Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Надолго ты к нам? Когда тебе надо уезжать? — спросила мама.

— Я же не знал, как ты меня встретишь, мам, — сказал я, пряча глаза. — Так что я ко всему готов. Вон, в сумке консервов на неделю автономной жизни. И до понедельника меня на сборах никто не ждёт.

— Мяу! — требовательно прервал нас кот, который до этого столько сожрал, что я реально боялся, как бы он не лопнул, словно раздутый воздушный шарик.

— Кот, тут нет унитаза, — сказал я ему, подымаясь, и открывая дверь: — Иди во двор! И территорию осмотришь, и прогуляешься.

Кот неторопливо и гордо соизволил прошествовать к двери, там тщательно принюхивался, будто раздумывая, и вышел только когда я уже рявкнул ему:

— Кот! Имей совесть! Я тебе тут всю ночь дверь держать должен?!

— У тебя есть час! Потом мы ложимся спать! — крикнул я коту в след, и добавил: — Если не вернёшься — жди до утра!

— Какой у тебя умный кот! — восхитилась Дашка.

— А чего это ты его котом зовёшь? — спросила мама. — Что, у твоего кота такая кличка: «Кот»? Неужели нормального кошачьего имени не придумал? Ай-ай-ай!

— Да ладно, чего? Придумаю! Просто как-то некогда было… закрутилось всё… сборы эти…

— Не волнуйся, я помогу имя коту придумать! — заявила сестрёнка.

Наконец, мама спохватилась, что детям давно спать пора, и начала суетиться, организуя мне спальное место. Мама предложила мне поспать в комнате Дашки, а Дашке предложила лечь с ней. Но сестрёнка тут же ощетинилась, дескать, диванчик — это её суверенная территория, личное, понимаешь, пространство! Вон, дескать, раскладушка есть! Вот, теперь я свою младшую сестрёнку узнаю — колючий ёжик. И так мило шипит! Наверное, воображает себя жутко страшной злюкой! Такая милая, что её прямо хочется дразнить, и за косичку дёргать!

Ладно, мама согласилась оставить Дашку в покое, а мне поставить раскладушку рядом со своим диваном. Сестрёнка опять оказалась очень недовольна. По её мнению, тут всё просто: мы с ней оба должны в её комнате разместиться: она на своём диване, а я — на раскладушке. Маме такой вариант не понравился:

— Ты его тогда до смерти заговоришь! Тут и так уже спать всего ничего осталось, а тебе завтра в школу!

— Не заговорю! Что ты такое на меня наговариваешь! И вовсе я не такая болтушка! Никого же ещё до смерти не заговорила!

И тут же зашептала мне заговорщицки:

— А тот старичок не считается! Он бы и без моей болтовни коньки отбросил!

— Какие коньки?! — возмутилась мама. — Какой старичок?!

— Ненужный, лишний старичок, ты его не знаешь, — отмахнулась Дашка. — Да шучу я!

— Шутки у тебя, дочь!

— Мам, ты же первая начала! Это твоя была идея, что я старичков до смерти заговариваю!

— Про старичков — это уже ты придумала! — заявила было мама, но тут же спохватилась: — Ой, да что я ведусь на твои детские подначки, как маленькая!

— Ну, может потому, что мои подначки уже не такие уж и детские! — победно заявила Дашка, скрестив руки на груди, и гордо задрав нос.

— Лёша, тогда ты решай: где ляжешь? — обратилась мама ко мне.

— На раскладушке в Дашкиной комнате, — вздохнул я, и пояснил маме: — Она же всё равно не отстанет. Попробуешь меня от неё спрятать — она только жаднее набросится, а мне не хочется судьбу того старичка ненужного разделять. Я пока не готов с коньками расстаться!

— А ты говорил, что хочешь завязать со спортом! — набросилась сестрёнка.

— Я роликовые коньки оставлю, — объяснил я. — Роликовые — это драйв, кайф, и вообще!

