Михаил Успенский - Приключения Жихаря

Только самой темной ночью, В час, когда живые спят, Умруны наружу лезут Наподобие опят.

Вы, ребята, не опята, Вас никто не станет брать. Если ж вам самим не спится – Не мешайте людям спать!

Наконец в полутьме богатырь разглядел дверь. Дверь была гладкая, нисколько не состарившаяся, выкрашенная голубой краской и с узорной дверной ручкой. Такие устройства Жихарь уже видел, поэтому смело нажал на ручку. Дверь отворилась.

Богатырь очутился в самой настоящей светлице – хотя, казалось бы, откуда взяться светлице в подвале? Окна в ней были большие, закрытые тонким и чистым стеклом, как в том страшном городе, куда завел их с Принцем некогда оскорбленный леший.

За окнами было в основном небо. Жихарь метнулся вперед, желая разведать пути к возможному бегству, – и отшатнулся. Внизу была бездна. Ну, не совсем бездна: земля–то виднелась, и даже люди по ней ходили мелкие–мелкие, но прыгать туда никак не хотелось.

Жихарь отошел в угол и стал разглядывать светлицу. Напротив него, в другом углу, стояла небольшая, но ладно сделанная кроватка. Неподалеку от нее помещался столик – тоже небольшой. На столике лежали яркие и пестрые вещи. Такие же вещи располагались на полках вдоль стен. Приглядевшись, Жихарь понял, что это игрушки – весело раскрашенные медведи, собаки, обезьяны, слоники и даже крокодилы. Были среди прочих забав и блестящие повозки с колесами. Были и кораблики – с парусами и без парусов. Были какие–то большие раскрашенные бублики, как бы из надутых рыбьих пузырей.

– Есть кто живой? – на всякий случай спросил богатырь.

Что–то зашуршало внизу. Из–под кровати выбрался дитенок – маленький, в коротких штанишках и бывшей белой рубашке без ворота и без рукавов, зато с каким–то веселым зверьком, нарисованным на груди. Мальчонка был курносый, белобрысый, рожица у него вовсе не выражала испуга по случаю прихода чужого человека.

– Наконец–то, – сказал мальчонка, словно ждал пришельца давным–давно.

– Ты кто? – спросил Жихарь.

– Чего ищешь? – сказал вместо ответа малец. – Дело пытаешь или от дела лытаешь?

Богатырь вспомнил, что вопрос этот полагается задавать не ребеночку, но какой–нибудь лесной ведьме, в избу которой ввалился добрый молодец.

– Дак ведь… Беломор говорил… Меч заветный… – Жихарь растерялся. Ну да

ничего, сейчас мальчонка вырастет до потолка и выше, обернется страшилищем,

и меч придется добывать в честном бою – дело утомительное, но привычное. На

всякий случай богатырь глянул на мальцову тень и обнаружил, что, во–первых,

тень эта существует, а во–вторых – исправно повторяет движения своего юного

хозяина.

– Меч, – ворчливо сказал малец. – Меч всем нужен. Вон, на стенке, – бери. Меняю на «киндер сюрприз».

Что такое «киндерсюрприз», Жихарь догадался, да где ж его взять, нежданный детский подарок?

– Ну, яйцо такое шоколадное, – нетерпеливо сказал дитенок. – А внутри игрушка…

Богатырь приуныл. Знал он, какая в яйце должна быть игрушка – Кощеева смерть. Но ведь Кощей – одно из прозвищ культяпого Мироеда. Найди Жихарь такое яйцо, не пришлось бы ему больше никогда топтать землю, подвизаясь: разом разрешил бы все беды и несчастья земные.

– Нету, – просто сказал он и в доказательство развел пустыми руками.

– Все на халяву хотят, – заметил не по летам суровый ребеночек. – Большой, вот и думаешь, что все можно…

«Ага, – обрадовался Жихарь, – выходит, ты просто малец…»

– Ну–ка, дитя, – строго сказал он, – позови кого постарше! И быстро – некогда мне тут прохлаждаться и глупости слушать!

Малец покрутил пальцем у виска.

– Дядя, ты дурак? – проникновенно спросил он. – Откуда же здесь взяться взрослым? Сам подумай. Ты один взрослый и есть. Присылают кого попало, а потом обижаются…

– Я не кто попало, – сказал Жихарь. – Я Джихар Многоборец, сильномогучий богатырь, всесветный побродяга, почти что князь.

Малец криво ухмыльнулся, снял со стены крошечный красный меч и протянул богатырю. Богатырь взял, делать нечего. Рукоять меча заняла половину кулака – ни ухватить, ни замахнуться, да и легкий какой–то… Словно из высушенной березы. Жихарь попробовал согнуть игрушку – меч переломился, но не до конца, просто перегнулся в середине да так и остался кривым. Богатырь разочарованно разжал руку. Меч упал на пол, но звук получился не железный и не деревянный.

– Барахло меч, – вздохнул малец. – Дрянский меч.

– Дрянский мне не нужен, – вздохнул богатырь в ответ. – Дрянских мечей и стальных полно… А мне опять надо воевать Мироеда.

– Всем надо, – сказало дитя. – Да не всем настоящий меч по руке. Значит, Беломор прислал? А чем докажешь?

– А как бы иначе я сюда попал? – спросил Жихарь, поскольку доказать и вправду было нечем.

– Многие сюда попадают, только все они ни с чем уходят, – сказал мальчонка.

– Если уходят, конечно…

Разговор мало–помалу сделался бессмысленным.

– Беломор учил, что выдадут вне тут настоящий кладенец, – устало сказал Жихарь. – И вроде бы кладенец этот разумный…

– А, так тебе Симулякр надо? – вскричал ребеночек. – Так бы и говорил.

С этими словами малец снова лолез под кровать, собирая пыль на рубашку. Из–под кровати он добыл какую–то уродливую деревяшку, на меч мало похожую, – Жихарь в детстве и то лучшие мечи умел вырезать.

– Это меч–разумник? – с ужасом спросил богатырь.

– Поразумней некоторых, – отвечал малец, отряхивая пыль с живота.

«Влетит ему от матери, – подумал Жихарь. – Хотя сама виновата: развела в избе непорядок, подмести и то лень…»

– Как же им биться? – сказал он.

– Как придется, – сказал малец. – Симулякр – он ведь не только меч. Он и щит, и копье, и еще много чего…

«Ну да, – подумал богатырь, – для ребенка любая палка – и меч, и копье, и царский скипетр, и жезл чародея, и лук со стрелами…»

– Берешь – так бери, – строго сказал малец. – Время–то идет. Тебе задерживаться тут ни к чему. А то еще нарвешься на Витьку Копченого из шестого бэ – не обрадуешься. Он хулиган, дебил, клей нюхает. Его скоро в колонию посадят. Отец уже сидит.

Богатырь, недоумевая, принял безобразную деревяшку обеими руками, словно и вправду была она вожделенным мечом.

– Надо опуститься на одно колено, – подсказал мальчонка.

Жихарь и это исполнил, вспомнив, как Яр–Тур посвящал своих сыновей в витязи. Как только колено его коснулось пола, руки пошли вниз под неожиданной тяжестью, сверкнули дорогие самоцветы на ножнах красного дерева, солнечный луч пробежал по наполовину вынутому лезвию – но лишь на малое мгновение.

Жихарь выпрямился. В руках была все та же деревяшка.

– Нечего оружие без дела светить, – наставительно молвил ребеночек. – Он сам знает, когда превращаться. И во что.