Том 1.Замуж с осложнениями

-- Зачем? -- удивляюсь я. -- Можем и вместе.

Азамат несколько секунд переваривает это предложение.

-- Это у вас тоже на Земле так принято? -- говорит он наконец.

-- Ну, не поголовно, но и ничего невероятного, -- отвечаю.

Он, конечно, ещё немножко сопротивляется, но, конечно, сдаётся. Правда, ванна после такого обильного ужина противопоказана, так что сперва мы решаем заняться чем-нибудь ещё, например, мирно поиграть в шахматы у себя в совмещённой каюте.

Шахматы у них тоже не как у людей -- огромные, и фигуры так выглядят, что я очень быстро проигрываю, потому что запутываюсь в них напрочь. Что ладья - это телега с лошадьми, я ещё уяснить могу. Но вот кто из этих милых зверюшек -- ферзь, а кто слон... нет, увольте, это надо на свежую голову. В итоге я просто сижу и рассматриваю фигурки, они все очень тонко и правдоподобно вырезаны.

-- Пешек мой брат делал, -- говорит Азамат, -- а старшие фигуры я. Он тогда ещё совсем мальчишкой был, не всё мог.

-- Так это ты делал? -- спрашиваю, рассматривая фигурку императора со сложной причёской, одетого в пёстрые одежды -- причём пестрота видна даже на некрашеном дереве. -- У тебя просто золотые руки!

-- Да ну что ты, это так, поделка. Ты просто не видела, что делают настоящие мастера.

-- А у тебя есть ещё эти... поделки? -- спрашиваю, сглатывая слюнки. Ох как я хочу на это посмотре-еть...

-- Да есть, конечно, -- говорит. -- Это же знаешь, как... ты в свободное время вяжешь, а мы вот фигурки режем всякие.

Он вынимает из шкафа внушительных размеров коробку и слегка её встряхивает для звука -- там гремит и шуршит. Ну-ка, ну-ка.

Боже, чего там только нет! Звездолёты, люди, звери, утварь, оружие, машины, дома, деревья, листья, компьютеры, телефоны и прочая техника, букеты, книги, мебель, лампы, мягкие игрушки, одежда и обувь, головы с разными причёсками и даже статуя свободы -- всё не больше маникюрных ножниц. Это уже какой-то следующий шаг после "что вижу, о том пою".

-- Ва-а-ау, -- только и могу сказать я.

-- Можешь взять всё, что нравится, -- усмехается он. -- Или ничего не бери, а я тебе специально что-нибудь вырежу, именно для тебя.

-- Спасибо, -- говорю, не выбирая из предложенных вариантов. Что же мне напоминает это обилие?.. Ах да, те игрушки, что мне подарил тот дядя, когда я в десять лет увела у джингошей наш корабль... Тоже был муданжец, что ли?..

Я открываю рот сказать об этом Азамату, но он уже достал вторую коробку поменьше, а та-ам... там фигурки всех членов команды. Первым делом я выхватываю Алтонгирела:

-- Да-а-а, у него именно такая рожа!!! -- радостно воплю я, забыв всё и вся. Азамат посмеивается.

-- Он колоритный, его легко похожим сделать, -- говорит. -- Ты вот на Дорчжи посмотри.

Про Дорчжи мне тут же становится всё понятно: натуральный такой деревенский парень, здоровый, как бык, и такой же непосредственный.

Я угораю над застенчивым Бойонботом, хозяйственным Тирбишем, неразличимыми и вечно помятыми пилотами. Азамат с удовольствием наблюдает, как меня скрючивает от хохота. Когда команда кончается, я вижу на дне коробки ещё одну фигуру и удивляюсь -- неужели и себя изобразил? Но всё оказывается веселее. Это я.

Азамат в последний момент пытается выхватить у меня фигурку, тараторя, что она-де не доделана ещё, но я очень хочу посмотреть. Боже, какая я красивая. Правда, мне казалось, я поуже в бёдрах буду, но это несущественно.

