Саймон Уокер - Мертвая Линия. Оно начинается...

— Неверный пароль. Вход запрещен.

Створка закрылась. Рыжебородый взвыл и достал из-за спины топор, но двое спутников схватили товарища за плечи и оттащили от ворот:

— Не надо, ты чего? Хочешь, чтоб как в прошлый раз?

— Да я его щас! — не унимался тот.

— Ты, это, попробуй без других слов. Помнишь, как нам объясняли?

Откуда-то сверху, со стены, послышались возня и легкое потрескивание.

— Периметр будет активирован через десять минут, — объявил далекий голос.

Орки испуганно вздрогнули и невольно обернулись к Черным Дебрям, затаившимся по другую сторону рва. Корявые стволы скрывали монстров и чудищ, выходящих на охоту, а где-то за мрачными кронами бухнул далекий гром.

— Давай, Рой, попробуй еще раз, только быстрее!

Рыжебородый отпихнул от себя приятелей и спрятал топор. Потом он покашлял, прочищая горло, и осторожно постучал в дверь. Окошко открылось.

— Пароль.

— Триста сорок семь эм эф двенадцать, — медленно произнес он, четко проговаривая буквы.

Зомби мгновенье помолчал, равнодушно глядя на пришельцев.

— Вход дозволен.

Охранник исчез и появился опять, на этот раз в проеме двери. Орки юркнули под навес проходной, прячась от собственных страхов и начинающегося дождика. Рой подождал, пока зомби закроет за ними дверь, и ухватил его за ремень колчана:

— Ты чего творишь, а? Хотел нас в лесу на ночь оставить?

— Убери лапы, Рой, — охранник попытался вывернуться, — у меня служба такая.

— Я ж тебе все сказал!

— Неправильно сказал! Надо говорить без «это», «понимаешь», «как его»! Только пароль, без пауз и лишних слов!

— Не был бы ты моим родственником, Гил, я бы тебе голову отвернул.

— Рой, пойдем, а? Выпить охота. — Приятели начали подталкивать рыжебородого в спину.

Тот гневно зыркнул на спутников, нехотя отпустил зомби и позволил увести себя от проходной, тихо бормоча проклятия в адрес Гила. Мокрая брусчатка играла бликами факелов, дождик продолжал сеять. Орки прошли через небольшую площадь и свернули в Королевский квартал. Сквозь туман проступил огромный силуэт, быстро превращаясь в не менее огромного тролля.

— Эйбус? Здорово! — Орки остановились и по очереди пожали приятелю руку.

— Здорово, вы откуда?

— С секретного задания, — Рой загадочно улыбнулся. — Встречались с агентом короля, чтобы забрать одну штуку, — пояснил он.

— Э-э-э… Покажешь?

— Ты что! Говорят тебе — секрет. Приходи лучше к нам в казармы после отбоя, посидим, погудим.

— Хорошо, у меня как раз бутылка, э-э-э, настойки осталась.

— Которую твоя мама делает?

— Ага.

— Ох, как я вашу настойку люблю. — Рой закатил глаза и причмокнул. — Ладно, раз такое дело — смотри, только никому ни слова.

Он вытащил из мешка на поясе сверток и бережно развязал тряпицу. Тусклый двор замер, завесу дождя прорезали ярко-зеленые лучи света. На ладони орка лежал потрясающе красивый камень, искусно ограненный и покрытый узорами. Четыре пары глаз заворожено уставились на сокровище. Время остановилось и сделало шаг назад.

— Он называется… — шепотом начал Рой.

— Змеиный Глаз, — закончил тролль.

— Да, откуда ты знаешь? — удивился орк.

— Читал, — выдохнул Эйбус облачко пара и врезал Рою между глаз, перехватив руку с камнем.

Орк хрустнул и осел, повиснув в объятиях тролля. Двое других схватились за кинжалы и бросились на Эйбуса, но встретили второй удар, которого хватило обоим. Тролль заботливо перемотал камень и спрятал в жилетку, затем поднял орков и уложил их за пустые бочки у стены какой-то таверны. Все произошло быстро и тихо, свидетелей не нашлось. Эйбус свернул за угол, пересек площадь и пнул сторожевую будку:

— Открывай.

— Пароль! — Гил недовольно вылез под дождь.

Тролль кивнул и коротким боковым в челюсть отправил охранника обратно под навес. Сняв ключи с его пояса, Эйбус нашел нужный, открыл дверь и, бросив связку к ногам законного владельца, исчез в пелене дождя.

— Периметр будет активирован через одну минуту, — подвел итог голос со стены.

Вот так неожиданно тролль Эйбус, сам того не подозревая, оказался в самом центре событий, позднее по праву вошедших в пятитомник «Летописи друидов. Избранное».

Обычно такие истории начинаются осенью. С севера дует пронизывающий ветер, пробирается сквозь одежду, охлаждает тело и заставляет сердце замереть в предчувствии крадущейся беды. Томный и багряный, но уже редеющий лес плывет над остывающей землей, а первые снежинки призрачно танцуют среди ветвей, являя собой пример мимолетного пребывания каждого из нас в этом мире. Вязкий туман нежится на опустевших, отдавших свою дань людям полях. Небо клонится к земле под весом накопившихся за лето тяжелых плаксивых туч. Наступает время самокопания и подведения итогов. Круг жизни еще не замыкается, не впадает в зимнюю дремоту, но уже повернут достаточно, чтобы замерзающие жизненные соки покинули вяло бредущие по аллее конечности и устремились в голову — греться в обдумывании прожитого.

Грустная всепонимающая улыбка слегка кривит губы, в глазах вселенская печаль, и лишь редкие вздохи нарушают тишину отправляющейся на покой природы. Да, было время, не то что сейчас. Осень — это маленькая старость. Все уже кажется не таким, каким было прежде, и становится ужасно жаль. Прошедшего и неслучившегося, хорошего и грустного, сделанного и невоплощенного. Жалко просто до слез. Чувства обостряются, запахи и образы проникают в потаенные чердачки памяти, вороша пыльные воспоминания. Осознание утраты переплетается с неизбежностью грядущего. Тонкое и ранимое состояние, не воспользоваться которым просто грешно.

Часто так и бывает — зло дремлет в глубинах бытия, ожидая, когда кто-нибудь задумчиво подойдет к засыпающему дереву и, коснувшись его рукой, а еще лучше щекой, ощутит вдруг, как сквозь мокрую кору в подсознание вползет сомнение. Сомнение рождает неуверенность, неуверенность рождает страх, страх рождает предчувствие, а вот тут и просыпается зло. Многие думают, что беда неизбежна, хотя ее можно предвидеть, но мало кто допускает вероятность наличия у этой беды разума и способности ждать подходящего случая. Стоит только расслабиться и предаться размышлениям об утраченном, как тут же появляются мурашки, и врата между мирами распахиваются. Пройди вы мимо этого злосчастного дерева, и глядишь, все было бы хорошо, но ведь нет, нужно обязательно везде сунуть свой геройский нос, а потом еще посетовать, что, мол, вы так и знали! Дальше все происходит будто в тумане, а очнувшись, вы обнаруживаете себя топающим через дебри и болота, в надежде спасти мир от последствий собственных неосторожных эмоций.