Том 1.Замуж с осложнениями

-- Не знаю , -- пожимает плечами. -- Хорошие тряпки. Я их вроде свернул аккуратно.

Это внезапно наводит меня на мысль. Надеюсь, они ничего не заподозрят.

-- Слушайте, ребят, -- говорю, -- а у вас какой-нибудь форменной одежды для заложников не предусмотрено? А то у меня совсем ничего нет, а ещё неделю тут жить...

-- Вот правильно, -- хихикает Тирбиш. -- Чем мои тряпки выкидывать, обеспечь лучше земную госпожу.

Эцаган окидывает меня взором своих прекрасных глаз.

-- На ваш размер вряд ли. Разве что халат какой-нибудь. Пойдёмте посмотрим.

Идём смотреть. Склад оказывается небольшим чуланом, заставленным стеллажами с коробками, прямо у входа красуются несколько рулонов ткани -- видимо, те самые тряпки. Эцаган утыкается в нижнюю полку и принимается там шуровать, бормоча на муданжском.

-- Вот, футболка есть, -- говорит с сомнением. Футболка, да, чёрная, новая, бирочка не отрезана ещё. Спереди во всю грудь лист каннабиса. В эту футболку меня можно дважды завернуть. Ничо, в качестве ночнушки пойдёт. Беру.

Он роется дальше, достаёт строительные штаны на лямках, которые, по-моему, и Азамату велики, да ещё и прорезиненные. Смотрит на мою физиономию, ржёт.

-- Боюсь, что больше ничего нет.

-- А может, -- кошусь на рулоны, -- есть какая-нибудь простыня ненужная... Я бы сшила что-нибудь...

-- А, так вы шьёте! -- резко воодушевляется Эцаган, вскакивая на ноги.

Это большая редкость?

-- Ну так... Не то чтобы много, но умею, -- говорю осторожно. Ещё припашет всему экипажу носки зашивать.

-- Тогда не проблема, вон, берите Тирбишевы тряпки, я вам машинку дам, нитки и всё на свете.

Ух ты, у них даже машинка есть?

-- А Тирбиша спросить не надо?

-- А он всё равно не знает, что с ними делать. Ему подсунули в нагрузку к постельному белью, а на этом корабле, кроме меня, никто иголку держать не умеет. Я и от вас не ожидал.

-- Ну почему же...

Вроде шитьё во всех культурах женское дело, нет?

-- Красивые женщины часто пренебрегают, -- пожимает плечами. Зато красивые мужчины, видимо, нет.

Один из рулонов оказывается вовсе ковром, остальные -- более или менее плотным хлопком. Все они довольно светлые в жизнеутверждающий цветочек. Ничего, маменька на даче ещё и не такое носит. Да и не только на даче...

Эцаган великодушно пускает меня к себе в каюту, где обнаруживается немаленькое трюмо, на котором ненавязчиво красуется пакетик с термобигудями. Они тут все голубые, что ли? Ладно, мне с ним не целоваться. Зато про кудри теперь понятно.

Рядом с трюмо большой комод, из которого Эцаган начинает проворно извлекать нитки, иголки, булавки, ножницы и, наконец, портативную швейную машинку весьма приличной фирмы. Меня в своё время на такую жаба задушила.

-- Вам лучше всего расположиться в холле, -- говорит он мне, и я некоторое время соображаю, что он имеет в виду. -- Там можно сдвинуть столики. А то в кухне Тирбиш ворчит, если столы не так стоят.

А, так это он про гостиную. Но она же проходная...

-- А я там мешать никому не буду?

-- А кого туда понесёт посреди дня?

Как выяснилось, понесло всех. По крайней мере раз в каждые десять-пятнадцать минут обязательно кто-нибудь пройдёт попялиться, как земная женщина кроит. Хорошо хоть я догадалась обмериться у себя в каюте. Зато теперь весь экипаж в лицо знаю. И кто застенчивее -- только мимо проскакал, а кто наглее -- остановился поговорить. Ох и достали...