-- Штаны твои у меня не вышли, -- оправдывается Азамат. -- Я сделаю другую, если хочешь...

-- А мне эта нравится, -- говорю. -- Давай ты лучше её разденешь, а я ей из тряпки платье сошью?

-- Такое маленькое платье?

-- Ну да, а чего, я в детстве на кукол шила...

-- Хм, -- Азамат озадачивается новой идеей настолько, что забывает смущаться. -- Так это можно всех их одеть. Тем более, я там с одеждой особенно не старался... были бы пёстренькие.

-- Так и сделаем, -- решительно говорю я. -- Только сначала мыться.

В ванне мы дружно фантазируем, кого во что нарядить с учётом имеющихся у меня материалов. Под это дело я успеваю обработать дорогого супруга гелем со шлифующим действием. Воспаление на груди почти сошло, там теперь тоже можно массировать. А ещё я запускаю руки в Азаматовы волосы, и он так расслабляется, что едва не засыпает.

Утро застаёт нас в холле, тщательно переплетёнными на диване перед столиком, уставленным фигурками в пёстрой одёжке. Азамат только что закончил вырезать фигурку себя, а я вознамерилась сшить на неё красный свитер.

-- Ну куда мне красный свитер, Ли-иза, -- канючит он. -- Ну неприлично...

-- А красный звездолёт -- прилично?

-- Ну то всё-таки звездолёт, а это одежда.

-- А если б моя мама тебе связала, стал бы носить?

-- Конечно, если подарок...

-- Вот, так и считай, -- я неумолимо втыкаю иголку в шерстяной лоскуток.

-- Лиза, но это же игрушка, её надо одевать типично...

-- Моя игрушка, -- заявляю, выхватывая у него фигурку. -- Как хочу, так и одеваю!

Он принимается хохотать, а я отворачиваюсь и вижу в дверях сонного Алтонгирела с высоко задранными бровями. И то сказать, достойное зрелище: я лежу поверх Азамата, сплетясь с ним ногами, его волосы развешаны по всей спинке дивана и подлокотнику, и мы через мою голову тянем друг у друга деревянную фигурку. Меня на мгновение ослепляет вспышка фотоаппарата.

-- Алтонгирел, ну какого рожна! -- немедленно раздражается Азамат.

-- Да так, -- криво улыбается духовник. -- Когда ещё такое безумие увидишь? Пускай остаётся для истории.

Азамат порывается встать, чтобы отобрать у Алтонгирела мобильник, но я же сверху...

-- Терпи, -- говорю, -- и привыкай. А то моей матушке одной фотографии мало, она скоро ещё попросит, а лучше видео.

Азамат что-то невнятно бухтит, а Алтонгирел слегка настораживается:

-- Ты показала своей матери его фотографию?

-- Конечно, -- пожимаю плечами.

-- Зачем?

-- А как же? Должна же она видеть, кого в семью принимает.

Алтонгирел хлопает глазами, и я слышу у себя над головой пояснения Азамата:

-- У них родственники больше лезут в дела друг друга, чем у нас.

-- А-а, -- кивает Алтонгирел. -- И что сказала твоя мать?

А я прям помню, что она там сказала... ах да.

-- Спросила, какой национальности, и правда ли, что такой высокий.

-- И всё? -- подозрительно спрашивает Алтонгирел.

-- Ты, конечно, не поверишь, -- хмыкаю я, садясь, -- но да, всё.

Он, конечно, не верит, но тему оставляет.

-- Вам можно есть мясо, только не налегайте особенно, не больше обычного. А спать не раньше шести вечера, чтобы не компенсировать. Это ясно?

Мы киваем, после чего Алтоша продолжает свой путь. Азамат вывинчивается из-под меня и пытается его перехватить, но я повисаю у него на руке:

-- Оставь фотку в покое! -- говорю. -- Алтонгирел, пришли мне её побыстрее!

Алтонгирел мерзко хихикает и скоренько убирается из холла, а Азамат смотрит на меня исподлобья, но вроде бы не очень сердится.