Андрей Черноморченко - Интерферотрон Густава Эшера

— Джейн, мы спасены! Ура! — подпрыгнул, от дикой радости хлопая в ладоши Аддиман. — Ура!

Эветт непонимающе посмотрела сначала на Джона, потом на волшебно появившуюся кабину, бока которой отблескивали в огне пожара. Аддиман тряс Джейн за плечи, вопя и захлебываясь от восторга, а потом замолчал, подавившись дымом. Из глаз его полились слезы.

Откуда-то сверху стал спускаться нарастающий гул. Из стены совсем рядом хлынула толстая струя лавы, залив инструкцию к телепортеру. Книжка сразу вспыхнула, а Джейн опять взвизгнула — на этот раз тише. Аддиман схватил ее за руку и потащил за собой в кабину, хрипло нашептывая:

— Сейчас, сейчас. Еще чуть-чуть осталось.

Потолок хранилища, дрогнув, опустился еще ниже. Из лопающихся боковин шкафов вокруг телепортера посыпались книги, загораясь от лужиц лавы на полу. Внутри кабины Аддиман пытался разобраться в том, как пользоваться табло управления на стенке и что могут обозначать многочисленные красные и одна зеленая точка на условной карте планет.

— Сейчас, сейчас! Пару секунд! Ну что за идиоты!

Гул усиливался: это складывались нижние этажи. Часть потолка, просевшая больше остальных, обвалилась, не выдержав; сквозь дыру вниз хлынули потоки какой-то пенистой слизи. Джейн пискнула и, как обезьяна, запрыгнула на Аддимана, мертвой хваткой обвив ему шею и талию.

— Джейн, пусти! Мне не видно, — прохрипел Джон, но сбросить с себя запаниковавшую женщину было невозможно. Куски потолка обрушивались на кабину; Аддиман в спешке наугад ткнул в карту. Двери телепортера закрылись, и женский голос встревоженно произнес:

— Еще раз обращаем ваше внимание на то, что… Джон стукнул кулаком по табло управления:

— Хватит!

— Просим подтвердить ваше решение нажатием панели, — никак не могла угомониться невидимая стюардесса.

Аддиман еле-еле, насколько позволяла вцепившаяся Джейн, повернулся, увидел зеленый квадратик внизу табло управления и двинул по нему коленом.

— Спасибо. До отбытия остается десять секунд. Начинаем отсчет: десять, девять, восемь…

По кабине что-то сильно ударило сбоку, телепортер зашатался. Джон, балансируя внутри, попытался утихомирить раскачавшуюся машину, но с грузом на шее это было непросто. Джейн рыдала ему в плечо, перемежая всхлипывания истерическими бормотаниями и кашлем. Дым сгущался.

— … шесть, пять, четыре…

Послышался скрежет, Джон опустил голову и увидел, как кабину и его ноги выше колена насквозь пронзил кусок металлической опоры. Свет в телепортере погас, отсчет прекратился. Аддиман поначалу не почувствовал боли, но когда через мгновение она схватила его, громко завыл. То ли от этого воя, то ли в силу других причин освещение восстановилось, а стюардесса вежливо осведомилась:

— Произошел сбой. Продолжать отсчет?

На этот раз по табло ногой ударила Джейн, истерику которой нарушил вой Аддимана.

— … три, два, один. Старт!

Кабина после очередного толчка начала заваливаться набок и упала в лужу лавы. Внутри телепортера что-то затрещало, заискрило, в агонии, разъедаемый кипящей жидкостью, он раскрыл двери, — внутри было пусто. Наконец, на пантакль сверху рухнуло то, что сдерживалось остатками перекрытия — куски раздавленных агрегатов, упаковки, всяческий мусор; полились потоки химикатов. Хранилище было уничтожено.

Если бы Джон не торопился, не нервничал, а внимательнее изучил инструкцию к телепортеру, то обнаружил бы следующие весьма ценные указания:

«Изделие предназначено для индивидуальной транспортировки. Категорически запрещается нахождение в кабине более одного пассажира. Перед телепортацией удостоверьтесь в том, что в кабине одновременно с пассажиром не находятся животные, насекомые или растения. Несоблюдение данных требований опасно для жизни!

Изготовитель не несет никакой ответственности за последствия, вызванные несоблюдением данных требований».

И если бы не нервозная обстановка, сложившаяся в хранилище, то Джон и Джейн, скорее всего, с вниманием отнеслись бы к предупреждениям автоматической стюардессы, озабоченной тем, что телепортером с риском для жизни хотят воспользоваться два человека одновременно.

— А знаешь, Стив, мы с тобой, кажется, не учли одного обстоятельства, — Густав продолжал задумчиво изучать стенку с безопасного расстояния.

— Какого? — отозвался сидевший на земле Макналти. Фантазия Стива, похоже, пока иссякла, и он больше не предпринимал попыток дырявить шатер.

— Ну допустим, кто-то из нас или мы вдвоем прорвались бы внутрь, за стену. Что бы нас там ожидало?

— Как что? Церковь, конечно. Может, парочка духов у дверей.

— Нет, я не это имел в виду. Мы пока видели ту сторону стены, которая обращена к нам. Но откуда мы знаем, что у нее с другой стороны?

— Наверняка такие же пасти и лапы.

— А может быть, задницы, — по принципу аналогий? Стив рассмеялся.

— Да, Густав, это был бы скверный вариант, если бы задницы решили разом атаковать. Но я думаю, что без абордажа здесь все равно не обойтись. Тем более что стена ведет себя исключительно оборонительно. Мы ее не трогаем — она нас не трогает. Если бы удалось сделать приличную дырку, такую, чтобы продержалась пару секунд, то можно было бы через нее проскочить.

— Стив, за пару секунд я не успею выкарабкаться из обрыва и добежать до стенки. Кроме того, чем ты собираешься ее взламывать на этот раз? От церкви, надеюсь, что-нибудь останется?

— Хорошо, прямой прорыв не подходит. Какая будет альтернатива? Густав немного помолчал, потом сказал:

— Есть один старый прием, но я им до сих пор не пользовался. Суть его в том, что… — тут он, взглянув на сотни черных глаз, пристально следивших за ними, решил, что слишком громко об этом говорить не стоит. — Стив, сними, пожалуйста, шлем, — посекретничать надо.

Эшер обнял Макналти за плечи, отвел его в сторону и, повернувшись спиной к шатру, стал нашептывать ему на ухо. Стив понимающе кивал головой, потом, хлопнув в ладоши, воскликнул:

— Ага! Понятно!

После этих слов бывшие штурмовики принялись за дело. Густав, порывшись в рюкзаке, вынул музыкальный бокс и заменил в нем вкладыш, а Стив взялся приделывать к своему торсану навесные приклад, прицел и длинное дуло. Закончив с музыкой, Густав также нарастил свой торсан и вручил его Стиву. Пока Макналти в ковбойской позе с двумя ружьями в руках стоял в ожидании, Густав извлек из колоды карту, пошептал в нее и подбросил вверх. Карта превратилась в длинный серебристый стержень, застывший в воздухе на высоте человеческого роста.

— Ну что ж, счастливого полета, — с этими словами Эшер прикрепил бокс сзади стержня, затем, прошептав заклинание, легким шлепком подтолкнул их в направлении стены.