Далия Трускиновская - Свинская история

– Ку фальмикон, – уже спокойнее произнес незнакомец.

Его вид тоже менялся прямо на глазах. Вольготные одеяния плотно прилегли к телу, приклеились и образовали комбинезон, но уже не зеленый, а синий, с золотыми кнопками. Белокурая грива отлетела назад и улеглась, открыв высокий лоб.

– Ну ни фига себе… – пробормотал Ромка.

Колесо, повисшее там, где было романтическое болото, обрело обод, а по ободу – круглые заклепки. Вокруг колеса была темная стена, с виду – металлическая, а внутри него, за толстенным стеклом, – черное небо с большими белыми звездами.

«Известное в городе имя» имело нормальный штат прислуги – кухарка, горничная, садовник, шофер. Вот эта четверка и пыталась согнать хряка с мраморных ступеней, когда Горыныч без спросу вошел на территорию особняка.

– Ну-ка, пусти, – сказал он вооруженному дрыном шоферу. – Щас я его.

– Вы что?! Он ступеньки кровью зальет! – закричала горничная и со шваброй наперевес пошла на Горыныча. – Вам-то что, а нам – отмывать! Это же мрамор!

– И что? – спросил Горыныч. – Отмоешь, халда, тебе за это деньги платят.

– Он пористый! Лестницу менять придется!

– Да? – хозяйственный Горыныч, сообразив, отошел назад. – Ну, вы тогда гоните его на меня. Максимыч! Позвони, вызови грузотакси. И грузчиков.

– Легко сказать – гоните! – огрызнулся шофер. – Он же как раз в дом ломится!

– Хряк – в дом? – уточнил Горыныч.

– Ну?! Медом ему там намазано!

Горыныч почесал бритый затылок. А его физиономия приняла озадаченное выражение, что с ней случалось довольно редко. Обычно от всяких недоразумений Горыныч мрачнел и делал то самое выражение лица, которое называется «протокольная рожа».

– А в доме мрамор есть?

– В холле керамическая плитка, – ответила кухарка. – Она – ничего, хорошо отмывается.

– Ну так откройте ему дверь. Потом закатаем в брезент и вытащим.

Имелось в виду – приедут грузчики и выволокут хряка.

– Здоровый, черт, – заметил Максимыч. – Кило на четыреста потянет.

– На нем хоть верхом катайся, – добавил руководитель пресс-службы.

– Людка, открывай, – велела кухарка горничной.

– Я открою – а он ломанется! Сами открывайте!

Добровольца не нашлось – никто не хотел, чтобы хряк, рванувшись в открытую дверь, сбил его с ног.

А вид у него был страшненький. Даже если такая глыба просто боком заденет – и то…

– Ну и хрен с ним, с вашим мрамором, – решил Горыныч. – Ну-ка, в стороны.

Обслуга, поняв, что этот шутить не станет, отошла, а женщины – так даже отвернулись, чтобы не видеть хрячьей смерти.

И тут животное, уже будучи под прицелом, медленно сошло со ступеней и на пузе поползло к остолбеневшему Горынычу.

Тот замотал бритой головой.

– Максимыч! Ты когда-нибудь видел, чтобы свинья на брюхе ползала?!

Взяв пистолет уже двумя руками, Горыныч пятился на полусогнутых, пока не ощутил задом ограду, а хряк полз следом и тихо повизгивал. Наконец он положил голову на ботинок Горыныча.

Несколько секунд Горыныч осознавал это. И осознал!

– Во, умный! – воскликнул он. – Ладно, не буду тебя стрелять. Пойдешь со мной?

Руководитель пресс-службы, успев выскочить на улицу, названивал по всем номерам, где давали информацию о грузотакси. Увидев выходящего в сопровождении хряка Горыныча, он выронил мобилку.

– Ну, так, – сказал Горыныч. – Этого забираем ко мне на дачу. Пусть живет. А второго пристрелишь.

И сунул ошарашенному руководителю «макара» рукоятью вперед.

Тут раздался двойной визг.

– Чего там еще? – Горыныч повернулся к особняку и увидел, что шофер сидит на мраморных ступенях, садовник машет на него новомодными граблями веером, которые для уборки листвы, а бабы ухватились друг за дружку и от собственного визга зажмурились насмерть.

Максимыч первым оказался у крыльца и увидел то, во что тыкал пальцем онемевший шофер.

Рот начальника охраны сам собой открылся. И много чего повидавший мужик, лишившись равновесия, шлепнулся тут же.

Но удара по заднице он, кажется, не ощутил вовсе, а стал мелко креститься, бормоча с неимоверной скоростью «спаси-и-сохрани-спаси-и-сохрани…»

Оставив хряка, Горыныч выхватил у руководителя пресс-службы «макара» и побежал разбираться.

Оставленный без присмотра хряк громко вздохнул и решительно полез в открытый джип.

Авантюра был далеко не дурак и сразу определил, где находится. Когда исчезли последние клочья шелков и гобеленов, глубина потолка сменилась металлическими пластинами на высоте хорошо если двух с половиной метров, высокие просторные окна обернулись иллюминаторами, а каменные плиты пола – серебристой плиткой, когда вместо настенных копий, мечей, оленьих рогов и прочей дребедени возникли датчики и циферблаты, протянулись прозрачные и непрозрачные трубы во много рядов, он четко определил место своего пребывания: космический корабль.

Зачем бы Авантюра понадобился инопланетянам – он даже не задумался. Он просто разглядывал этот новый для себя мир, и по его лицу расплывалась широченная улыбка.

Стоявший напротив инопланетянин, так похожий на человека и даже владеющий русским языком, смотрел на него, приоткрыв рот.

– Ку, говоришь? – спросил Авантюра. – Ку – и все пропало? А обратно – можешь?

– Могу, – ответил инопланетянин. – Просто держать – затруднительно, нужно все время помнить про чары. И энергия тоже утекает.

– А здорово было, – мечтательно произнес Авантюра. – Это что, ты все сам из головы придумал? Это море с кораблем?

– Море показать – это как раз ничего сложного, оно же плоское. И энергии на него нужно немного. А вот рога на стенке…

– Они же объемные! – заорал Ромка. – Понял! Слушай, мне тут еще одна объемная штука нужна. Унитаз называется.

– Унитаз? – инопланетянин задумался и вдруг догадался. – А что, его разве не было?

– Все обшарил – ни хрена.

– Это Иланиэль. Это ее работа…

– Не твоя, что ли?

– Она выстроила, мне ключ передала, а сама…

– Ключ?

– Велела поддерживать чары, – объяснил инопланетянин. – Только чары навела оперативные, недолгие. А сама – у вас, внизу. Что-то она там не доделала. А тут чары навесила, а про этот… унитаз, видно, забыла.

Тут вдали загремел голос. То, что он выкликал, для Авантюриного уха было невнятно, зато его собеседник повернулся и выслушал нотацию в глубоком поклоне, стоя при этом задом к Ромке.

Авантюра несколько раз уловил слова «Элберет Иланиэль», а также «Гилдор Инглорион».

Когда незримый голос отзвучал, инопланетянин повернулся к Авантюре. И отвесил ему еще более низкий поклон.

– Все, что ты видишь здесь, – к твоим услугам, – чуть ли не пропел он. – И я, Гилдор из ветви Инглорион, рад буду исполнить любую твою просьбу, повелевай.