Константин Лишний - Космиты навсегда

— Бандьити! Фьек фольи нье фидать! — не распознав иронии, ответила Герда и на ее глаза навернулись слезы. — Бандьиты его поубифальи!

— Герда, ты меня извини, но ты дура из каменного века, к тому же пораженная «синдромом домохозяйки». Никакие бандиты никого не убивали, гнусного персонажа с жирной мордой по имени Дукалис убила организованная группа в составе продюсеров, режиссеров и сценаристов этого сериала. И есть за что! За то, что эти менты один-два-три-четыре-пять уже всех задолбали вплоть до нервных болезней, и рейтинг этой муры упал. Понятно?

— Дукальиса жялько…

Елки-палки! Гаупштурмфюрер СС рыдает над непотребным персонажем заведомо идиотской телесаги! И это СС! Честь и гордость рейха! Как они вообще до Москвы дошли с такими вот танкистами?! Я взял у Герды пульт и нащелкал внутригостиничный порно-канал.

— Вот, это утешит твою скорбь по Дукалису, энджой, майн либен…

Герда поначалу не поняла, что в экране делают голые люди, а потом до нее дошло…

— Ето шьто? — восхищенно спросила она.

— Канал «Дискавери», знания обо всем, — нагло соврал я, — учебная программа для школьников на тему «Репродукция человека»…

Герда замерла и без ложной скромности, с великим интересом занялась углубленным изучением практических рекомендаций по воспроизводству человеков — вот прилежная ученица! То ли предмет ее заинтересовал, а может, она впала в ступор от восхищения советской методикой обучения школьников…

Так или иначе — у меня на ее счет есть виды, пускай малость подогреется, а то и дойдет до температуры кипения, ну а я пока займусь последними приготовлениями к завтрашнему дню.

Я повертел в руках передатчики. Эту технику мы проверили еще вчера, я выходил с передатчиком в ухе из отеля и бродил окрест, а шпион травил в микрофон пошлые анекдоты и допытывался, как его слышно. Слышимость не подкачала. Как пояснил Сика-Пука, техника «Электронмаш» вообще не глючит никогда, но лишний раз в этом убедиться не помешает. Так что есть обоснованная надежда, что передатчик не откажет в самый неподходящий момент.

Я проверил и смазал оружие, убедился, что два специальных патрона на месте, взвел затворы и поставил оружие на предохранители…

Теперь еще одно. Я вооружился ножом, склонился над двухметровым Чебурашкой и безжалостно, словно злобный маньяк Чикатило два раза резанул зверюшку в правый и левый бок, как раз под лапками. После этого я повыдергивал из дыр изрядные куски набивки и засунул в прорези свой пистолет и уродливый автомат. Потом я примерялся, как нести это чудище, не снимая пальцы с курков, особо намучился с «Ruger Mini 14», ибо идиот-разработчик разместил рукоять впереди магазина, причем в одной плоскости. Когда эта проблема решилась, я еще кучу времени ковырялся с набивкой, добиваясь, чтобы оружие легко выходило из этого укрытия. Нужного результата я достиг — стоило только уронить игрушку, и оружие высвобождалось.

Весьма изящная и простенькая маскировка: фашистка, накатавшаяся до отвала на карусельках в «Стране Чебурашки» и ее верный придурковатый раб, угрюмо тащащий призовую ушастую игрушку. А то, что мои руки будут сжимать оружие не будет видно из-за меха. Создастся впечатление, что я просто тащу Чебурашку двумя руками. Надеюсь, что это будет выглядеть убедительно.

Когда я покончил с приготовлениями, Герда все еще пялилась в экран, где любовники сплетались в совершенно фантастические акробатические позы.

— Герда, — сказал я, — завтра будет такой счастливый день, ну до того счастливый, что он может оказаться нашим последним днем. Завтра мы вполне можем умереть… И не топтать нам больше Землю, и не потеть в любовных ложах.

— Ето пьечально.

— Вот и я о том, поэтому, если у тебя есть желание воплотить на практике начерпанные из телевизора акробатические номера, то сейчас самое время, потому что «потом» может и не наступить.

— Ти будьеш фьечен и ньеистоф? — ласково спросила она.

— Да, Герда… словно последний раз в жизни…

Этот тревожный день наступил…

Яснее ясного, что в этот номер мы больше не вернемся, поэтому мы занялись сборами. Все должно поместиться в мой рюкзак, ничего лишнего мы с собой не потащим. Удивительное дело — за каких-то несчастных несколько дней у нас скопилось слишком много всякой ерунды: шмотки, ботинки, туфли, пистолеты, чебурашек целый пуд… К тому же я с удивлением обнаружил прорву женских прибамбасов, типа устройств для припудривания носика и подкрашивания ресниц да губ. Где только она их нахватала? Судя по свастике на коробочках — в Третьем рейхе…

Герда деловито раскладывала наши пожитки на кровать и с женской плюс арийской аккуратностью все это сворачивала, приготавливая к упаковке. Среди вещей я с ужасом обнаружил два огромных махровых банных халата, три двухметровых полотенца, целый ворох мыла и шитую золотом занавеску.

— Откуда это все?! Зачем нам занавеска? — ужаснулся я.

Герда вместо ответа поганенько улыбнулась, а я исследовал халат и обнаружил на нем логотип «Брестская крепость».

— Вот я тебя и вскрыл! Подлая расхитительница социалистической собственности! Почто гостиницу в Бресте обчистила?!

А дальше начался классический «семейный» скандал. Я решительным жестом низверг все эти тряпки, мыло и косметику на пол и с завидной энергией начал прыгать на этой куче, лишая вещи товарного вида, а Герда попыталась в отместку перегрызть мне горло…

Милая семейная сцена. Что ни говори, а к семейной жизни я еще не готов…

— Мое мило! Моя космьетика! Шайзе! Мой халятик! Думкопф! Русиш швайн! — кричала Герда, в пароксизме ярости накидываясь на меня и пытаясь впиться зубами в мою шею. — Крясифий халятик! Фсе похибать! Фсе прёпасть!

Я, конечно, поступил жестоко. Обычно я не отнимаю у детишек едва облизанный «Чупа-чупс», но это форс-мажор! Я отогнал Герду от моего горла и попытался объяснить ей, что столько вещей тащить небезопасно и подозрительно, если все это запихать в мой рюкзак, то он станет похож на распухший бурдюк, стеснит мои движения и привлечет ненужное внимание. Герда к доводам разума осталась глуха и, обливаясь слезами, рыдала над погибшим ширпотребом…

Я тоже вспылил и заявил, что если она хочет забрать халат, то пускай надевает его на себя, а я надену второй — для гармонии, — и в таком виде мы пойдем убивать Пронина; занавеску тоже пускай прихватит — когда нас пристрелят, из нее выйдет удобный саван для наших бренных останков! В вечерних газетах в рубрике «Из жизни пародирующих педерастов» или «педерирующих пародистов» появится броский заголовок «Убийцы в банных халатах, замотанные в занавеску, покусились на жизнь генерал-майора Пронина», а под заголовком — глумливое описание нашей кончины: дескать, пытались скрыться, но запутались в занавеске и сломились под грузом мыла и косметики! Пускай страна советов повеселится от души над нашим клиническим идиотством!