Владимир Федоров - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

— Отец, да зачем тебе это нужно, время теряем, нам еще три часа с лишним пилить по системе, давай потом сюда вернемся отдельно. — Запротестовал Мормон.

— Уймись, тебе на Марс слетать все одно, что в кино сходить. Дай мне посмотреть. Я об этом и мечтать не смел в свое время. У нас только роботы сюда летали. И вот тут я. Да с девчонками нужно познакомиться. — Пропел Отец.

— Перестань. Тебе это ни к чему, да и я свое уже отходил. — Замахал руками Мормон, давая понять, что женщины впредь его не интересуют.

— Ладно, женщин я готов опустить, но хоть глазком на Хайнлайн глянуть это я просто обязан. Хочу на главной площади побывать. — Умоляюще запричитал Отец.

— Давай сверху посмотришь, Отец, что ты как маленький-то, в самом деле. — Мормон указал на окно, — Сейчас откроем люк, да посмотришь. Я тебе рекламных проспектов из базы накачаю.

Мягкие кресла вобрали в себя тела двух космических странников, мягко обнимая подлокотниками и подголовниками. Свет мягко исчез, голубое свечение за бортом посудины обозначило включение силовой системы защиты. Кар осторожно, будто пробуя атмосферу Марса на вкус, поднялся с посадочной полосы и стремительно кинулся ввысь. Отец и Мормон не ощутили даже малейшего толчка или дрожи стартовых двигателей. Прозрачная едва голубоватая атмосфера резко поредела, стала невидимой, словно Инвизы, и исчезла вовсе. Кар обогнул Марс, унося странников на ночную сторону планеты. Всепоглощающая, почти осязаемая чернота орбитального космоса устало легла на носовой иллюминатор. Вспыхнуло солнце, словно доменная печь, засветились вымученные долгими столетиями хамские глазки неведомых дальних светил. Где-то среди этих звезд крутится маленькая родная планета, такая крошечная, что отсюда неотличимая от других светлых мерцающих точек. Где-то здесь, вокруг красной планеты в вечном вальсе кружились Страх и Ужас. Где-то совсем рядом носились обломки некогда великой планеты. В этом поясе астероидов космоархеологи нашли неоспоримые доказательства того, что на Фаэтоне существовала великая и таинственная цивилизация, которая в своем безумстве могучей десницей разрушила родную планету. Еще много тайн и загадок принесет в этот мир изучение огромного солнечного кольца, именуемого поясом астероидов.

Кар бесшумно проплыл мимо обломков планеты— родины отцеубийц, оставив их снизу, и стремительно, над плоскостью эклиптики, в ее северном полушарии, продолжил свой бег. Таковы правила системного пилотирования. Пути на внешние орбиты— пролегает над плоскостью вращения планет, пути во внутренние сферы— под ней. Нарушать эти правила бессмысленно, поскольку кроме протеста существующему порядку, это непослушание не сулит ничего хорошего.

— Пива не взяли, стоп машина. Мормон, что делать будем? — Всплеснул руками Отец.

— Водички попей. На борту есть. — Мормон нехотя указал на кран сбоку от приборной панели.

— Я с другой планеты. Вода— яд. — Сказал Отец и устало рухнул в кресло.

— Ладно, чего уж там. И не такое видали. — Невозмутимо сказал Мормон и кивнул в иллюминатор. — Вон, видом наслаждайся.

— Какой там вид, в черной дыре больше видать, ну как же так? Как же мы с собой пивом не запаслись? — Запричитал вконец расстроенный Отец.

— Пить— здоровью вредить, Батюшка. Да и на Плутоне нужен трезвый разговор. Так что это даже к лучшему. Не дай Бог, нас там поймают. Стыдно будет.

— Кто дрожит, Мормон, тот в конце фильма всегда гибнет. Прорвемся. За простой визит еще никто по шапке не получал. Где планеты-то все? — Отец наклонился к приборной панели, пытаясь приблизиться к звездам в носовой иллюминатор.

— Внизу, там, — Мормон ткнул пальцем в пол, — или в стороне где-то. Компьютер, дай карту.

Перед друзьями появилась голографическая карта родной звездной системы с шариками планет, бегущих по кругу вокруг желтого пятна Солнца. Красная мерцающая точка, обозначавшая двух космических странников, приближалась к орбите Юпитера. Чуть дальше орбита Сатурна. Венценосная планета находилась далеко в стороне от траектории кара. До Плутона было далеко.

— Быстро мы летим, слушай, а на орбитальных станциях Юпитера нет закусочных? Мы вроде рядом с Юпитером должны пройти. — Отец ткнул пальцем в карту, от его прикосновения изображение помутнело и расплылось, словно разбегающиеся волны по воде.

— Ты смеешься? Это мы добрых часа два потерям. Это ты из-за пива так переживаешь? — Спросил Мормон.

— А то… — Утвердительно кивнул Отец. — Женщин здесь нет, вырвать не смогут пиво. Твоя, кстати, Пальма, как она насчет алкоголя?

— Нормально, только когда оно в бутылке. Все бабы одинаковые. — Махнул рукой Мормон. — Я со своим будущим тестем пиво пью. Он за вечер может десять литров через себя пропустить. Водку не любит, а от пива дрожать начинает, как заячий хвост.

— Десять литров… Не слабо. У него живот, наверное, как у беременной? — Кивнул Отец. По его мнению большой живот— неотъемлемый атрибут страстных поклонников пива.

— Вот такой, вообще необъятный, — Мормон выставил руки перед собой, демонстрируя огромное вместилище для подгнившего овса, — у него зеркальная болезнь.

— Это еще как?

— Он себя полностью только в зеркале увидеть может. Пиво дырочку найдет, а вот тесть только по анатомическим приметам находит предмет своей гордости. Интересный человек, ничего не скажу.

— А чем занимается он? — Спросил Отец, умиляясь подобным животом.

— Чем? Мужским многоборьем. Чем еще? — пожал плечами Мормон.

— Как это?

— Обычно. Авто, вело, мото, фото, …, гребля и охота. Лежит на диване, спит всю дорогу, да пиво пьет нет-нет со мной. Иногда сам звонит, мол, Андрюха, пошли, причастимся. А я что, отказываться стану?

— А у моей Рыжей нет батьки. Маман, ведьма злая, выгнала его по молодости. Гюрза. Да, Бог ей судья. — Отец махнул рукой. — Прощай Рыжая, может и свидимся снова как-нибудь в другой жизни.

Отец снял шлем с головы. Астраханский уютный отель уступил место голоду. Прогуливаясь по тенистому сиреневому саду где-то под Астраханью, Отец устроил себе небольшое бетаку прямо в саду, где для интереса поместил сакуру. В уютной кленовой беседке с пагодами, отделанной красными раздвижными ширмами— сёдзи, он поедал ароматные сасими из свежего осетра и сома, щедро сдобренные острым мисо, которое налил в широкую глиняную чашку. Небольшое растение широко раскинуло свои узловатые плети с мелкими листочками и пестро цвело широкими розовыми цветками, которые не имели права облетать, чтобы не сорить в чашку с мисо. Именно так Отец представлял себе японскую вишню. По мнению самураев, сидя под сакурой достаточно долго, можно постичь жизнь. Отец придерживался другой точки зрения. Долго сидя под сакурой, можно съесть все сасими.