Владимир Федоров - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

— Продолжим. — Без прелюдий начал федерал с бесцветным выражением лица.

— Валяй, только знай, будешь меня напрягать, я перестану сотрудничать. — Заявил Отец и заерзал на стуле.

— Это в твоих интересах. Поговорим насчет шлюпа. — Холодно произнес федерал.

Поспелов занял свою позицию средь федералов, лишь глазами выказывая свое присутствие.

— Давай по порядку. Ты вошел в атмосферу. Так? — Спросил федерал.

Отец кивнул.

— Какой ты, однако, проницательный. — Удивился Отец.

Федерал проигнорировал скандальную реплику и продолжал:

— Можешь точно сообщить координаты?

— Нет. — Замотал головой Отец.

— Это еще почему? — Брови федерала поползли вверх.

— Я садился на бортовой автоматике по визуальному наблюдению. — Сказал Отец. — Мне нет нужды запоминать координаты. Борт лучше меня это делает.

— Это точно. — Согласился федерал, тоном намекая, что даже такая простая вещь, как координаты, Отцу не по зубам. — Показать сможешь?

— Карту давай. — Кинул Отец.

Поспелов принес голографическую карту и поставил ее на столе перед странником.

— Показывай. — Скомандовал федерал.

Отец приказал увеличить масштаб, затем просмотрел участок дороги, где разбился брат. Вот этот поворот, затем мосток. Странник ткнул пальцем куда-то в край дороги.

— Здесь. — Молвил Отец.

— Ты уверен? — С сомнением покачал головой федерал.

— Как то, что ты мне не нравишься. — Ответил Отец.

— Увеличить масштаб. — Приказал федерал. — Точнее можешь показать?

Отец водил над картой пальцем:

— Вот, смотри, вот идет поворот, за ним мосток, примерно здесь стоит сосна, в которую въехал мой брат. Я сел где-то вот здесь, меж деревьев. Там должны быть следы посадки. Кора облетела или примятые кусты. Здесь я сидел в шлюпе и ждал моего брата.

— Во сколько ты сел? — Спросил федерал.

— Не помню. Знаю, что было где-то за двенадцать часов до аварии. — Пожал плечами Отец.

— Что, ты все двенадцать часов сидел в шлюпе? — Сухо спросил федерал.

— А ты бы стал сидеть, если бы вернулся на родину? Нет, конечно! Я бродил по лесу, потом вышел к дороге. Затем вернулся в шлюп. Холодно было. Холодно и темно.

— Когда ты вернулся в шлюп? — Продолжал свой допрос федерал.

— Я много раз возвращался. — Ответил Отец.

— Тебя кто-нибудь видел?

— Не знаю. Скорее всего, нет. Там было очень темно. Лес все-таки. От деревень далеко. Да и шлюп метрах в ста пятидесяти от дороги был. Нет. Никто меня не видел.

Отец вспомнил, как он, только что вернувшись от цватпахов, бродил по чернеющему лесу, как он вдыхал до боли родной и знакомый запах хвои и павшей листвы. Нет. Его никто видеть не мог и следить за ним никто не мог.

— Это может кто-то подтвердить? — Спросил федерал.

— Будешь переспрашивать по сорок раз, мы сроду не доберемся до главного? Я только что тебе сказал, что меня никто видеть не мог. О чем ты говоришь? Тебя кто сюда поставил? — Кипятился Отец от такой чудовищной глупости. — Не веришь, когда найдется шлюп, сам все проверишь.

— Не кипятись. Нам нужно знать абсолютно все. Мы еще много раз будем проверять, что ты нам тут несешь, понял. — Рявкнул федерал.

— Ты тоже знай, с кем разговариваешь. — Огрызнулся Отец.

— Дальше. — Скомандовал федерал.

— Дальше я дождался утра. Снял скафандр, чтобы не привлекать внима…

— Ты уверен, что снял его. Тебя никто не видел в скафандре? — Грубо прервал федерал.

— У меня дикция плохая? — Спросил Отец. — Так вот, я снял скафандр и пошел к обочине ждать брата. Вышел вот сюда.

