Сергей Тимофеев - Как стать оруженосцем (СИ)

- Во-первых, они о нем не знали. А во-вторых, стоило мне отплыть, как башня, в которой я был заключен, вместе с частью стены рухнула в море, из-за моего подкопа. Им было не до меня... Просто удивительно: кто так строит? Замок - и на песке...

Так вот. Оказавшись на родном берегу, я, конечно же, поспешил к своему родовому замку, подогреваемый смутными надеждами. Однако ты даже представить себе не можешь, какой удар меня ожидал! Мой отец всегда был скуп, но это... Это превзошло все его предыдущие поступки. Придя в замок, я узнал, что он скончался, но, когда вскрыли его завещание, оказалось, что все свое движимое и недвижимое имущество он отказал самому себе.

Возникла странная ситуация. Имелось завещание, в котором содержалась последняя воля, в соответствии с которой надлежало поступить. Согласно этой последней воле, все имущество отходило тому, кто составил завещание, в котором содержалась последняя воля, в соответствии с которой надлежало поступить. Лучшие стряпчие не смогли разрешить эту загадку, судьи шарахались от нее, не желая стать посмешищем и потерять авторитет. Пока в дело не вмешался король. Будучи ответственным за все в королевстве, он просто отписал замок себе, обещавшись вернуть его по первому требованию тому, кто представит неоспоримые доказательства права на владение им.

Так остался я совсем без ничего, даже без надежды. О судьбе моих родственников мне разузнать не удалось, впрочем, я не сильно расспрашивал. Они и прежде относились ко мне как к младшему сыну, так чего мне было ожидать от них теперь?..

Предводитель Джон пустил слезу и принялся гулко хлебать из кувшина, обнаружив свою кружку пустой.

Этим моментом воспользовался Рамус, оказавшийся по другую руку предводителя. Слушая, или, точнее будет сказать, прислушиваясь, он одновременно обгладывал большую кость. Если другие обглоданные кости, валявшиеся на столе, также были делом зубов Рамуса, можно было сделать вывод о том, что он перемещался вдоль него, подобно участникам знаменитого Чаепития, только, в отличие от них, действовал в одиночку.

- Мне вот тоже один такой случай рассказывали, - поведал он, не переставая жевать. - Один рыцарь тоже оставил своим трем сыновьям наследство, причем все оно должно было достаться самому благородному и скромному из них, а уж он, потом, позаботиться об остальных братьях, выделив им соответствующие доли. Старший, конечно, не преминул бы забрать все себе, а братьям выделить каждому по гранд фиге, если бы не отцовское условие. Ведь если он поступит в соответствии с собственным желанием, то нарушит это самое условие, а следовательно, наследство у него будет отобрано и передано другому брату. Поэтому он, скрепя сердце, отказался в пользу среднего брата, вырыв ему тем самым волчью яму.

Средний брат поначалу обрадовался, решив, что старший сильно ушибся головой на турнире, и уже было готовился запустить хищные руки в отцовские сундуки, когда вдруг понял (или ему кто-то подсказал), какая ловушка ему угрожает. Ведь если он примет наследство от старшего, то тем самым подтвердит благородство и скромность того, со всеми вытекающими последствиями. Затаив на старшего брата лютую злобу и твердо решив подстроить ему несчастный случай на охоте, он поступил аналогичным образом, то есть, отказался в пользу младшего.

Младший, хоть и был умом послабже двух старших, однако смекнул, что дело нечисто. Особенно если учесть, с какой любовью они оба на него смотрели, когда средний вынес свой вердикт. Однако тоже ложку мимо рта не проносил и мимо кровати не ложился. Не до конца осознавая, что ему грозит в случае согласия, но зато прекрасно зная отношение к нему со стороны старших, он предпринял ловкий ход и отказался в пользу старшего. Про себя же прикинул, каким вином лучше угостить братьев на ближайшем пиру, чтобы остаться в конце концов единственным выгодоприобретателем.

Круг, таким образом, замкнулся, не выявив победителя. С одной стороны, все трое поступили скромно и благородно, отказавшись в пользу другого. С другой - отказ есть отказ...

- И чем же все кончилось? - поинтересовался предводитель Джон, опустошив кувшин и подвигая к себе другой.

- А тем же самым, - безмятежно отозвался Рамус. - Обратились к королю. А поскольку король является самым-самым благородным и скромным, превосходя по этим параметрам всех прочих, - на то он и король, - а также будучи справедлиым до мозга костей, он забрал все наследство себе, дабы прекратить спор. Ему, - так он сказал тяжущимся, - невыносимо больно смотреть на то, как достойные рыцари ссорятся по пустякам... Эй, Маленький Джон, подай-ка нам еще дичи!.. - вдруг возопил он и грохнул обглоданной дочиста костью о стол.

Владимир, естественно, взглянул в сторону здоровяка, любопытствуя, как тот отреагирует на нахальный призыв Рамуса. Джон-здоровяк продолжал пировать как ни в чем не бывало, зато маленький человечек, прежде подпрыгивавший около вертела, подскочил к "дичи", отхватил длинным ножом здоровенный ломоть и отнес Рамусу, который знал, что с ним делать. Владимир откровенно приуныл, попав пальцем в небо. В самом деле, с чего это он решил, что если Маленький Джон, соратник Робин Гуда, являл собой крепкого здоровенного парня, то здесь будет то же самое? Все, в общем-то, было совершенно естественно: маленький - значит, маленький. Никаких подвохов...

- На чем я остановился? - спросил между тем предводитель Джон. - Ах, да!.. Чего мне было ожидать... В самом деле, если рассудить здраво, что мне оставалось? Только одно: начертать на своем щите "Desdishado" и вернуться к подвигам, но щита у меня не оказалось. Тогда я, скрыв свое имя, поступил оруженосцем к одному рыцарю. Он был очень молод, только-только получил золотые шпоры и даже не знал, носить их, или спрятать в сундук. Я сказал ему, что подсмотрел некоторые воинские приемы у своего прежнего хозяина и стал не только его оруженосцем, но и учителем... Видел бы ты, какого славного бойца на мечах из него подготовил!.. К сожалению, во время первого же турнира, в первой же схватке на копьях он был выбит из седла и летел на добрых пять ярдов впереди лязга собственных лат... Я, естественно, должен был ретироваться, чтобы спасти собственную жизнь.

Сэр Ланселот при этих словах нахмурился, и предводитель Джон это заметил.

- Горести, выпавшие на мою долю, привели меня к мысли, что, в конце концов, королей много, а жизнь одна, - философски произнес он. - Конечно, я давал кое-какие обеты, но стоит ли им слепо следовать, когда речь идет о бесславной гибели, которая меня ожидала? Он десять миль гнался за мной с обнаженным мечом, и что было бы мне проку погибнуть от приема, коему я же его и обучил?.. К тому же, если бы он меня сразил, то впоследствии мог бы прослыть победителем знаменитого... Впрочем, это неважно. К тому же, он этого не заслуживал своей неблагодарностью.