Лана Туулли - Алхимические хроники

— Я расскажу тебе всё о его, — Касси кивнула на цинца, — изменах.

— ЧТО? — подскочила Тэффифи. От возмущения она стала еще прекраснее.

— Всё началось в один прекрасный солнечный день на улицах Аль-Миридо.

— Аль-Миридо? — задумалась Тэффифи. — А мне он говорил, что никогда не был в Иберре!

— И ты ему веришь? — мудрой тонкой улыбкой выразила свое отношение к словам мужчины Касси. Краем уха, когда-то давно, Касси слышала, что матёрому магу ничего не стоит распознать ложь, клевету и даже полуправду. Интересно, сможет ли отдельно взятая связанная воровка провести эльфийку?

И, не давая клиенту перевести дух, Касси, проверяя собственную задумку, продолжила:

— В таверне «Морское око» сидели двое незнакомцев. Один из них, высокий сухощавый человек средних лет налил темного и густого, как драконья кровь, вина в бокал своего собеседника — краснолицего крепыша с буйными седеющими кудрями вокруг уже явно заметной лысины. Одежда крепыша выдавала в нем искателя приключений. Меч, перевязь с метательными ножами, а особенно взгляд, цепкий и хитрый, подтверждали, что этот еще не старый, скорее, вошедший в лучшую пору зрелости, человек, умеет рискнуть, бросить на алтарь Удачи свою и чужую жизнь, не сожалея о сделанном выборе и не печалясь о прошлом… — вещала Касси, с каждой фразой всё более и более входя во вкус. Грифон пододвинулся ближе, сгорая от любопытства и навострив уши, как охотничья собака. Тэффифи же художественных потуг рассказчицы не оценила.

— А где был в этот момент Бу Дыщ? — строго спросила Тэффифи, выразительным взглядом смерив невысокую и скорее мускулистую, чем крепкую фигуру своего ветреного возлюбленного. Особенно ревностного разглядывания удостоилась черная длинная коса, которую Бу заплетал на цинский манер. Касси подавила желание подсказать дернуть за нее, чтобы обнаружить предполагающийся парик — еле удержалась: цин так кстати сосредоточился на том, чтобы пинать и материть пытающихся пролезть сквозь преграду зомби, что было преступлением отвлекать его от сего достойнейшего занятия.

Поэтому на вопрос Тэффифи Касси ответила максимально кратко:

— Бу Дыщ в этот момент прятался. — И, правильно истолковав рокочущие звуки, издаваемые грифоном, как требование подробностей, попыталась продолжить дозволенные речи. — Собеседник искателя приключений, напротив, одет был в темные одежды, более подходящие скромностью и чопорностью какому-нибудь честному управляющему, аптекарю или служке небогатого прихода. Но именно он только что заказал самое дорогое вино, которым могла похвастаться прячущаяся на окраине столицы таверна — и расплатился, бросив подавальщикам горсть золотых. Расплатился, как истинный хозяин жизни: даже не обернувшись, чтобы посмотреть, куда упали золотые кружочки…

— А зачем Бу Дыщ там прятался? — на всякий случай переспросила Тэффифи, с трудом стряхнув с себя очарование рассказа о былых временах.

— Зачем, зачем, — передразнила волшебницу Касси. — Что ты какие вопросы задаешь? Ты что, его плохо знаешь, что ли? — скептически выгнула бровь воровка. И магэсса попалась.

— Нашел какую-нибудь швабру и строил ей куры! — рассерженная Тэффифи прищурила глаза и принялась — донельзя человеческим, тщательно, на генетическом уровне заученным жестом засучивать кружевные коротенькие рукавчики.

С плохо скрываемой радостью Касси проследила, как разгневанная волшебница подошла к цину с твердым намерением получить от него объяснения, когда и с кем он развлекался в столице Иберры (воровка решила не уточнять, что рассказываемая история произошла лет этак четыреста тому назад). Вот эльфийка приближается… Вот цин резко оборачивается — на его узкоглазой морде написаны выражения, которые добропорядочные романисты заменяют многоточием, вот он орёт что-то…

— Сделай что-нибудь, Тэф! — кричит Бу Дыщ. — Смотри, что эти […] удумали! Они ж нас заживо хоронят!!! — и ткнул пальцем в происходящее за Сферой Защиты.

Касси всмотрелась. Мамочки!!!

Зомби действительно заваливали защитную полусферу камнями и песком, вперемешку с собственными костями. Как пришла в их мертвые головы такая «гениальная» идея — ведают только боги, но было несомненно, что рано или поздно затея удастся. Скорее поздно — но когда-нибудь или камней станет слишком много, и полусфера расплющится под их весом; или пленники задохнутся, или умрут с голоду. Поздно… Но когда-нибудь обязательно.

Касси сглотнула ставшую вдруг вязкой и горькой слюну и — впервые в жизни — подумала, а не бросить ли ей добычу. Может, именно в этом ее шанс на спасение?

Полчаса размышлений (размышлял, в основном, грифон — о том, что с появлением в его жизни этих странных безхвостых двуногих проблемы вокруг множатся просто как кролики, а может, еще быстрее), попыток что-нибудь предпринять (Бу Дыщ усиленно ратовал за то, чтобы попробовать запытать воровку-козлоедку до смерти. Не то, чтобы это, по его собственному признанию, спасло бы от некромантской групповухи, но хоть нервы бы свои цинские успокоил…) закончились тем, что Тэффифи грозно потребовала тишины и приступила к плетению заклинания.

Старательно разровняв небольшой пятачок рядом с потухшим костерком, Тэффифи углём нарисовала какие-то магические закорючки, сосредоточилась, закрыла глаза и запела заклинание.

Эффект не замедлил случиться: Касси мрачно пронаблюдала, как часть мертвецов скукоживается в голубоватом пламени, обрушившемся на них с небес. Но только часть — остальные тупо и неотвратимо продолжали свое нехитрое дело, подтаскивая камни и гальку и засыпая магический шатёр, наращивая скальный уступ.

— А дальше? — отважился задать «крыдле» вопрос грифон. — Я думал, ты всех уничтожишь.

— Я предпочитаю действовать по собственной методе, — отрубила волшебница. Наслышанная о некоторых магических штучках Касси обратила внимание на выступивший на лбу Тэффифи пот, участившее дыхание и мелкое подрагивание рук. — Потом разберусь с остальными…

Потом. Вот только успеет ли Тэффифи?

— Нет, ну вы как хотите, а я начинаю ее пытать! — заорал Бу Дыщ и принялся стаскивать с пленницы сапоги.

Где-то в горах Восточного Шумерета

Мэтр Виг тихо плыл на мягком пушистом облачке над горными грядами и внимательно приглядывался к окружающей природе. То поднимется повыше, украдет яйцо из орлиного гнезда; то спустится в ущелье, вывернет камень и соберет разбегающихся в панике от незнакомого солнечного света жучков-личинок… Старый волшебник от всей души наслаждался неожиданной «полевой экскурсией». Он закинул пышный хвост седой длинной бороды за плечо и залихватски насвистывал какую-то песенку времен своей молодости.