – Все вопросы к Джузеппе Петровичу.

– Ты не это самое тут, – скривился Ойра-Ойра. – Джузеппе Петро-о-ович, понимаешь, у него. Кто он тебе и кто ты ему, хоть осознаешь?

– Я много чего осознаю, – сказал Александр, – кроме того, чего вам от меня надо.