Екатерина Лесина - Провинциальная история [СИ]

Роман закончился также внезапно, как и начался.

— Извини, — сказал Владик, старательно отводя взгляд. И уже по виноватому его виду Стася поняла, что ничего-то хорошего не услышит. — Ты милая девушка, но для меня… нет в тебе этой вот… такой вот…

Он щелкнул пальцами, не умея иначе выразить мысль.

— Огонька. Вот. А мне надо, чтобы горела…

Стася вздохнула.

И согласилась, что огонька в ней и вправду не хватает, что в последнее время стали ее утомлять и клубы, и Владиковы приятели, которых оказалось бесконечное количество, и вообще постоянное это вот движение. И то, что еще недавно вызывало восторг и удивление, теперь начинало раздражать.

— Тебе кто-то другой нужен, — сказал Владик.

И Стася согласилась.

А еще подумала, что вряд ли она когда кого-то другого встретит. Ей все-таки тридцать — день рождения прошел на аэродроме, хотя Стася, несмотря на все уговоры, а уговаривал не только Владик, так и не решилась прыгнуть с парашютом. Но как бы там ни было, ей все-таки тридцать.

И кому она, спрашивается, нужна?

— Вот, — Владик протянул коробку, которую до этого держал в руках. Коробка была картонной и большой, несколько раз перетянутою бечевкой. — Мне кажется, вы поладите.

— Мы?

— Ты не думай, он породистый. И документы честь по чести… у меня у тетки питомник, я вот и попросил кого, чтоб тебе скучно не было. А то ж совсем зачахнешь.

Сказал он это со снисходительной жалостью, а после сунул Стасе коробку и исчез.

Так в Стасиной жизни появился Бес.

Было ему на тот момент полтора месяца и выглядел он… как котенок в полтора месяца. Несколько крупноватый, но растерянный, нескладный и жалкий. В первый день он только и мог, что выглядывать из коробки, в которую тотчас прятался.

Признаться, Стася растерялась.

Признаться, она даже подумала, что котенка можно кому-нибудь отдать. Если породистый. Документы и вправду имелись, лежали тут же, в коробке, заботливо упакованные в файлик.

Зачем ей кот?

Кот… это же почти издевательство! Она не старая дева, чтобы с котом жить и… и котенок смотрел печально. В желтых глазах его Стасе почудилась совершенно человеческая и какая-то до боли понятная печаль, словно она вдруг увидела отражение себя. И… и почему она должна отдавать?

Квартира у нее имеется.

Пусть однушка и вторичка, и ремонт в ней еще тот, дядей Колей сделанный, только самую малость обновленный Стасей, но что коту до ремонта?

И она все же решилась взять котенка на руки, а когда взяла, то поняла, что в жизни с ним не расстанется. Он, такой крохотный, такой легкий, лежал на ее ладони и тяжело дышал.

У котенка обнаружился бронхит.

И ушные клещи.

И…

— Случается, — сказала ветеринар. — Если брать в непроверенном месте. Но ничего, с виду крепкий, выходим. Ему витаминок бы попить, а лучше прокапать, потому как подозреваю, что без рахита дело не обойдется…

Капали.

И оказалось, что котик — это не так-то дешево и просто, но в кои-то веки денег было не жаль. А котик рос, рос и вырос…

Стася улыбнулась и почесала Беса за ухом.

Вырос.

Что тут еще скажешь?

А впереди показались кованые ворота, перед которыми кобылка и остановилась.

— Это… — возничий замялся. — Того… приехали, госпожа ведьма…

И картуз с головы стащил, согнулся в почтительном поклоне, не спуская, однако, взгляда с ведьмы. Мало ли, что ей в голову втемяшится? Вдруг осерчает на что да и обратит честного человека в жабу.

Или в кого похуже.

Но ведьма лишь вздохнула тяжко-тяжко и с возу слезла, потянулась, согнулась, в спину упираясь — со злости ее скрючило или от старости, ибо всем известно, что ведьмы — твари древние и любят людям головы дурить, личины молодиц примеряя — да и побрела к воротам.

Медленно так.

Прихрамывая.

И Килишка уверился, что именно эта ведьма стара. Лет двести ей, может, а то и все триста, вона, Килишкина тещенька, чтоб ей икалось, в недобрый час помянутой, так же ходит, только еще и бурчит все время. А стало быть…

Килишка оглянулся, прокляв тот момент, когда согласился на Гришанькины уговоры и ведьму повез, ему бы тихонечко и домой… и…

— Мр-ряу, — сказал черный зверь, уставившись на Килишку круглыми своими глазищами. — Мр-ры!

— Да я так… — Килишка сглотнул. — Я ж… просто…

Зверь сел на тропинку.

А Килишка с тоской подумал, что домой его точно не пустят, что сейчас заманит ведьма в дом и заставит служить семь дней, которые на самом деле годами обернутся. И как отпустит, то окажется, что все-то в городе про Килишку забыли.

И жена вновь замуж вышла.

И дети его другого папкою называют…

Себя стало жалко до невозможности. Килишка шмыгнул носом и дал зарок, что если живым выберется, то… то пить бросит! Вот как есть бросит! И жене платок купит. Два! И теще тоже! Два! Чтоб ей в оба закрутиться. А еще…

Додумать не успел. Ворота в заброшенную усадьбу — а про нее в городе и слухи-то пускать опасались, до того дурным место было — отворились с протяжным скрипом, и ведьма велела:

— Заводи…

А зверь ее усмехнулся.

Три… три платка теще… если живым выберется.

Верховный маг города Канопень считал мух. Занятие сие, конечно, нельзя было считать высоко интеллектуальным, однако оно все же требовало некоторой сосредоточенности, да и со скукой худо-бедно помогало справиться.

Мухи же…

Гудели.

Ползали, что по необъятному столу, глядясь в полированную древесину, — мореный дуб и красное дерево, и никак иначе, ибо невместно целому Верховному магу сидеть за менее солидным столом. Забирались на серебряную чернильницу, переползали через перья и даже нагло усаживались на солидный нос Государя-Батюшки Луциана Первого.

Нос был в достаточной мере велик, чтобы мухи на нем чувствовали себя раздольно. А если кому не хватало носу, то на занимавшем всю стену полотне — подарок благодарного купечества — имелись еще государево чело, государевы уши и руки. Но мухи отчего-то жаловали именно нос.

Верховный маг города Канопень устало прикрыл глаза.

Мухи зажужжали активней.

А ведь артефакт отпугивающий он третьего дня заряжал самолично, но… артефакт был старым, силу расходовал в немеряных количествах, в то же время эффективностью не отличался. И следовало бы разобраться, поправить потоки, уравновесить ядро, которое того и гляди развалится, и тогда мух в присутствии станет куда больше, но…