Людмила Астахова - НЧЧК. Теория Заговора

Любопытно все же, клюнет ли гоблин за оставленную прямо у него под носом приманку, то бишь мой припаркованный рядом со служебным входом в Управление «Нуэно»? Наверняка ведь клюнет. На мое предложение установить в машине соответствующее оборудование маг отреагировал как-то вяло, значит, в открытую он это делать не хочет. Балрог, я так скоро совсем запутаюсь во всех этих «я знаю, что ты знаешь, что я знаю…»! Одна надежда на то, что запутаюсь не только я.

Когда они отдадут мне Эрина, я избавлюсь от «жучков» самым простым и эффективным способом. Переоденусь и брошу машину. Свежекупленный в военторге камуфляж без знаков различия уже припрятан кое-где, а у Птурса не те возможности, чтоб перевернуть каждый камушек на побережье в поисках возможного тайника. Нет, прятала не я, а Ыста. Подумаешь, молоденький орк прогулялся со своей девушкой по побережью… И, проклятье, что бы мы делали без орков?

Терпеть, сдерживать эмоции, пить кофе и держать паузу. Игра переросла в противостояние «кто кого пересидит». Птурсу не обойтись без меня. Я уже слишком многое видела, убрать меня сейчас не получится, а его приманку я заглотила радостно и не раздумывая, едва не захлебнувшись слюной… Ждать. Птурс позвонит.

И когда через каких-то три часа после нашей последней встречи… через три бесконечно долгих часа… какое счастье, что «Олифант» работает круглосуточно!.. Птурс все-таки позвонил, я наконец-то позволила себе не поверить, но хотя бы понадеяться на победу.

Все будет хорошо. Мы победим, я и Эрин. Вместе.

– Я обдумал ваше предложение, миледи, – сказал гоблин. – К сожалению, вынужден признать вашу правоту. Вы не могли бы подъехать к нам?

– Когда? – запредельно-спокойно отозвалась я, сама не узнавая свой голос.

– Сейчас.

– Буду через двадцать минут, – ответила я и отключилась.

От «Олифанта» до Управления по переулку Литейщиков – шесть минут ходьбы нога за ногу. Но должна же я допить кофе, посетить дамскую комнату и подышать ночным воздухом? Разве я куда-то тороплюсь? Разве судьба и здоровье бывшего напарника заботят меня настолько, чтобы ради них ускорять шаг?

Разумеется, нет, господа заговорщики. Неужто вы сомневались?

Великий Закон Подлости, единый для всех мирозданий, предполагает, что все происходит там и тогда, когда это никому не нужно. На мыслительные процессы он распространяется точно так же, как и на падающий бутерброд с маслом. Вопрос, над решением которого без устали трудились нейроны, вспухали оба полушария, и от неимоверных перегрузок скрипели извилины, разрешается в самый неподходящий момент. Казалось бы, после жестокого прессинга мозги капитана ап-Телемнара должны страдать даже от повторения таблицы умножения, а сам он просто обязан в самое ближайшее время стать пациентом психушки. И вдруг разноцветная мозаика впечатлений последних дней пополняется новой деталькой, именно той, которой не хватало для полноты картины. Дознаватели, сами того не подозревая, расспросами о войне толкнули Эрина тропой ассоциаций, которая и вывела эльфа на правильный путь. Он догадался… почти догадался…

Счастье в том, что Нолвэндэ не сделала ни единой мельчайшей попытки коснуться сознания Эрина своим разумом. Иначе из бывшего возлюбленного он превратился бы в настоящего убийцу. Да, паучий случай, Эринрандир готов был убить. Тень намерения, намек или неосторожное слово – и с шейными позвонками леди Анарилотиони-младшей приключилось бы непоправимое несчастье. Что дальше, уже не важно: очередной орден ли, суд ли, трибунал, почести или опалы. Потом капитан лорд ап-Телемнар уже нашел бы, как покарать себя за собственную слепоту и неоправданное доверие к предательнице.

Пока же автомобиль мчал Эрина сквозь дождь и ночь в неизвестность, энчечекист старался даже не смотреть в сторону Нолвэндэ.

Куда ты везешь меня, наследница дела Фреда Кругера? [30]Обманщица, лгунья, предательница, лицемерка…

Эрин глазам не поверил. Нет, этого не может быть! Гранитный парапет набережной, ступеньки вниз и где-то совсем рядом рокот волн – более драматичного антуража для решающего разговора между бывшими любовниками, оказавшимися по разные стороны баррикад, сложно себе вообразить. Дождь, кстати, почти прекратился, ветер медленно разгонял тучи, освобождая небесный свод для воцарения золотого жирного ломтя идущей на убыль луны. Увертюра к вступлению! Сцена готова! Самое время и место для страстного обвинительного монолога главного героя.

Маэстро, урежьте марш! Тишина в зале! Ваше слово, товарищ маузер… пардон… товарищ ап-Телемнар!

Все-таки «Нуэно-Патриот» – отличная машина. Солидная, устойчивая, руля слушается хорошо… А то, что обводы отличаются некоторой брутальностью и потряхивает иногда – так это же не «миммозин», а внедорожник. Зато как возьмешься за руль такого красавца – и сразу накрывает чувством… защищенности, что ли. Большой, красивый, сильный. Почти танк. Что еще нужно, чтобы почувствовать себя в безопасности?

… Вот если бы еще затылок не ломило от ненавидящего взгляда пассажира на заднем сидении, если бы избавиться от стойкого ощущения стальных пальцев, сжимающихся на шее! Зараза. Когда б мой доблестный лорд умел убивать взглядом, рассыпаться бы мне уже кучкой серебристого пепла.

По всему выходило, что своего я все-таки добилась. Эрин меня искренне ненавидел. Чего стоит один лишь взгляд в камере, куда я пришла за ним в сопровождении двух охранников. И потом… когда мы долго шли запутанными мрачными коридорами Управления, молча и сурово, словно на расстрел его вели. Все так же, не произнеся ни слова, он покорно сел в машину – и сверлил теперь меня взглядом. От сконцентрированной, искренней ненависти и презрения в салоне было тяжело дышать, и я едва удерживалась от того, чтоб не начать зябко передергивать плечами. И правда, было несколько свежо. Китель с новенькими погонами я сняла и небрежно бросила на сиденье рядом с собой, неосмотрительно открыв шею. И теперь шея болела. Так, словно на ней уже затягивалась… ну, к примеру, муаровая лента от гилгэлада. А что? В качестве орудия удушения – самое оно!

Признаюсь честно, так… жутко мне еще ни разу в жизни не было. Даже в приснопамятном Колдубинске, в доме лешего, когда темные силы ломали мою волю волнами запредельного ужаса. Нет, нет, там все было по-другому, там была драка, битва, в которой я могла или победить, или умереть, а здесь… Здесь не с кем было драться, некого ненавидеть – не Эрина же, право слово! Эрина, который готов сейчас меня убить. Серьезно, без сомнений и колебаний. Эта решимость так отчетливо читалась в его ментальном фоне, что ошибиться было невозможно. И даже расстегнутая кобура с «Куталионом», незаметно передвинутая поближе под руку, не добавляла уверенности. Успею ли я выстрелить прежде, чем он свернет мне шею? Готова ли я выстрелить? О-о, вот тут я не сомневалась – готова. Не насмерть, разумеется… По конечностям. Но… проклятье! Как бы я не любила его, позволить убить себя я не могу. Так что – да. Я готова в него стрелять. Вот только успею ли?