Марина Ефиминюк - Приключения ведьмы

Что-то странное происходило со мной, звуки ушли, их не стало. Резкий порыв ветра взлохматил кудри. «Я скоро приду!» – услышала я тихий, сладкий шепот где-то далеко, в другом мире. Шепот только для меня... Наваждение прошло; я отшатнулась и ударилась спиной о дужку кровати.

–Чтоб тебя! – едва не заплакала я. – Я тебя все равно вылечу! – пробормотала я, роясь в сумке, где с незапамятных времен лежал бутылек с обезболивающей настойкой.

Босая, в исподней рубахе я вышла в темноту коридора и осторожно постучалась в Ванину спальню.

–Аська? – Ваня сонно сощурился и широко зевнул. – Что тебе?

–Вань, потри спинку настойкой, – я посмотрела на Петушкова жалобным взглядом и протянула бутылек.

–Зачем мне тереть спину? У меня все нормально со спиной, – Ваня недоуменно рассматривал темную жидкость в склянке.

–Да, не себе, а мне!

Петушков посторонился, впуская меня, я неслышно скользнула в его покои. В комнате у приятеля царил художественный беспорядок, отличающий истинных нерях. На столе между кусками съежившейся от времени и жары копченой колбаски лежали некогда дорогие бритвенные принадлежности, на спинке стула испускали смердящие фимиамы не стираные с неделю портянки, стол усеян хлебными крошками, залит воском, и только новенький плащ висел на плечиках, как островок аккуратности в море бардака.

–У тебя здесь что, не убираются? – протянула я, наступив в нечто липкое и сколькое, при близком рассмотрении оказавшееся полусгнившей половинкой помидора. – У тебя здесь припасы на голодную зиму? – поморщилась я.

–Оголяй спину и молчи! – буркнул Ваня сурово.

Я села на краешек кровати и задрала рубаху. Ваня охнул:

–Ты, Аська, поди, спину граблями чесала?

–А ты как думал? – фыркнула я. – В Бертлау все так делают. Хочешь, завтра и тебе почешу?

Так сладко я не спала даже в детстве, на утро меня разбудил доносящийся с кухни шум. «Бац!» – по ушам ударил грохот падающих кастрюль, я поморщилась и накрыла голову подушкой. «Ба-ба-бац!» – по полу покатилась какая-то железяка.

–Ну, держитесь повара-любители! – прошипела я, вскакивая с кровати.

На кухне меня ждал сюрприз. Ей-богу, такое даже во сне не привидится! От изумления я застыла с отвисшей челюстью.

Ванятка в белом с мелкими цветочками переднике, в высоком поварском колпаке готовил завтрак. Моего присутствия он не замечал, потому как громко и фальшиво пел, дирижируя себе маленькой деревянной лопаткой.

–Фа-арш невозможно провернуть наза-ад, мясо из котлет не восстано-овишь...

Некогда чистая хозяйская кухонька превратилась в запущенный хлев. Вокруг валялась яичная скорлупа; мука пылью летала в воздухе; обклеенную светлыми обоями стену украшало большое масляная клякса, формой напоминающее косматое чудовище; на белом потолке над самым очагом сиротливо чернело пятно побольше. В порыве кулинарного вдохновения Петушков не замечал ни запаха гари, ни хаоса царящего на кухне и что-то яростно выскребал из сковородки.

–Вань, – позвала я, – а что ты делаешь?

Тот с радостной улыбкой посмотрел на меня, лицо его оказалось перепачкано мукой:

–О, Асенька! Я вот решил нам завтрак приготовить.

–Да? – я с опаской посмотрела в тазик, в котором высились какие-то черные кругляшки совершенно не съедобные на вид. – Это что?

–Блинчики! А еще я приготовил картофельный салат! – Ваня гордо улыбнулся. – Иди умывайся, уже все встали.

Сергий и Пантелей с самым хмурым видом сидели за столом на веранде, с тоской посматривая на тенистый сад и, очевидно, просчитывая варианты бегства.

–Доброе утро, – поприветствовала я их.

Приятели кивнули. В торжественном молчании мы ожидали, когда Ванятка начнет нас травить.

–Аська, – подал голос гном, – если вдруг что, – он запнулся, – у меня в правом сапоге в голенище зашиты пять золотых, ты тогда на них меня похорони.

Я сглотнула и кивнула. В этот момент появился Ваня, он аккуратно поставил на стол огромное блюдо с горелыми лепешками и чашу с салатом. Я почувствовала легкую тошноту.

–Приятного аппетита всем! – радушно пожелал он, усаживаясь рядом со мной. – Ну, что же вы? Угощайтесь!

Мы с Сергием тревожно переглянулись.

–Тебе положить, Асенька? – спросил тот.

–Нет, нет, большое спасибо, – выдавила я, – мне что-то не хочется кушать.

–Да, ладно, не стесняйся! – заявил Ваня и кинул мне в тарелку пару блинов.

Почти каменные кругляшки, состоящие из муки, воды и соли, жалобно тренькнули о края глиняной тарелки.

–Ну, пробуй же! – выжидательно улыбнулся Ваня.

Я жалобно посмотрела на друзей, в напрасной надежде на спасение.

–Давай, Аська, давай, – подбодрил меня гном с паскудной улыбкой, – Твой меч я себе заберу, не беспокойся, такое оружие не пропадет!

Я закрыла глаза и попыталась откусить горелый край блинчика, тесто оказалось зажаренным намертво, а во рту поселился устойчивый привкус горечи.

–Очень вкусно, – вымученно улыбнулась я. – Мальчики, а что же вы не едите?

–А мы вот салатику! – нашелся Пантелей, хватая ложку и пытаясь положить себе немного липкой массы.

Салат, больше похожий на клейстер, отлипать от ложки не собирался. Пан сначала постучал ею по краю тарелки, бесполезно. Потом с силой махнул. Масса отскочила, описала ровную дугу в воздухе и осталась висеть на кухонном окне. За столом воцарилось оглушительное молчание.

–Ничего, – сверкнула я зубами, – на салатик на кухне новые обои поклеим.

У Вани вытянулось лицо.

–Я еще приготовил пудинг, – процедил он сквозь зубы, – сейчас принесу.

Он встал и прошел на кухню.

–Пан! – набросилась я на гнома. – Ну, как ты мог? Ваня теперь обиделся!

Тот развел руками.

–Ну, ты же видела, что я честно хотел отравиться этой бурдой, но она же хуже липучки! Ты вот тоже что-то не очень свои блины ешь!

–Но ведь ем!

В этот момент вернулся Ваня. Мы втроем сразу же состроили жизнерадостный вид и цветущий вид.

–Судя по тому, что все замолчали, вы обсуждали меня, – фыркнул он.

Адепт небрежно поставил на стол кастрюльку с пудингом. Я опасливо посмотрела внутрь. Бежевая желеобразная масса одуряюще вкусно пахла съедобным. Я положила себе немного и начала быстро есть. Пудинг пах ванилью и таял во рту.

Парни настороженно смотрели на меня.

–Ну, как?

–Потрясающе!

Приятели радостно заулыбались и шустренько начали накладывать кушанье. Ваня, переполненный гордостью за собственный кулинарный изыск, одобрительно кивал.

–Ванятка, слушай, вкуснее всего здесь изюм! Мне нравится, как он хрустит! – чавкая, поведал гном.

–Изюм? – адепт непонимающе уставился на него. – Здесь нет изюма!

Я застыла, не донеся ложку до рта, и обвела окружающих испуганным взглядом. Адепт поднялся и начал перемешивать пудинг большим половником.