Владимир Черепнин - Вовка в Троеклятом

Предусмотрительный медведь, как только они оказались в столь живописном пристанище, запалил свечку, отыскавшуюся в недрах котомки. За происходящим по ту сторону золотого барьера можно было наблюдать через небольшие отверстия, просверленные осторожным Федотом. Все в той же котомке было что выпить и чем закусить, так что голодная и трезвая смерть пока им тоже не грозила.

Неизвестность и вынужденное бездействие были главными врагами на данный момент. Прошло уже несколько часов, но изменений не предвиделось. Все так же сновали чернокожие воины, разыскивая беглецов. И от солдата тоже не было никаких вестей.

— С одной стороны даже интересно оказаться в таком месте одновременно и в прямом, и в переносном смысле, но чтобы так надолго…, - Серенький отхлебнул водки и протянул бутылку Ваське.

Тот хотел было принять сосуд, но, вдруг, замер и насторожился. На кошачьей морде не было и тени испуга. Наоборот, выражение было словно у пацана, разбившего дорогую вазу и вместо жестокого наказания получившего подарок. И тут же появилась причина приятного удивления Василия: тонкий золотой лист, прикрывающий ход приподнялся, пропустив неожиданную гостью и снова опустился на место.

— Марго! Как ты сюда попала? И вообще, что ты тут делаешь? — Яна была удивлена не менее своих спутников.

— Привет вам принесла от Яги и некоего Сантехника.

— Где он?!

— Тут недалеко отель есть…

— У трех поросят?

— Хозяева поменялись, но помещение то самое.

— А что вам понадобилось от Вовки?

— Не нам, а ему. Мы дома сидели. Никого не трогали, когда он вчера к нам заявился на ночь глядя.

— И что?!

— Не волнуйся, он за ужином так наклюкался, что еле до кровати дошел.

— Это еще ничего не значит!

— Потише можно? — Попытался вмешаться Серенький, но Яна от него только отмахнулась.

— Я же говорю, не волнуйся. Вовка улегся спать, а Яга — на метлу и до утра не показывалась. Так что твои опасения и подозрения беспочвенны.

— Ладно, рассказывай, — так же быстро, как и вспылила приступом ревности, успокоилась Яна.

Марго рассказала о перипетиях сегодняшнего утра, в конце добавив:

— Здесь, где-то во дворце, птичка ваша летает. Но о том, что вы находитесь в таком месте, даже в его похабную голову мысль не придет.

— А ты-то как нас отыскала?

Кошка бросила быстрый взгляд на Ваську. Этого было достаточно.

Яна укоризненно посмотрела на кота, который тут же принялся оправдываться:

— Я же не кастратик какой-нибудь, и мои звериные инстинкты обязывают обозначать свою территорию… Даже если это не моя территория.

— Да, ладно, тебе, — улыбнулась ведьма, — тем более твои инстинкты нам только помогли.

— Что-нибудь передать на «волю»? Пойду я. Место как-то не располагает долго у вас тут засиживаться.

— Вась, проводишь даму?

Кот с готовностью вскочил, почти не пряча довольную улыбку.

— Вовке передай, пусть не дергается, а дожидается на месте. Еще глупостей каких натворит, выручай его потом. А как негритосы угомонятся, сами выберемся, правда, Серенький?

— Конечно.

— И что вы все носитесь с этим Вовкой? — Фыркнула Марго. — Ничего особенного… Хотя, если он захочет меня погладить я не стану царапаться. Ну, что, ухажер, пошли?

Две черные пушистые тени бесшумно покинули убежище.

Хоттабыч понуро брел по дворцу, погруженный в скверные раздумья. Какой же коварной может оказаться судьба, вот так, в одночасье, изменив все кардинальным образом. И это в момент, когда казалось, что цель многолетних поисков совсем близко. Если бы не бутылка, то можно было бы вообще не обращать внимания на временную опалу и возможное лишение звания главного колдуна. Самому надоело ежедневно корчить перед этим недоумком подобострастную рожу. Пусть теперь Ганс хлебнет того, чего так упорно добивался…

Однако, недоумок оказался хитрей, чем предполагалось и выложил главный козырь, о котором Хоттабыч уже начал понемногу забывать. Проклятая бутылка, будь она неладна!

— Славянскими шкафами интер-ресуешься? Могу пр-редложить. Только не вздумай колдовать, в гневе я стр-рашен!!!

Колдун наконец-то обнаружил источник непонятного предложения. Гармонично вписываясь в композицию, на плече статуи Дианы восседал крупный черный ворон, на которого не обращали никакого внимания рыщущие по закоулкам телохранители.

— Есть р-разговор-р, — сообщил Хоттабычу Карл уже более миролюбивым тоном, — чтобы не пр-ривлекать внимания, подойди поближе и пр-рикинься, что любуешься пр-релестями богини. Для большей убедительности можешь достать кое-что из шар-ровар-р, поигр-раться. — Поймав гневный взгляд колдуна, ворон пошел на попятную. — Как знаешь. Я как лучше хотел. Чтоб все пр-равдоподобно было. Мол, шел мимо, узр-рел, не совладал с пр-робудившимися чувствами и р-решил спустить пар-рок таким пр-римитивным, но весьма эффективным способом. Честно скажу: хр-реновый ты р-разведчик. Ни пар-ролей не знаешь, ни в обр-раз войти не можешь… Ладно, слушай…

Карл, сильно потрепанный и не менее возбужденный, влетел в номер.

— Что случилось? С Яной что-нибудь или с Сереньким, Васькой? — Я не на шутку перепугался, обеспокоенный таким видом ворона, вернувшегося из дворца.

— Не знаю, я их не видел.

— Тебя пытались поймать во дворце и ты еле унес крылья?

— Во двор-рце все нор-рмально. А насчет кр-рыльев, ты пр-рав, еле унес.

— Да что случилось-то?

— Пустяки. С индюком подр-рался. На минутку залетел в один двор-рик…

— Нахрена? Ведь договаривались, сразу сюда!

— Дело в том, что я живописец. А минута-др-ругая важной р-роли не игр-рает. Вот я и залетел. А этот индюк паскудный возьми и пр-роснись в самый неподходящий момент. Всегда в это вр-ремя спит кр-репко, а сегодня почему-то др-ремал только. Вер-рно ты пр-риметил, много в Гор-роде за ночь пр-роизошло стр-ранных пер-ремен…

— И ему не понравилось, что ты рисуешь картины без его ведома, а позировала тебе его жена — индейка.

— Почему р-рисуешь? Какие кар-ртины?!

— Но ты же сам сказал, что ты — живописец?

— Пр-равильно. Но кар-ртины здесь совер-ршенно ни пр-ри чем. Ор-рган у меня один очень живенький, из-за него и стр-радаю.

— Все понятно. Рассказывай, что узнал во дворце?

— Там твор-рится что-то невообр-разимое. Всюду негр-ритосы, ср-роду не думал, что их столько. Все двер-ри охр-раняют, в каждый закуточек заглядывают. Явно что-то ищут. Или кого-то. Может у них из тюр-рьмы сбежал кто? А чер-рномазых видимо-невидимо. От них во двор-рце даже темно стало, как в их же Васькиных памятниках.

Последнее сравнение я совершенно не понял. Ни о каких памятниках коту я слыхом не слыхивал, тем более о том, что они принадлежат чернокожим телохранителям. Но уточнять не стал. Карлу только дай повод. А к делу это вряд ли имело отношение.