— Блин! — вздохнула Дашка, — А по нашим тутошним дорогам не покатаешься на роликах!

— Это что ещё за «блин»?! — возмутилась мама. — Давно рот мылом не мыла?! Ух, я тебе! Вон, стадион есть — там беговая дорожка очень даже ровная — катайся хоть на роликах! Я же только «за»!

— Это далеко! — Дашка надулась, — Ролики тяжёлые, что б их в руках тащить.

— Это у кого-то лень слишком тяжёлая, — прищурилась мама, и покачала головой, — такую не всякие ролики покатят! Так всё, хватит! Хватит меня подначивать, и болтовню разводить — ночь на дворе давно! А ну-ка — спать!

— Что прям так?! — возмутилась Дашка. — Я ещё постель не постелила!

— А прям так! — не сдалась мама. — Кто не приготовился — я не виновата! Считаю до трёх! И выключаю свет! Раз, два!

Дашка вздохнула, и с видом великомученицы, страдающей за грехи всех людей, улеглась на свой диван.

Короче говоря, когда мы всё же улеглись, наконец-то, вроде как спать — Дашка, как и боялась мама, начала донимать меня расспросами. И я понимаю сестрёнку — такие вопросы при маме не задашь.

— Ты как меня вычислил? Колись! Я про свой тайный аккаунт никому не рассказывала!

— Потому, что стесняешься, — сказал я. — У тебя там блог от лица девочки-феи, которая умеет с цветами разговаривать, и…

— Не твоё дело! — возмутилась сестрёнка. — Сознавайся! Как ты меня нашёл? Откуда узнал? Это отец, да? Он же богатый, у него…

— Мафия? — быстро переспросил я. — Я тебя разочарую, сестрёнка. Нет у папы мафии. Не занимается он никакой бандитской романтикой. Он в космос хочет туристов возить.

— Чего?!

— На стратостате. Как Феликс Баумгартнер.

— Это кто? Друг отца?

— Это австрийский парашютист. Он поднялся на стратостате на высоту тридцать девять километров, что бы спрыгнуть оттуда с парашютом. Там, если технически, то ещё не космос, но практически, уже космос, понимаешь? Стратосфера настолько разряжена, что небо там и днём чёрное и всё в звёздах. А Земля — круглая. А в верхней точке полёта можно будет газ спустить, и баллон свернуть. Минут пять можно падать в свободном падении — туристы в закрытой гондоле успеют испытать невесомость, но ещё не успеют от неё натерпеться. Скорость будет порядка шестисот километров в час. А потом тормозные парашюты…

— Погоди. Что, серьёзно?

— Сейчас туристическая поездка в космос стоит бюджета небольшой страны! А на стратостате выйдет на несколько порядков дешевле! И гораздо безопаснее! И без стартовых перегрузок.

— И отец этим занимается?

— Пока только планирует. А занимается вообще всем, что под руку подвернётся. Вот, подвернулся заброшенный военный бункер…

— Ты, братец, от разговора увиливаешь! Объясни, откуда про меня узнал! — потребовала Дашка.

— Ладно, ладно! Полегче, сестрёнка! — сдался я. — Расскажу!

Ну, и что мне ей рассказать? Сказать правду — может не поверить, обидится. А поверит — не хочу сестрёнку втягивать в свои проблемы. Вот, двойник мой уже исчез бесследно! Соврать правдоподобно? Так я не придумал ничего. Хотя… она же сама мне не плохую версию подбросила! Только мафию надо заменить на что-то поприличнее.

— Признаюсь: отец тайком за вами с мамой наблюдает, справки наводит. Тайком, потому что боится, что мама рассердится, и пошлёт его подальше, и сама сбежит подальше, а он вас потом совсем потеряет. Только мафия тут ни при чём. У отца есть знакомые хакеры. Вот, например, он сейчас датацентр строит — хакеров к работе привлекает. И хакерам заработок. Все довольны.