Сергей Тимофеев - Как стать оруженосцем (СИ)

- Время шло, и как-то так случилось, что меч тот, который из камня торчал, сочли за волшебный. Молва разнеслась, будто тот, кому суждено его из камня добыть, непременно великим королем станет. Многие приезжали силу попробовать. Одно время даже человека там специального посадили, деньги за попытку брать, но потом, правда, опять убрали - за ненадобностью ввиду отсутствия желающих. Так, раз в год, на какой-то праздник, собирались рыцари, верные традиции, на турнир Волшебного Меча, ухлопать кого-нибудь забавы ради, а заодно, между делом, за ручку подергать. Но уже бесплатно.

И вот однажды приключилось попасть на тот турнир одному рыцарю, мало кому известному. А оруженосец у него был, вот как я, из ученых. Он, пока хозяин воевал, все вокруг камня того расхаживал, посматривал, как то один рыцарь меч дернет, мимо проходя, то другой, - и все как-то для галочки, без энтузиазма. Оруженосцам прикасаться к оружию запрещено, так он туда, в эту самую рану драконову, чуть сам не залезал, глазами, разумеется. Вечером же, когда его рыцарь в шатер возвернулся, он ему и говорит: "Есть у меня одна задумка; так что ежели вы, ваше благородие, на доспехи свои снизу вот это наденете, и меч как следует завтра утром дернете, то будет вам непременно удача его вытащить".

Как ему удалось уломать своего господина, этого я вам не скажу, потому что сам не знаю, а только ночью этот самый оруженосец, помимо прочего разбиравшийся в алхимии, пробрался к мечу и влил в окаменевшего дракона снадобье, которое помогало справиться со ржавчиной. Это было честно, - поспешил добавить он, - поскольку всем известно, что от крови дракона ржавеют самые лучшие мечи...

- Это правда, - вынужден был согласиться сэр Ланселот. - Я не встречался пока ни с одним драконом, но засвидетельствовать, тем не менее, могу. Об этом так много говорится, что никаких сомнений быть не может.

- ...Какое-то время подождав, он вылил в рану несколько кувшинов масла, после чего спокойно удалился, не притронувшись к рукояти.

Рано поутру турнир был разбужен диким скрежетом, поскольку оруженосец снабдил своего хозяина приспособлением, похожим на львиные когти, которое тот привязал к ногам снизу. Камней в округе оказалось великое множество, и невозможно было сделать пары шагов, чтобы не проскрипеть.

- Это еще зачем? - буркнул сэр Ланселот.

- Так ведь масло, что оруженосец вылил, оно повсюду растеклось, так что если бы кто иной попытался подобраться к мечу, сразу бы соскользнул. Ну, пока остальные собирались, рыцарь до того самого камня доковылял, подобрался кое-как, ухватился как следует, потянул что есть мочи - и едва не упал, поскольку меч из дракона выскочил очень даже легко. Правду сказать, клинок его, за то время, что в драконовой крови пребывал, пришел в совершенную негодность по причине ржавчины, и являл собой нечто недостойное рыцарского меча, однако условие было соблюдено. Тут уж не до турнира стало. Согласно предписанному, добывшего меч должно было королем объявить, но одно дело, когда оно предписано, а другое, когда вот оно, перед глазами. И кто его, спрашивается, просил за меч этот самый хвататься? Торчал себе, и торчал, невесть сколько, мешал, что ли?

И потому как выходило не здорово, а совсем даже наоборот, то решили спросить совета у главного колдуна. Он у них старенький был, давно на пенсии, большею частью спал и ни во что не вмешивался. Его на турниры, как правило, так на постели и доставляли. А как турнир кончится, - пещерка неподалеку была, там и оставляли, чтобы туда-сюда не таскать понапрасну. Принесли, разбудили, ждут, чего он им скажет. Он и сказал. Как завел шарманку, с пятого на десятое, да без перерыва, того и гляди - уморит. И, главное, слово поперек никто вставить не смеет. Он, хоть и пенсионер, а все ж таки колдун, мало ли чего, к тому же спросонья... В общем, либо его слушать, либо короля избирать. Из двух зол выбрали меньшее.

Став королем, рыцарь щедро отблагодарил своего оруженосца, в свою очередь сделав рыцарем, не смотря на низкое происхождение. Одарил землями и даже выдал бы за него замуж свою дочь, если бы она у него была.

- Вообще-то, - заметил на это сэр Ланселот, - среди простолюдинов иногда встречаются те, кто достоин быть отмечен каким-нибудь воздаянием, но таких можно пересчитать по пальцам, да и те, если копнуть поглубже, не заслуживают ничего иного, кроме как хорошей порки.

- Ну нет, - возразил Рамус. - Оруженосцы, наоборот, являют собой как правило образец безупречной честности и верности долгу, и будь моя воля, я бы в рыцарских песнях славил прежде всего этих скромных, незаслуженно забываемых трудяг, которые... - Тут он заметил, как сэр Ланселот в очередной раз за сегодня наливается краской, и поспешил исправиться: - Не все, конечно, но примеров тому тьма. И далеко за ними ходить не надо. Ни двадцать миль, ни тридцать.

Если бы взгляд сэра Ланселота после этих слов упал на какой-нибудь пень, тот непременно сгорел бы, от вылетевшей из глаз рыцаря молнии. Но Рамус этого, к счастью, не заметил и продолжил.

- Жил-был рыцарь, и служил ему верой-правдой оруженосец, преданный своему господину сердцем и душой, не раз спасавший его от верной гибели во время самых страшных сражений...

- Не наоборот ли? - сварливо осведомился сэр Ланселот.

- Ну да, наоборот, - тут же согласился Рамус, после чего продолжал, как ни в чем не бывало. - Всем рыцарь взял: и умом, и ратной славой, и добрым нравом, имея при этом единственный маленький недостаток...

- Недостаток? - на этот раз грозно спросил сэр Ланселот.

- Совсем маленький, который только подчеркивал его достоинства, но если взглянуть с другой стороны, то по сути своей также являвшийся достоинством... А именно: рыцарь тот знал толк в винах, очень их любил, и завел у себя в замке особый погреб, где держал пару дюжин стоведерных бочек дивного напитка, который предназначил исключительно себе. От двери имелся один-единственный ключ, который он носил на поясе, не снимая, даже когда ложился спать. Не было ни единого случая, чтобы он доверил этот самый ключ хоть кому даже на малое время, а потому никакого повода тревожиться за сохранность своего богатства у него не было.

Жил он себе припеваючи, а точнее сказать будет, попиваючи, пока не случился очередной конфликт с сарацинами. Как вы сами понимаете, для настоящего рыцаря не может быть большей беды, чем неучастие в нем, а потому он и направился в Сарацинию, рассудив перед тем, что при наличии столь верного оруженосца было бы опрометчиво тащить с собой в поход ключ, мало ли, потеряется, или, того хуже, будет взят в качестве контрибуции при случайном попадании в плен. Объяснив тому, как и что, рыцарь убыл, прихватив с собой запасного оруженосца, столь же старательного, что и первый, но менее верного.