Сергей Тимофеев - Как стать оруженосцем (СИ)

"Спелись", - неодобрительно подумал Владимир, слушая, как его спутники рассуждают о музыке и мошенничестве. Причем обсуждение велось столь бурно, что он засомневался, не пропустят ли они нужную дорогу.

Оказалось, что нет. Вскоре показался перекресток, точнее, перекрестки, поскольку дорога чем-то напомнила одуванчик - она вдруг распалась сразу на несколько совершенно одинаковых по ширине. Между ними имелись еще какие-то тропки, но они в расчет не шли. Продолжая спорить и поддакивать, его спутники, не сговариваясь, свернули на одну из тех, которая вела влево и продолжили путь по ней, не снижая темпа.

- Откуда вы знаете, что нам сюда? - попробовал внести ясность Владимир.

- Ты разве не слышал, что сказал пастух? - на мгновение оторвался от рассуждений Рамус. - Он же совершенно ясно сказал: куда махну, туда и идите. Чего тут непонятного?

Действительно, чего тут было непонятного? За исключением того, что от полянки их отделяли два или три поворота и, насколько мог судить Владимир, около полумили. Чтобы разглядеть отсюда полянку, требовалось умение видеть сквозь деревья или подниматься на высоту птичьего полета. Насколько он мог судить, его спутники не обладали ни тем, ни другим. Оставалось надеяться только на то, что они обладали даром видеть невидимый прочим знак, оставленный в воздухе взмахом руки.

Лес внезапно расступился, и путешественники оказались на равнине. Небо как-то сразу затянули серые облака, начинал накрапывать мелкий дождик, тянуло сыростью и плесенью. Все вокруг приобрело цвет облаков - и трава под ногами, и далекий лес, и белесая поначалу дымка, клубившаяся возле земли. Пенье птиц смолкло, зато дружно зарокотали невидимые лягушки.

Сэр Ланселот остановился, его лицо неожиданно посветлело так, что, будь полнолуние, могло бы поспорить блеском своего сияния с земным спутником. Рыцарь вздохнул полной грудью и раскинул руки, так что Рамус едва успел отскочить.

- Хорошо-то как, - восхищенно пробормотал сэр Ланселот. - Словно в родных краях...

Дорога словно бы сошла с ума. Она прямиком упиралась в одно болото, огибала его и выпрямлялась только затем, чтобы упереться в другое. Интересно было также и то, что болота эти имели правильную круглую форму, что наводило на мысль об их искусственном происхождении. А количество комаров и прочей мошкары - на то, кем же является хозяин замка, в который они следуют. Владимир никак не мог отогнать от себя вовсе не казавшееся таким уж нелепым предположение, что они сбились с пути и каким-то неведомым для себя образом забрели в Трансильванию.

Искомый замок показался из тумана, подобно зайцу, выскочившему из кустов. Не было, не было, а потом вдруг наши путешественники услышали топот собственных ног по дереву и обнаружили себя на подъемном мосту, требовавшем немедленного ремонта. Доски его основательно сгнили, виднелись дыры и проломы, так что легко и непринужденно можно было свалиться в ров. Ворота оказались в таком же состоянии, что и мост. Сэр Ланселот, поначалу оборвав ржавую цепочку звонка, стукнул в окошечко так, что оно вывалилось вовнутрь, рука его провалилась по плечо, и он крепко приложился носом. С той стороны двери раздалось старческое кряхтение и знакомый монолог:

- Ну, конечно... Дергать мы все умеем. Висит цепочка - чего не дернуть! Или в окошко садануть, да так, чтоб со всей силы. Починить там, или заменить - нет! Этого не допросишься... И глупости всякие на стенах рисовать мы умеем. На это мы мастера...

Ворота заскрипели и слегка, нехотя приоткрылись, опасно накренившись сверху.

- Чего уж там, заходите, коли пришли...

Владимиру было интересно наблюдать за сэром Ланселотом. Его рука оставалась по ту сторону двери; видя чрезвычайную ветхость последней, он не решился выдернуть ее обратно и отступил назад, одновременно с движением двери, поскольку приотворилась та створка, в которую он частично проник.

Проникший через щель Рамус аккуратно помог рыцарю высвободиться, после чего тот также скользнул внутрь. Владимир вошел последним.

Они оказались в царстве ископаемой дряхлости. Стены и двор были украшены пятнами мха и небольшими, кое-где, зарослями крапивы. Деревянные балки и лестницы отсвечивали белесой плесенью, а металлические решетки покрыты ржавчиной. Из колодца доносилось отчетливое кваканье.

Сторож при воротах, отчаянно скрипя латами, - кстати сказать, из забрала у него торчала седая борода, - подвел их к дверям собственно замка и дважды торжественно стукнул висящим справа молотком о железную тарелку, издав глухой, неприятный звук. Он собирался ударить трижды, но "звонок" не выдержал и оторвался.

Дверь, тем не менее, приоткрылась, пропуская гостей. За ней оказался старичок, с факелом в руке, им обоим в сумме, как подумалось Владмиру, было лет двести. За старичком виднелась винтовая лестница.

Сделав приглашающий жест, он начал подниматься, освещая дорогу факелом. Сэр Ланселот двинулся за ним, потом - Рамус. Владимир шел последним. И не прогадал. Они успели подняться едва на пару десятков ступенек, когда старичок произнес:

- Здесь несколько ступенек выщерблены, так что будьте осторожны, не упадите.

- Уже, - ответил сэр Ланселот, запнувшись и скатываясь вниз. Рамус посторонился, уступая дорогу. Владимир - тоже.

Они подождали, пока вернется рыцарь; затем - когда вернется во второй раз.

- Держитесь за поручень, - предложил старичок сэру Ланселоту, поэтому в третий раз тот скатился вместе с вырванным из стены поручнем.

В конце концов, им удалось-таки подняться на площадку с аркой, ведшей в оружейную залу. Здесь располагался длинный стол, стулья с высокими спинками, свисали традиционные тележные колеса со свечами. На стенах были развешены охотничьи трофеи, потемневшие от времени портреты и оружие. То же самое лежало кучами вдоль стен. Как только они проследовали через арку, им навстречу двинулся третий старичок, с гордо поднятой головой, ступавший величаво, даже величественно. Одет он был неожиданно хорошо, хотя изображение герба на груди рассмотреть было невозможно. Не доходя несколько шагов до наших путешественников, старичок остановился и подбоченился.

- Кого я имею честь лицезреть в своем замке? - внятно осведомился он.

Владимир дал бы ему лет триста.

- Вы имеете честь лицезреть в своем замке доблестного рыцаря, потомственного сэра Ланселота Болотного, некогда Озерного... - в тот спрашивавшему ответил сэр Ланселот, после чего занялся перечислением подвигов и полученных за это почетных прозвищ, данных его предкам. Когда он закончил, у Владимира ощутимо устали ноги.

- В свою очередь, позволю себе задать вопрос, кто является хозяином этого великолепного замка, оказавшегося настолько любезным, чтобы дать возможность насладиться прекрасным зрелищем и воздать должное гостеприимству? Кому я недостоин держать стремя, покуда он садится в седло, дабы присовокупить еще малую толику к океану окружаюшей его славы и почета, ибо даже самый великий подвиг не затмит того, что уже было совершено?