Отец ткнул пальцем в карту, где был обозначен поворот, за которым Дэн куда-то исчез.

— Здесь, когда я увидел брата, я выбежал на дорогу. Брат проехал мимо. Вот здесь в машине что-то вспыхнуло, и машина въехала в сосну, она где-то вот здесь растет. Я подбежал к дереву. Брата там не было. — Продолжал Отец.

Он вспомнил тот ужас, когда машина въехала в одинокую сосну и удивление, когда в машине он не обнаружил тело Дэна. Снова затряслись руки, как будто он снова увидал сцену аварии.

— Дальше я побежал к шлюпу, вот тут должна быть тропинка. Я уже почти до него добежал, стоял примерно здесь, когда шлюп исчез. Потом меня бросило головой о камень и дальше я ничего не помню. — Закончил Отец.

— На местности нужно все показать. Сможешь? — Спросил федерал.

— Ну что же не показать? Только почему мы сразу не пошли на местность? Времени у вас много? — Кипятился Отец.

Федералы зашевелились. Работа на местности представляла для них некоторое разнообразие, видимо они слишком много времени проводили в кабинетах.

— Ну, тогда пойдем. — Сказал федерал. — Компьютер, выход.

Черная арка материализовалась в стене. Что же это— конверт? подумал Отец. Или у них здесь все на широкую ногу? Чтобы материализовать выход в реальном пространстве, на это нужны большие деньги. Все равно они не скажут. Бог с ними. Пусть поиграют в Бондов, если им это нравится.

Федералы скользнули в черную гладь выхода. В служебном помещении остались только Поспелов и Отец.

— Вовик, как ты с ними работаешь? Они же твердолобые, как чурбаны! — Удивился Отец.

— Начальство. — Развел руками Поспелов. — Указ Петра первого про подчиненных еще никто не отменял. Но ты крут с ними. Я рад за тебя. Так держать. Не все коту масленица.

— Стараюсь. Уж больно они дерзкие, начальники твои. Я такого не потерплю. — Улыбнулся Отец.

— Давай, давай. Пусть не расслабляются. Не все им нас драть, так пусть и в нашей шкуре походят. Молодец. — Поспелов похлопал по плечу Отца. — Ладно, пошли. Нужно закончить еще одно дело.

Поспелов указал рукой на выход. Отец подумал еще секунду, затем, махнув рукой, отправился внутрь. Секундой позже в служебном помещение осталась только офисная мебель, да развернутая объемная голографическая карта участка дорого где-то в Кичигинском бору.

Отец вышел в лес, где еще недавно бродил в грубой рубашке и шортах, сплетенных цватпахами из каких-то неведомых трав. Работа на местности представлялась интересным занятием, поскольку видимость природы оживляла глаза, истосковавшиеся в казенных белых пластиковых стенах.

Лес выглядел, словно фоторобот Микки Мауса. Деревья были разбросаны в случайном порядке и очень напоминали искусственные. Травы не было, лишь гладкая поверхность, напоминающая пружинящий пластик повторяла неровности ландшафта в Кичигинском бору.

— Здесь все ненастоящее. — Сказал Отец.

— Это не принципиально. Главное, чтобы было похоже. — Махнул рукой какой-то федерал, проходивший рядом.

— Не скажи, дорогой. Нужно, чтобы было максимально похоже на реальность. — Покачал головой Отец.

Вот дорога, вот лес, вот пригорок, на котором Отец спрятал шлюп. Дорога выглядела четкой черной полоской, как лента транспортера, холм напоминал пузырь, вздувшийся от какого-то неведомого катаклизма. Бездушные одинаковые деревья были похожими друг на друга как Отец с Дэном. Где-то у федералов мозги работают нормально, думал Отец, а где-то как у курицы безмозглой. На этом ландшафте и показать что-то было невозможно. Где те сосны, меж которых Отец посадил шлюп? Где та сосна, около которой закончила свой век старенькая машина брата? Их нигде нет. Нужно это поправить.