Станислав Лем - Звездные дневники Ийона Тихого. Рассказы

«Муж ученый! Великая опасность грозит нашей стране, ибо в массах Лямкарей рождаются бунтовские, преступные мысли. Они стремятся попрать наши великие свободы, нарушить законы народной инициативы! Мы должны напрячь все силы для защиты свободы. Обсудивши тщательно все дело, мы убедились, что не справимся с этой задачей. Даже одаренный величайшими способностями, самый совершенный и законченный Дурдиот может руководствоваться чувствами, колебаться, склоняться на чью-либо сторону, ошибаться, и у него не хватит смелости решиться на что-нибудь в столь запутанном и сложном деле. Поэтому ты должен в течение шести месяцев построить нам Машину Управления, строго логично мыслящую, совершенно объективную, не знающую ни колебаний, ни страхов, затемняющих работу живого разума. Пусть эта Машина будет так же беспристрастна, как беспристрастен свет солнца и звезд. Когда ты создашь ее и приведешь в действие, мы передадим ей бремя власти, слишком тяжелое для наших старых плеч».

«Пусть будет так, Высокий Дуринал, - ответил Конструктор. - Но каков должен быть основной принцип деятельности Машины?»

«Конечно, принцип свободной инициативы граждан. Машина не должна ничего ни приказывать, ни запрещать; правда, она сможет изменять условия нашего существования, но только путем предложений, предоставляя нам возможности, между которым мы будем свободно выбирать».

«Пусть так, Высокий Дуринал! - повторил конструктор. - Но это касается путей ее действия, a я спрашиваю о конечной цели. К чему должна будет стремиться моя Машина?»

«Стране нашей угрожает хаос; ширятся беспорядки и неуважение к законам. Пусть Машина установил на планете Высочайшую Гармонию, пусть проводит в жизнь, защищает и устанавливает Совершенный и Абсолютный Порядок».

«Будет так, как вы сказали! - подтвердил конструктор. - В течение шести месяцев я построю Добровольный Установитель Абсолютного Порядка. Я беру на себя эту задачу. Прощайте…»

«Погоди, - прервал его один из Достойных. - Машина, которую ты построишь, должна действовать не только совершенно, но и приятно, то есть ее действие должно возбуждать приятные ощущения и даже тонкие эстетические чувства…»

Конструктор поклонился и молча ушел. Напряженно работая, с помощью отряда искусных ассистентов он создал Машину Управления, ту самую, которую ты, чужеземец, видишь на краю горизонта, как темное пятнышко. Это была громада железных цилиндров удивительного вида, внутри которых что-то непрестанно громыхало и вспыхивало. День ее запуска был великим всеобщим праздником. Старший Архиспирит должным образом освятил ее, после чего Высокий Дуринал передал ей всю полноту власти над страной. Тотчас же Добровольный Установитель Порядка протяжно засвистел и приступил к делу.

Шестеро суток Машина работала непрерывно; днем над нею возносились клубы дыма, ночью ее окружало светлое зарево. Почва сотрясалась на сто шестьдесят миль кругом. Потом дверцы в ее цилиндрах раскрылись, и оттуда высыпали толпы маленьких черных автоматов, которые враскачку, словно утки разбежались по всей планете, до самых отданных закоулков ее. Куда бы они ни попали, они собирались у заводских складов и в речах разумных и изящных требовали для себя различные товары, за которые платили без промедления. За одну неделю склады опустели, и Достойные - владельцы заводов - облегченно вздохнули, говоря: «Поистине превосходную Машину построил нам конструктор!» Действительно, изумление охватывало при виде того, как эти автоматы потребляют купленные ими товары: они одевались в парчу и атлас, смазывали себе оси косметиками, курили табак, читали книги, проливая над печальными страницами синтетические слезы, и даже нашли искусственный способ лакомиться самыми различными сластями (правда, без пользы для себя, ибо питались они электричеством, но зато с пользой для фабрикантов). Только толпы Лямкарей не выражали ни малейшего удовлетворения: напротив, поднимался в них все больший ропот. Достойные же с надеждой ожидали от Машины дальнейших действий, которые не заставили себя долго ждать.

Она накопила огромные запасы мрамора, алебастра, гранита, горного хрусталя, яшмы, груды меди, мешки золота и серебра, а затем, грохоча и дымя ужасно, построила здание, какого глаза Дурдиотов еще не видывали, - вот этот самый Радужный Дворец, возвышающийся перед тобою, чужеземец!

Я взглянул. Солнце как раз выглянуло из-за туч, и лучи его заиграли на шлифованных стенах, рассыпаясь сапфировыми и ярко-красными огнями; радужные пятна, казалось, порхали и трепетали вокруг украшений на углах башен, и даже крыша со стройными шпилями, выложенная золотой чешуей, вся сверкала. Я наслаждался этим великолепным зрелищем, а Дурдиот продолжал:

- По всей планете разнеслась весть об этом Дивном здании. Пилигримы потянулись к нему из самых дальних стран. Когда вокруг него собрались толпы, Машина разверзла свои железные уста и заговорила:«В первый день Месяца Стручьев растворятся яшмовые врата Радужного Дворца, и тогда каждый Дурдиот, знатный или незнатный, сможет по своей воле войти в него и вкусить всего, что его там ожидает. До этого времени сдерживайте добровольно свое любопытство, как потом добровольно будете его удовлетворять».

И вот утром, в первый день Месяца Стручьев, загремели серебряные фанфары, и с глухим рокотом растворились двери Дворца. Толпы народа стали входить в него широкой рекою, втрое шире, чем мощеная дорога, соединяющая обе наши столицы: Дебилию и Морону. Целый день двигались массы Дурдиотов, но толпа их вокруг Дворца не редела, так как из глубины страны прибывали все новые массы. Машина оказывала им гостеприимство: черные автоматы, ныряя в густой толпе, разносили всем освежающие напитки и подкрепляющую пищу. Так продолжалось недели две. Тысячи, десятки тысяч, даже миллионы Дурдиотов вошли в Радужный Дворец, но из тех, кто входил, никто не вернулся.

Кое-кто удивлялся, что бы это могло означать и куда могли сгинуть такие массы народа, но их одинокие голоса тонули в шумном ритме маршевой музыки; проворные автоматы поили жаждущих и насыщали голодных, серебряные часы на дворцовых башнях звенели курантами, а когда наступала ночь, то окна Дворца горели яркими огнями. Наконец толпы ожидающих значительно поредели; уже лишь несколько сот их терпеливо ждали на мраморных ступенях своей очереди, когда вдруг разнесся крик ужаса, заглушая веселый звон курантов: «Измена! Слушайте! Дворец совсем не чудо, но адская ловушка! Спасайся кто может! Горе! Горе!»

«Горе!» - отозвалась толпа на ступенях, заметалась на месте, кинулась врассыпную бежать. Ей никто в этом не препятствовал.

В эту же ночь несколько отважных Лямкарей подкралось к Дворцу. Вернувшись, они рассказали, что задняя стена Дворца медленно раскрылась, и оттуда высыпалось несметное множество блестящих кружков. Вокруг них засуетились черные автоматы, развозя их по полям и укладывая в замысловатые фигуры и рисунки.