Дэвид Вонг - Что за чертовщину я сейчас прочёл

— Безупречного в плане «всех убило»?

— Безупречного как раз тем, что оно не сделало этого. Труп не требует ухода или траты ресурсов, поэтому точечная и быстрая смерть — не выход для того, кто желает максимально истощить врага. Вместо этого они изобрели патоген, который делает противника недееспособным в течении нескольких часов. Невозможно не то что работать или драться — они даже сами о себе позаботиться не могут, требуя круглосуточного неусыпного ухода. Состояние не купируется.

Постоянная боль, судороги вплоть до припадков, невозможность что-либо делать, кроме как валяться мёртвым грузом и стенать. Мозг и жизненно важные органы не затрагиваются. Эта участь их ждёт до тех пор, пока кто-нибудь не придёт и не положит конец бессмысленному страданию.

Использование эмпатийных привычек врага против него самого.

— …Отвратительно.

— Мисс Салливан, мне необходимо, чтоб вы сконцентрировались на процессе. Вы осознаёте тяжесть положения, в котором оказались?

— Вы серьёзно об этом спрашиваете? У вас есть хотя бы мизерное понятие о том, через что мы с Дэвидом прошли?

— А у вас есть? Я к чему веду. Дэвид всегда откровенен с вами на сто процентов касательно того, что он делает? Касательно того, кто он есть на самом деле?

Эми начала формулировать ответ, но её сбил с мысли жалобный хрип человека, умирающего на кровати:

— Воды…

Она немедленно присела к нему, пытаясь понять, чем помочь.

Эми сказала:

— Дайте мне воды.

— Мисс Салливан, мы здесь не за…

Эми поднялась с колен и огляделась, пытаясь выцепить взглядом медсестру или фельдшера, хоть кого-нибудь, похожего на того, кто в состоянии квалифицированно помочь.

— Кто-нибудь! Здесь человек, ему нужна вода!

— Вы сейчас расходуете силы впустую. Наблюдаете за финальной стадией мировой пандемии. Система потерпела крах, припасы и ресурсы истощены до полного исчезновения. Люди, находящиеся здесь — покинуты, а через двадцать лет этой версией планеты будут управлять исключительно тараканы. Да, очередной мир, в котором насекомые победили. Это не является примальной целью для нас сегодня.

— Мисс Салливан, я подозреваю, что Дэвид не был так честен…

— Слова лишнего вам не скажу, пока не принесёте воды.

Агент одарила Эми взглядом, будто её только что вырвали из грёз о чудовищно-кровавых деяниях и отмщениях по грехам человеческим. Но в итоге всё же, видимо, решила, что проще будет на сей раз уступить. Она приоткрыла дверной проём — створка просто стояла, ведущая в никуда, здесь же, на газоне — и крикнула кому-то, чтобы немедленно принесли бутылку с водой.

Мгновением позже она вручила просимое Эми — Фиджи, бренд воды для странноватых и богатых — и та немедленно влила глоток в пересохшие губы умирающего. Он было поперхнулся, закашлялся, затем прикрыл глаза, снова отходя в коматозное забытие.

Никакого «спасибо», никакого знака того, что ему стало хоть немного лучше. Просто какое-то туманное, глубинное осознание прячущегося в пещерке самосохранения мозга, что теперь хотя бы какой-то кусочек тела чувствует себя неплохо.

Эми глянула на Вьятт:

— Спасибо.

Та снова пожала плечами.

— Здесь это не имеет большого значения.

— Имеет. Вы не полиция, и значит, вы лучше знаете, что произошло с теми детишками. И знаете, что это проблема куда большая, чем я, или Дэвид, или какой-то сумасшедший на свободе в городе. Вы здесь, чтобы помочь нам остановить это, или вмешаться и стать на пути?

— Вы купились на сказочки Дэвида? Монстры, призраки, демоны? И вы — группка избранных, последняя надежда человечества?

— Ха. Никто нас никогда так не называл. Я всего лишь пытаюсь помочь ближнему своему, всегда, и это помогает мне всегда оставаться супер-занятой.

— Но вы всё же уверены, что похищения — работа некоей абнормальной сущности. Монстра. Такого, которого видите и можете остановить только вы.

— Когда вы начинаете собирать теоретическую базу о «монстрах», и читаете о них, знаете, на что вы неизбежно натыкаетесь? В каждой культуре эти явления повторяются. Даже в цивилизациях, которые никогда между собой не пересекались. Каждая мифология имеет под собой монстров, или демонов, или вампиров. Истории о людях, которые превращались в животных. В Европе — вервольфы, в Азии — тануки или верберы, в Центральной Америке — скинуокеры. Всё повторяется. По одинаковым же причинам.

— По причине их реальности, вы считаете?

— Нет. По причине, что это неплохое оправдание для людей, чтобы убивать друг друга. Твои дети подвергаются нападению волков. Мстить целой стае смысла нет, поэтому ты винишь деревенского дурачка. «Я видел, как этот парень превращается в волка!». Людям всегда нужен козёл отпущения. Мы до сих пор находим скелеты с осиновыми кольями в рёбрах, потому что обезумевшие крестьяне всенародно обвиняли какого-нибудь юродивого в том, что он пьёт кровь по ночам, в то время как у него просто была бессонница и анемия. Ведьмы. Просто старые женщины, которые никогда не были замужем — мужчины обвиняли их в том, что они стары, уродливы, бесполезны, так значит, это они виноваты во всём. Что скот пал или урожай не всколосился. Их сжигали заживо. Охота на ведьм — не потому, что ведьмы якобы существуют. «Ведьмы» точно существуют, по их меркам — и поэтому следует неизбежная охота на ведьм.

— Думаете, мы здесь за этим? Объявить крестовый поход на нечисть?

— Думаю, что вы здесь с той же целью, что и охотники на ведьм, и инквизиторы. Чтобы обвинить то, чего вы не можете понять.

— Так значит, если вы встретитесь с тем, что другие называют… монстром, вы ему посочувствуете? Постараетесь защитить и войти в доверие?

— Да. Скорее всего.

— Даже если он одним своим существованием ставит мир под угрозу? Это не гипотетика. Мне нужно, чтоб вы полностью осознавали то, что я говорю. Здесь у нас сущности, которые будут использовать ваши слабости для собственных нужд. Оглядитесь.

Эми раздражённо вздохнула и оглядела ряды прокажённых, безответно стонущих в своей боли.

— Да, агент Вьятт, очевидно, что проблема человечества в том, что мы слишком милосердны. Вы собираетесь меня спрашивать по существу?

— Уже. Пожалуйста, пройдите в проём.

— Привеееетик. — Мурлыкнула женщина в приталенном пиджачке и юбке, сопровождаемая загорелым испанцем с бородкой и дизайнерскими солнечными очками. — Я агент Джоузлин Сочнокисо. Мой напарник — агент Сас Хуеплётос. Чтобы исключить возможность координированного сговора, мы применим по отношению к вам тактику раздельного перекрёстного допроса.

Она одарила Джона долгим взглядом, медленно произнеся:

— Вы первый. Но предупреждаю в первый и последний раз. Стоит вам хоть бровь приподнять в мой адрес — и я стреляю не в неё, а в ваш глаз. На выходе образуется дырка калибра «мяч для гольфа». Я понятно изъясняюсь?