Виктор Кувшинов - Ангел во плоти

— Ты, конечно, силен, но Шираза бойся! Только вот не пойму одной странности: я ничего не почувствовала с самого начала, да и сейчас… ты бы должен давить нас своей властью, а тут даже наоборот, как будто с тобой легче стало. Чушь какая-то — ядовитый ты по-настоящему, значит, черт…

— Это оттого, наверное, что я нездешний черт. Вот и возникают странности, — попытался я выкрутиться и, чтобы не дать хозяйке и дальше развивать свои пинкертоновские способности, сразу спросил о том, кого в этом мире больше всех мучают.

Это был непраздный вопрос — я по-прежнему горел желанием помогать страждущим. Поскольку этой змее помощь особенно не требовалась, я решил разузнать о других возможных страдальцах. Оказалось, что больше всего используют рабов, а больше всего рабов было у князя Шираза. Таким образом, мы с Шерманом выяснили очередную промежуточную цель нашего путешествия наверх и, закончив разговор, поступили несколько не по-мужски, спрятавшись до утра от «радушной» хозяйки в ее же собственной спальне.

Рассвет, если эту серую пелену можно назвать рассветом, застал нас с волком в постели, не в том смысле, что мы в обнимку нежились на хозяйкиных перинах, а в том, что я был опять человеком, а Шерман волком. К этому надо добавить, что я проснулся на коврике, куда улегся, подстелив под себя шикарные черные перьевые перины крыльев, а вот Шерман…

Эта песья морда валялась прямо в белоснежных простынях посреди хозяйкиной кровати, сладко поскуливая и пуская слюни во сне! Я не удержался от комментария:

— А кто от псины теперь простыни отстирывать будет?

Волк слегка вздрогнул во сне и приоткрыл один глаз. Потом закрыл и надменно проворчал:

— А зачем змее перины?

— Правильный вопрос, однако! — заметил я.

— Жаль, — уже совсем другим тоном буркнул Шерман. — А я вчера уже размечтался, по-человечески в такую кровать завалился…

— Надо мыслить позитивно. Еще недавно ты о человеческом облике и не помышлял.

— Ладно, пойдем, посмотрим на хозяйку. Сегодня, надеюсь ее длина поубавилась…

— Как и зубы… — добавил я и открыл дверь в гостиную.

Наша хозяйка, тоже умаявшись после бурной ночи тяжких поползновений, спала прямо на лавке у неубранного стола. Ну, оно и понятно — в теле змеи не больно поприбираешься! Я заметил, что она оказалась права и сейчас выглядела на все сорок или сорок пять. Видимо это я подпортил ей внешний вид. Самое противное, что теперь она опять будет искать жертву, чтобы восстановить свою молодость. При этой мысли мои руки сами потянулись ко все еще милому хозяйкиному горлу. Однако я остановил их на полпути — не мне, в конце концов, устанавливать здесь правила, и невинных овечек в этом мире просто по определению не должно быть.

Будить я ее не стал, а вышел на крыльцо, заодно выпустив погулять «собачку». Мне нужно было подумать, поэтому, увидев удаляющийся серый хвост, мелькнувший среди высоких трав, я уселся на завалинке, прислонившись к стене спиной. Подняв глаза, я понял, что небо опять затянуто серыми тучами — да, солнце увидеть в ближайшее время нам явно не светило.

Нужно было определиться с дальнейшими действиями, но мои мысли при виде угрюмого неба свернули на лирический лад. Я опять вспомнил Люсю. Глупо как получилось: я повторил самую простую ошибку людей — не ценил того, что мне встретилось в жизни. Зато теперь, когда потерял, мне было с чем сравнивать. В отличие от небожителей, Люся обитала в среде, почти столь же агрессивной, как в этом мире, и поэтому ее душевные качества были намного ценней, чем ангельские, присущие нам от рождения.

«Как она там? Не пострадала ли от учиненного мной тарарама? А если не пострадала, то что станет делать с Женькиным телом, если то, конечно, обнаружится?» — сейчас я запоздало понимал, что лучше бы мне не отсылать ей СМСку. По своей бессовестности я почему-то совсем не думал в тот момент, как «обрадуется» моей выходке Женька, а про его родителей так и вообще позабыл.

Мои мысли прервал легкий скрип открывающейся двери. Из нее показалась хозяйка, выглядевшая мамой той девушки, что встречала нас вчера. На удивление она не показалась мне грустной или подавленной и довольно радостно поприветствовала меня:

— С добрым утром, лорд Буль!

— А чего это я лордом заделался?

— Да вы все из себя корчите невесть что! — послышался насмешливый рык сзади. — В любом мире!

— Да, и лучше с вами быть повежливей, — подтвердила хозяйка. — Иначе быстро в рабах окажешься!

— Прошу прощения за причиненный вчера ущерб, — потупил я очи перед постаревшей за одну ночь хозяйкой.

— Вы, хозяин, явно не отсюда. Лорды не просят прощения! Это я должна молить Вас о помиловании за то, что накинулась, не разобравшись…

— Ладно, замнем для ясности. Лучше расскажи нам, как добраться до князя Шираза? Очень он меня заинтересовал, понимаешь ли.

— А просто идите по этой дороге и через полдня будете в городке, а там спросите, как до замка Шираза добраться, — махнула хозяйка рукой в сторону от дома.

С ориентированием на местности без каких либо признаков сторон света было трудно, но хозяйка была настоящей женщиной и поэтому ее не смущали такие мелочи, как пространственные координаты. С ее точки зрения было достаточно нескольких зрительных вех, типа: дойдете до горы, где рак свистнул; там спросите мужика, что палкой подпоясанный, туда ли вы идете; а у бабы с полным решетом воды свернете на пару часов в сторону и не пройдет и полбатона, как будете на месте. Но, поскольку я смог от нее добиться внятного ответа, что дорога, как бы она не вилась, тут только одна, женский инструктаж меня устроил. Втайне я вздохнул с облегчением: в этом мире не было рекламных щитов, вот тогда бы была вообще труба. Слушать, как дойти до «классных колготок» на крашеной дуре и повернуть у «шикарного мужика с кейсом» я бы не смог.

Я уже было сделал первый шаг на дорогу, как Сузанна взмолилась:

— А как же завтрак?

Мысль была неплохая и я благосклонно ее воспринял. Хозяйка была сама предупредительность. То, что причины этой предупредительности за ночь поменялись на противоположные, меня не волновало. Зато спустя часик мы с Шерманом с оптимизмом вышагивали по направлению к неизвестности. Если честно, то бесконечно дурацким оптимизмом страдал именно я в силу своего происхождения. А у волка его настроением я как-то забыл поинтересоваться. Другими словами, мы шагали по обычной лесной дорожке, вокруг был лес, как лес — ничего особенного. Даже скучно сделалось. До самого городка ничего не приключилось, и никто живой не повстречался. Было только пару трудностей на перекрестках, когда надо было решить куда идти, но Шерман своим звериным чутьем быстро находил самое протоптанное направление и мы продолжали движение.