Алина Илларионова - Оборотни Его Величества. Полнокружье. Часть 1 (СИ)

К трём пополудни Ярини связалась с Триш и дала добро действовать. Девушка собрала бригаду из тех академических приятелей, кто ещё помнил студенческие посиделки в орочьих кабаках и от оных воспоминаний не отфыркивался в надушенный платочек, и назначила встречу у орканского посольства. Дома нацепила нужные амулеты, постучала по косяку на удачу, а во дворе столкнулась с сударем Шантэлем. Эльф выглядел на редкость бледно и неуверенно, будто всю ночь что-то обдумывал, вместо того, чтобы спать, но Триш сейчас было не до его заморочек и околостей, по которым точно мозаику выкладываешь картинку, а уж только потом разбираешься, как себя повести.

- Сударыня Трисса, мне нужно с вами поговорить.

- Сударь Шантэль, сейчас я немного занята, - бросила девушка, запрыгивая в седло. - Давайте завтра с утра, ладно?

- Да, хорошо.

Согласие не только на словах, но и в голосе настораживало. Но времени было в обрез.

В посольстве всё прошло гладко. Сперва Триш рассыпалась в извинениях за вандалов, затем обругала их смачно, по-орочьи, вызвав одобрительный гогот, и, наконец, от имени Ковена предложила услуги своей бригады. До праздника оставалось чуть больше суток, и осевшие в столице степняки согласились, благо заготовки для идолов взамен изрубленных и обожжённых у них имелись. Всю ночь шаманы трудились в своих мастерских, вырезая лица Созидателю Аттрессу Степному Жеребцу и животным духам-покровителям, а маги испаряли снег, разравнивали изрытую чем-то землю, отскабливали алтарь от нечистот и скабрезных надписей да выкорчёвывали изуродованных кумиров. К счастью, управились вовремя, и инцидент законсервировался, но, увы, не исчерпался окончательно. Когда выжатая Триш, клюя носом шею жеребца, под утро возвращалась домой, в малом зале заседаний Ковена ещё горел свет - видимо, магистрам было легче работать языком сутки напролёт, чем сделать пару пассов.

Сударь Шантэль пришёл, как и обещал, но Триш была просто не в состоянии оторвать голову от подушки.

На Большой Сев Лис сумел отличиться, взорвав один из салютов прямо в доме. Л"лэрд припозднился, но всё-таки пришёл с вином и южными фруктами, несмотря на варварский, с его точки зрения, повод, сел в своё кресло у камина, положил больную ногу на свой валик, и орочий праздник удался. До серьёзных ли разговоров было?

***

Кружевница не зря отваживала л"лэрда от сударыни Триссы, дав время на раздумья, по истечении которого Шантэль утвердился в мысли, что не стоит говорить ей о завещании. Ученица и так привязалась больше допустимого, а молоденькие барышни частенько ищут двойное дно там, где и единственное-то без тёмных углов. Придёт время - гномы её оповестят. Так будет лучше для всех.

Решив так, Шантэль собрался хорошенько выспаться, да вместо этого заседлал Руавэна и поехал в гости к самой безумной компании, какую только встречал в своей долгой жизни, отмечать безумный же орочий праздник. Впрочем, как сказал господин Метис, "было бы выпить, а повод найдётся". Он первым и "устал", по святой человеческой традиции заснув щекой в салате.

Сойка прилетела на следующий день, безошибочно постучав клювом в окно адресата. Ещё не отвязав письма, написанного симпатическими чернилами, Шантэль уже знал, от кого прибыла почта. Эльф немного помедлил, наслаждаясь веющими от бумаги ароматами лесных цветов, каких зимой и в императорской теплице не сыскать, мятных трав и кленового сока, а затем пошёл готовить проявляющий состав.

"Мой дорогой друг!" - так начиналось письмо, и Шантэль усмехнулся: принц Савиэль был молод, романтичен, и культура людей наложила на него отпечаток. Дальнейшее содержание заставило л"лэрда нахмуриться. Дело касалось самого Шантэля.

По словам кронпринца, Его Величество недоволен первым советником.

Во-первых, будучи настолько приближен ко двору неверрийского императора и являясь доверенным лицом Аристана, Шантэль обязан поставлять в Силль-Миеллон гораздо больше сведений, чем приходит сейчас. Проще говоря, задача государственного шпионажа выполняется без должного рвения и с неудовлетворительным результатом...

Это было несправедливо. Шантэль добросовестно поставлял двору Кленовой Ветви всю информацию о событиях в столице людей и во дворце в частности, которую считал достоверной... и не вина л"лэрда, что её набиралось так мало. Письма получал кронпринц и, в свою очередь, сам решал, о чём уведомить деревенеющего отца. Например, не счёл нужным докладывать о стальных кораблях, пушках и "своём" демоне по имени Веррея, дабы пощадить слабеющий разум Короля...

Во-вторых, поведением своего советника Саридэл разочарован ещё больше, чем работой. Мало того, что почтенный л"лэрд замещает капитана личной стражи Аристана, сиречь, тесно общается и разрешает проблемы орочни и этих "огрызков вечности" (тут эльф призадумался, гадая, сам ли Король в запале так величал недолгоживущих людей или же принц сочинил, желая точнее передать отцовский настрой), так ещё и принимает участие в "гульбищах" неверрийской черни - так Саридэл именовал народный праздник Ярицы. Кроме этого, Шантэль редко появляется в Силль-Миеллонском посольстве, а прибывший в столицу друид остался недоволен сухостью приёма, в то время как с неверрийским Архижрецом Лаврентием л'лэрд беседует и трапезничает регулярно.

С этим обвинением Шантэль был абсолютно согласен, но поделать ничего не мог. Приходилось одновременно следить через миелл-тьярров за безопасностью дворца, муштровать гвардейцев личной охраны, безбожно разбалованных капитаном-человеком, заниматься с ученицей, приглядывать за принцессой и её щенком, быть в курсе дела о покушении на императора, и так далее. На всё про всё времени не хватало катастрофически.

Что касается друида, то его действительно встретили "сухо": зная повадки этой братии, Шантэль велел закупить вина в меру, а не с избытком. Приехавший из Силль-Миеллона служитель Саттары и Альтеи оказался совсем зелёным и по возрасту, и вследствие верхового путешествия по гололедице, но, несмотря на плачевный внешний вид, держался серьёзно, даже величественно. Л"лэрды и л"лэарди знатного происхождения принимали его в посольском доме, а эльфы попроще толпились у дверей на улице, осыпая дорогу лепестками цветов и наперебой восхваляя Пресветлую, и самая ретивая девушка даже получила терновый венок в подарок, который мигом надела, не смущаясь колючками. Шантэль дождался, пока ошалевший от внимания и обожания друид наестся-напьётся, засадит углы посольства волшебными поганками, демонстрируя данную свыше силу, и отхлещет омелой всех собравшихся, осеняя благодатью, после чего раскланялся, заявив, дескать, во дворце остались безотложные дела, а сам галопом ускакал к ученице.