Положение, как обычно, спасает капитан.

-- Не возражаете, если я тут в уголке почитаю? -- спрашивает он меня ещё из коридора. Бук под мышкой, как приклеенный.

-- Я всегда рада вашему обществу, -- улыбаюсь. Приятно хорошего человека порадовать! Когда он проходит мимо, мне кажется, что в комнате становится ярче, хотя он и одет в тёмное.

В отличие от прочих моих посетителей, он действительно просто садится в кресло и углубляется в чтение. Через несколько минут уже я не выдерживаю.

-- А можно спросить, что вы всё время читаете?

Поднимает голову, смотрит на меня укоризненно. Ну ладно, молчу.

-- Лиза, оставьте вы эту вежливость. Конечно можно спросить!

О боже мой.

-- Тогда уж и вы оставьте, -- хмыкаю. -- Как будто я вас могу не пустить в ваш собственный холл.

-- Можете, -- уверенно говорит он.

Вылупляюсь на него в ужасе.

-- Нет, поверьте, не могу.

Смотрит на меня задумчиво.

-- Это так странно, насколько у нас не совпадают представления о социальных ролях друг друга.

Почти роняю машинку. Ка-ак ты сказал?! Нет, ну давайте теперь окажется, что ты на самом деле всемирно известный антрополог, а это всё большой эксперимент по адаптации землянина к инопланетной среде!

-- Я что-то неправильно сказал? -- спрашивает встревоженно.

-- Да нет... просто я немножко не ожидала... -- да, не ожидала я от дикаря, жрущего с кости сырое мясо, что он знает, что такое социальные роли. Это можно сказать вежливо?

-- Ну, я решил, раз уж нам ещё неделю предстоит тесно общаться, мне стоит почитать про земной этикет, -- немного смущается он. -- Не хочется вас ненароком обидеть.

-- Ы... э... это очень мило с вашей стороны, -- выдавливаю. Госспади, вот это я понимаю -- человек! Не просто вежливый, а книжки специально читает, чтобы знать, как именно быть вежливым! Внезапно совершенно непрошенно вспоминается Кирилл, хохочущий над выражением "однояйцевые близнецы". М-да, мы много чего принимаем как данность.

Азамат наблюдает за мной горящими глазами экспериментатора.

-- Удивительно, -- говорит он наконец. -- Удивительно...

Результатом моих трудов явились штаны на завязочках, две довольно бесформенные толстовки и ковровые тапочки. Дошив, я немедленно удалилась в ближайшую пустую каюту (которую капитан мне услужливо открыл) и наконец-то переоделась. О это счастье удобных шмоток и плоской подошвы!!!

Выхожу, улыбка шире ушей.

-- Ну что, на пижаму хотя бы похоже? -- спрашиваю Азамата, крутясь на месте и стараясь рассмотреть, не пузырится ли где-нибудь что-нибудь.

-- Немножко похоже из-за расцветки, -- смеётся капитан. -- Сделайте поясок, и будет в самый раз.

Да, пожалуй, пояс не помешает. Ну да это быстро, с машинкой-то. Вот уже и прострочила.

-- Лучше? -- верчусь на одной ноге посреди холла.

-- Очаровательно, -- говорит капитан. Не понимаю, иронично или нет.

-- Пир для глаз, -- цедит другой голос со стороны коридора. Алтонгирел! Блин! Ну вот надо же было, чтобы его принесло именно сейчас, когда я тут перед капитаном выделываюсь. Теперь он меня точно со свету сживёт. -- Я пришёл спросить, -- продолжает он, обращаясь прицельно к Азамату, -- собираешься ли ты снизойти до нашего общества в кухне?

-- А, уже пора, -- Азамат быстро закрывает бук и встаёт. -- С удовольствием.

-- Никогда бы не подумал, что вид женщины в брюках улучшает твой аппетит, -- надменно произносит Алтонгирел и уносится прочь. Азамат смотрит на меня извиняющимся взглядом и пожимает плечами. Ну да, конечно, ты не знаешь, почему его так колбасит.