Дмитрий Подоляк - Велики Матюки

В общем, так они ко мне и не доехали в тот вечер. Проходит неделя, опять звонит мне Пузиков, едем, говорит, встречай. И опять та же история. На подъезде к деревне у них одновременно начинают животы слабить. И так на протяжении двух месяцев они делают девять попыток добраться сюда, и каждый раз один и тот же результат! И, что самое интересное, никого, кроме Пузиковой компании, недуг этот здесь не цепляет. Санстанция приезжала; покрутились, радиацию померили, пробы какие-то взяли, а не нашли ничего! Чисто! А животы урчат, так это, мол, руки перед едой надо с мылом мыть! С тех пор никто из районного начальства нам с Зинаидой никаких неудобств не создавал.

Но дело не в этом. Я-то понимаю, дело тут не в немытых руках или другой какой аномалии! Я знаю, наверняка знаю, что это попутчик мой мне помог. Эх, я так жалею, что ничего о нем не узнал! Ни кто он, ни откуда. Я даже не запомнил, как его зовут! Такие вот парадоксы у нас в Великих Матюках бывают, – закончил свой рассказ хозяин.

Слушатели задумчиво молчали.

– Васыль баби – ридный Хвэдир, а бабына Гапка сама соби титка! – нарушила тишину Зинаида.

– Что? – переспросил супругу изобретатель.

– То! Пыты трэба мэншэ!

– Не верит мне, – посетовал изобретатель. – Ну, что за человек!

– Говоришь, голова трещала? – спросил доктор, рассеянно катая хлебный мякиш по столу.

– Трещала, да.

– «Надо выпить на ночь два литра воды, чтоб с утра была цела голова, – проговорил доктор, глядя на брата с задумчивым прищуром. – Ведь сегодня ночью я буду пить…» Ребята, вы хоть понимаете, с кем он пил?

Все присутствующие заинтригованно смотрели на доктора. Я с трудом прятал усмешку – слова этой песни были мне известны хорошо, но я позволил доктору насладиться паузой.

– С Человеком из Кемерово! – торжественно объявил доктор.

– Что еще за Человек из Кемерово? – спросил изобретатель.

Доктор пожал плечами.

– Разные есть мнения…

– О нем Бэ Гэ песню написал, – подсказал я.

– Какой еще Бэ Гэ?

– Борис Гребенщиков. Бэ Гэ. «Аквариум», – пояснил я и, взяв пару аккордов, запел:

– Ну, и какое это имеет отношение к моему случаю? – спросил изобретатель.

Доктор вздохнул, достал смартфон, поводил по экрану пальцем, затем положил смартфон на стол так, чтобы его экран был виден всем. Все присутствующие, включая мсье Готье, уставились на экран.

– Чепуха какая-то, – пробормотал изобретатель, когда мы просмотрели видеоролик целиком. – Не вижу никакой связи. В этом клипе явный намек на что-то восточное. Индусы какие-то там крутятся, Вишны, Кришны… Тот мужик в поезде наш был, славянской внешности, нос картошкой, на бывшего завскладом с автобазы похож, только посуровей.

– Ну как же ты не понимаешь? В этом-то весь смысл! – воскликнул доктор. – Индусы верят, что их божества периодически воплощаются среди людей, причем они сами выбирают, где им родиться и при каких обстоятельствах. А раз так, почему бы им не родиться в Кемерово? Они ж божества все-таки.

– Зачем?

– Людям помогать, зачем же еще. Тебе вот один такой помог… Ведь вот что интересно: гора Меру у индуистов – место обиталища богов, как Олимп у древних греков. Чувствуете сходство: Меру – Кемерово. Общий корень! Но я всегда считал, что Бэ Гэ в песне все нафантазировал, а оно вот оно как!

– А я, грешным делом, сперва подумал, что это песня-притча; про то, что в трудную минуту человек должен обращаться к Отцу Небесному, – проговорил батюшка. – Создатель всеведущ, вот Бэ Гэ на это и намекает, когда поет: «Его не проведешь на мякине, он знает ходы под землей». Я подумал, что ходы под землей – это все, что делается или замышляется тайно. И в какую беду человек ни попал бы, Господь всегда его вытащит и спасет. Вот. Только я так думал, пока ролик не посмотрел. А теперь, когда увидел, не знаю, что и думать.

– Да ладно вам, ребята, нет в песне никаких тайных смыслов, – махнул рукой изобретатель. – Кемерово – шахтерский город, и поется тут про простого трудового мужика, который, конечно же, все ходы под землей знает, потому как сам эти ходы и прорыл. Сколько я таких умельцев на своем веку повидал! Сколько раз они меня выручали!

– А я так розумию, Бэ Гэ ваш спивае про тое, як в нашей жизни усэ ришае блат, – вставила Зинаида. – А Чоловик з Кэмэрово – тий самый знакомый, шо ходэ у всякИ важнИ кабинэты. Для ришення всяких вопросив вин можэ всэ, як бог.

Изобретатель обернулся ко мне.

– Ну, а что наш журналист по этому поводу думает?

– Я думаю, что вы ищете черную кошку в темной комнате, а ее там нет. Бэ Гэ постебался, а вы тут головы ломаете. Знаете, есть такая хитрость в поэзии: чем абсурднее идея, тем более глубокий смысл будет искать в ней читатель. Это я как специалист по стихосложению вам говорю.

– Так, мнения разделились, – усмехнулся изобретатель. – Ну его, этого вашего Бэ Гэ. Меня другое интересует. То, что произошло со мной, – это вообще что было, а?

– Похоже на материализацию эйдосов, – задумчиво произнес доктор.

– Материализацию чего? – озадаченно переспросил изобретатель.

– Эйдосов. Идей. Образов. Смыслов, – пояснил доктор. – Об этом еще Платон писал. Он считал, что существует некий абстрактный мир, в котором содержится суть всех вещей Вселенной. Вполне может быть, что в поезде этот незнакомец ввел тебя, Петя, в состояние транса, и ты под его руководством погрузился в мир этих самых эйдосов. А затем он каким-то образом спроецировал события, происходившие в этом мире идей, в нашу реальность. А напиток, который ты за коньяк принял, был чем-то вроде катализатора процесса. Или галлюциногена.

– Но разве такое возможно? – усомнился изобретатель. – Откуда ты это знаешь, Вася?

– Читал кое-что, – уклончиво ответил тот.

– Ты бы лучше санитарные правила читал, Спиноза, – укоризненно пожурил его батюшка.

– При чем здесь санитарные правила? В чем я ошибаюсь? – вспыхнул доктор.

– Ну, хорошо, на секунду допустим, что Платон прав и мир абстрактных идей действительно существует, – произнес батюшка. – Тогда скажи: какая может быть связь между миром абстрактных смыслов и фантазиями в Петькиной бестолковке?

– Эй, полегче там, – недовольно проворчал изобретатель.

– Связь простая. Сам по себе Петька не может придумать ничего такого, чему нет аналогий в наблюдаемом мире. Он только комбинирует известные ему идеи и образы и анализирует результаты таких комбинаций, – терпеливо пояснил доктор. – А первоисточник этих идей – в мире эйдосов. Если, конечно, не врет Платон.