Владимир Михальчук - Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике)

Коридор действительно сильно напоминает Пекло, подумал капитанус. Нет, скорее Чистилище, где в длинной очереди души ожидают заклания.

Он не знал, что каждый из спящих для аудиенции офицеров, видит свой коридор. Это психика, она формирует образы. Реально существующими здесь являются только вечно сонный секретарь, подключенный к суперкомпьютеру и сам Императорус, следящий за снами подданных. На других экранах пробегали цифры, анализируя глубину верности, любви и преданности.

— Я думал, что цивильных в этот коридор не пускают, — прервал свои размышления Браубург.

— А я думал, что сюда таки не пускают младший офицегский состав, — метко, совсем по-юдски осадил его старик. — Догогой мой капитанус, честные пгедпгиниматели всегда найдут место под всепгощающим кгылом добгого Импегатога!

— Когда я смогу попасть на прием?

— Подождите, вы же таки видите, что в очегеди больше двух сотен человек. Но не пегеживайте! Мои пготеже имеют отдельный вход… Вы — тгетий, мой догогой, ждите. — Он добавил, — пгидеться-таки!

Агасферус исчез, оставив после себя легкий запах серы. Минуты потянулись одна за другой, медленно, словно ленивая гусеница. От нечего делать, Браубург погрыз ногти, почесал в затылке и так, чтобы не видели другие ожидающие, поковырялся в носу. Он долго, упорно изучал содержимое носа так, что аж запершило в глазу. После сих славных дел, которые подняли ему настроение, капитанус довольно прилег на спинку кресла.

— У вас хогошо получается, — потешил его появившийся так же внезапно, как и ушедший старик. — Вы могли бы загабатывать, откгыв платные кугсы по обслуживанию носов.

Капитанус поглядел на него, как на малолетнего дебила. Тот отрицательно замахал ладонями в черных кожаных перчатках без пальцев.

— Что вы, догогой, я совсем таки не шучу. Вы бы сильно удивились, узнав какими только методами, я таки загабатывал [48] И не приведи-таки, Господь, узнать, если хочешь сладко спать (авт.) ! Пгошу сюда…

В стене между двумя погасшими светильниками приоткрылась маленькая, в половину человеческого роста дверка. Капитанус, всегда имевший отменное зрение, никогда бы ее не приметил. Из тонкой едва приоткрытой двери выбивался серебристый свет.

Браубург шагнул к своему счастью. Или долгой мучительной смерти.

Просторный идеально круглый зал пронзил одинокого офицера лучами солнца. Всюду, от пола и до далекого, украшенного барельефами потолка, размещались окна. Одноцветные белые витражи принимали желтый цвет золотой планеты и аккумулировали его в неземные щупальца. Тени и сияние извивались, ощупывая загорелое лицо капитануса. Древние юдисты, с праведным выражением интеллигентов, пронзали острыми пиками демонов из давно погибшего христианства. Несущие кресты, оскаленные священники замертво падали от ударов острых кинжалов, кровавое воронье рвало когтями безжизненно лежащие тела исковерканных мусульман и буддистов. Индуисты и язычники тонули в огромных кипящих от кислоты керамических чанах. Картины в полную высоту украшали стены зала.

Вояка узнал это помещение — отсюда слал поздравления с Новым годом и награждал подданных великий Императорус Аго Фернастманн Первый.

— Матерый убийца и лгун! — по залу прокатилось бесконечное эхо. — Верный солдат, не щадящий своих врагов, не раз воевал за отечество, был ранен, а контузий вообще больше десяти. Чистокровный юд в девятнадцатом поколении. В порочащих связях не замечен, кроме того, что спит с портретом Императоруса. — Ехидный смешок и кашель, чтобы завуалировать инцидент. — О, Повелитель неба, земли и вселенной, представляю капитануса Иеронимолбаноштрынто Браубурга. Капитанус, советую Вам не приближаться к Правителю, он этого не любит!

За несколько метров от вояки разошлись тяжелые мраморные плиты, обнажая тридцатиметровый красно-белый палас. Рулон раскатился и уперся в стену, под звуки фанфар и литавр из-под потолка спустился трон, сделанный из цельного куска платины. Совсем, как волосы у той профессорши, подумал Браубург.

На троне восседал.

— Агасфер! Ты что здесь делаешь?

Императорус проигнорировал слова подчиненного и спросил в пустоту. Его картавость куда-то подевалась.

— Секретарь! У тебя простуда! Что за кашель?

Снова загудело эхо.

— Простите, Вседержитель, виноват…

— Расстрелять!

Эхо сменилось звуками возни и шипения нескольких бластеров.

— Унесите тело! Повелитель Вселенной, говорит новый секретарь, слушаю и повинуюсь!

— Попрыгай на месте, одновременно таки почеши себе живот и постучи кулаком по голове. — Монарх обратился к капитанусу, — люблю маленькие шалости!

Стук тяжелых форменных ботинок о мраморный пол.

— Повелитель, это очень сложно!

— Ладно, перестань! Зачитай еще раз имя посетителя.

Тишина и шорох.

— Извините, Владетель всех планет, не надо расстрела. Бумажка пропиталась кровью предыдущего секретаря. Видно только …штрын Браубург…

— Штрын, так Штрын, — милостиво позволил Императорус Фернастманн. — Ты уж извини, капитанус, но теперь будешь обращаться ко мне на Вы, и со всеми прилагающимися почестями.

— Слушаюсь, Повелитель Юдуса! — Браубург вытянулся по стройке смирно. — Но, разрешите обратиться, уж очень вы похожи на одного старика.

— А это я и есть!

— Но как же…

Агасферус с достоинством закинул ногу на ногу. Трон был очень высоким, носок безумно дорогого ботинка почти соприкасался с ухом.

— Даже полубог, управляющий Вселенной, должен таки зарабатывать. И да не исполнится древнее юдистское проклятие «Что б ты жил на три чужие зарплаты»! А внешность, как ты знаешь — обманчива. Несколько складочек жира, накладные волосы, нос, и, конечно — одежда. Шмотки делают из простого человека несравненного юдея! Смотри!

Правитель Юдуса-1 распахнул обшитую платиновыми нитями мантию, обнажая тело. Браубург ужаснулся.

Тогда, как Агасферус мог похвалиться видимым позвоночником, то тело Императоруса было полностью прозрачным. Ни сосудов, ни желтизны печени и почек, ничего, кроме проступающих сквозь голубоватую кожу позвонков и ребер. Но самой интересной частью тела была голова, присоединенная к плечам тоненькой, не толще детской руки, шеей. Ее идеально круглая форма, не больше футбольного мяча, обросла длинными белыми волосами. Равномерно, как и на макушке, уши, борода, скулы и виски, одинаковой длины. Казалось, вот-вот они просочатся сквозь щеки и глаза, волосы шевелились, как от ветра. Они стояли ровно, как будто изнутри черепной коробки, во все стороны дул вентилятор. От кондиционера, подумал капитанус, и сам себе добавил, — словно, в фильме ужасов.

Мантия запахнулась обратно, Аго поинтересовался.