Екатерина Лесина - Провинциальная история [СИ]

Выдумали.

Никчемушный… забор им править. Колодец чистить. Да он, может, жизнью вообще для чистки колодцев непредназначенный.

— Да ну? — Акулинка, убедившись, что никто-то не собирается её гонять, разом осмелела. И руки в бока уперла, глянула этак, снисходительно, как маменька глядела, когда у Антошки вновь чего не выходило. — И чегой ты делаешь?

— А все делаю! Что повелит, то и делаю!

Чистая правда, за между прочим. Правда, повелевала не столько ведьма, та вовсе будто понятия не имела, как оно нормальный дом в порядке блюсть, но купчихи.

Акулинке того знать не надобно. А то ишь глядит, с насмешечкою этакой, будто знает чегой-то.

— Она меня за между прочим с собою берет. В Китеж!

— В Китеж? — Акулинка рот и приоткрыла. Сама-то, небось, дальше Селища, где маменькины родители жили, не бывала. И Антошка не бывал. Но он-то вот и побывает.

— Ага… скоре выезжаем, — ответил он солидне. — Ведьма… все ведьмы. Княжич…

— Княжич… — глаза Акулинки мечтательно заблестели. — Всамделишний?

— А то… их даже два. Правда, один обороченный…

— В жабу?

— Хуже. В бабу.

Акулинка впечатлилась так, что рот раззявленый руками прикрыла.

— Осерчали на него ведьмы крепко. Но ничего, глядишь, подуспокоятся и назад обворотят. Еще мажик поедет, который местечковый старший. И Баськи с Маланькой. Это купчихины дочки. Тоже ведьме служат. Она им по королевичу обещалась.

Акулинка совсем прониклась.

И даже заерзала.

— Вот так и обещалась?

— А то! Сам слыхал… так и сказала, мол, будете служить верою и правдой, так за королевичей замуж выйдете… кажной найду, — слыхал он, правда, не от ведьмы, а от Баськи, но это же ж почти то же самое. — И как сказала, так и громыхнуло за окошком. Свет белый погас, небо потемнело…

Врать у Антошки всегда получалось хорошо, с душою. А тут еще и слухают. И верят. И… И он, покосившись на сестрицу, продолжил:

— А мне хотела королевну, только на кой мне королевна в доме? Я так подумал. Небось, она ж совсем ничему не ученая. Ни скотине там дать или сготовить чего, ни корову подоить, ни огороду прополоть, ни прибраться… какой с этой королевны толк-то? Аленка, она куда как лучше будет… справнее…

Сказал и поверил.

И поверивши добавил:

— Так и передай, что возвернусь из Китежа, так и оженимся…

За окном громыхнуло, но слабо, далече. Гроза идет? Надо бы ставни позакрывать. Пусть дом и магический, чарованный, но как позаливает водою, так никакие чары не спасут.

И крупы перебрать тоже.

И замочить…

…делов-то… тут бы самому управиться, а еще если королевна… нет, королевна Антошке и вправду без надобности.

Одно из простонародных названий сарафана, возможно, его разновидность.

Пушнина, она же рухлядь.

Имеется в виду дворня, своего рода особый класс крестьян, которых использовали в качестве домашней прислуги, т.е. никоим образом не оскорбление.

Утюги — изобретение относительно недавнее и долгое время недоступное многим слоям населения. Еще моя бабушка гладила белье с помощью особой доски с зубчиками. Белье накручивалось на деревянный валик, а потом доской этой каталось — разминалось по столу.

Нижняя рубаха простого кроя, но как правило щедро украшенная вышивкой.

Пряди из жемчуга или иных камней, которые крепились к венчику и спускались на лоб.

Стоячий распластанный на плечах воротник. Его надевали на верхнее платье, щедро украшали шитьем, золотом, драгоценными камнями.

Старинная верхняя женская одежда. Длинная, сильно расширяющаяся книзу. Застёгивалась до горла. Внизу вшивались боковые клинья. Имела очень широкие и очень длинные колоколообразные рукава, срезанные углом. Рукава назывались накапками...

На самом деле мужчины весьма охотно использовали декоративную косметику, включая пудру, румяна и прочие прелести.

На самом деле высказывание принадлежит горячо любимой мною Фаине Раневской

Удивляться не стоит, весьма долгое время мужчины использовали макияж точно также, если не больше, чем женщины. Пудрой скрывали и оспины, и морщины, подкрашивали глаза, губы да и в целом ухоженность являлась признаком человека состоятельного и благородного. Хотя да, мода скорее западная.

Охабень (от охабити — «обнять, охватить») — это легкая верхняя распашная, длинная, до каблуков, одежда, с прорехами под рукавами, с четвероугольным откидным или стоячим воротником. Застегивалась на пуговицы. Носили ее поверх кафтанов.

Название шапка получила, поскольку изготавливалась из горлышек пушных зверей, лисиц, соболей. Соответственно, горлышек на высокую, около 50 см, шапку уходило множество, и стоила она немалых денег. Спереди на шапке делали прореху, с одной стороны от которой нашивали петли с изображением фигуры (часто — змеи или львиной головы), а с другой — золотые пуговицы. В боярских домах горлатные шапки надевали на так называемые болванцы, на заказ расписанные иконописцами. Подобные деревянные держатели становились важным украшением интерьера и предметом гордости хозяина дома.

Сажень — 213 см, что до сабельника, то это болотное растение действительно зимует под водой, причем, опускается на дно озер, которое не промерзает. А потому, где сабельник, там и глубокая топь.