Роман Тус - Звериный футбол

— Чтой–то солнышко не светит,

— Над долиною туман.

— Аль уж пуля в сердце метит,

— Аль уж близок трибунал — продекламировала Лида.

— Есенин шепнул мне, подмигивая Леонид.

Да иди ты, во подкованные иностранцыю.

Рядом, улыбаясь, стояла Лида. Точно шпионы, как в фильме одном, не помню сюжет, но там один такой про колоски родной пшеницы заливал, языком Шекспира. Вот и эти туда же. Хотя мне пофиг, после победы нашей сборной, я и с Мефистофелем могу выпить.

— Всё хорош, развели тут уголок поэзии, айда завтракать — толкнул я Леонида в темноту возникшего из ниоткуда ресторана.

— Сегодня в честь победы сборной России завтракать будем здесь — плюхнувшись за свободный столик заявила Лида.

— А чего подешевле не было ничего, — изучал я кусающиеся цены в меню.

— Тебя мальчик это не должно касаться, сегодня я угощаю — снова промурлыкала довольная Лида.

— Точно, пусть она платит, а то ходит с нами, ходит, а пользы никакой — включился Фредрик.

— Мы люди не гордые, настоящие «мужчины», пусть платит. Тогда я закажу себе, вот это, это, и еще это, и с третьей странице вон ту дрянь за двадцать евро — потирая радостно руки, ткнул я в меню.

— Не лопните телепузики, офиииииииииииициииант! — заорала Лида.

— Какой партийный работник пропал, ну или директор плодоовощной базы — и получил под ребра резкий удар.

— Кто так бьет девочка? — ткнул я в глаз ложкой Фредрику.

— Мальчики угомонитесь, пиво несут, лечиться пора.

— Опять пиво, доколе это будет продолжаться — радостно провозгласил Фредрик, опустошая одним глотком пол бокала темного.

— Еще один день и все закончится. Я уеду в деревню, и буду в настоящей русской баньке выводить из себя Австрийские шлаки. Кстати приезжайте ко мне в деревню, посидим на природе. У меня беседка есть в стиле «цзинь» для созерцания за луной.

— А где деревенька твоя — с неподдельным интересом в унисон спросила сладкая парочка.

— Дак в Новгородской области, Крестецкий район, деревня Зоренька — навигатор включите и найдёте. Всегда будем рады видеть вас — я, Хвойненский пивзавод и моя жена. Про детей не буду — эти хулиганы сами познакомятся с кем хочешь.

— Определенно в вашем предложении сударь, что–то есть — перешел на древний шведский Фредрик.

— Мы победили, ура товарищи — ввалилась в ресторан очередная партия помятых болельщиков, немедленно потребовавшая всё того же и побольше.

Весело звенели кружки, пиво лилось рекой. Пошли песни. Единение нации ощущалось во всем, начиная от исподнего, заканчивая вот этой вот американской парочкой русского происхождения и подозрительной наружности.

— Предлагаю пойти поизучать местные достопримечательности — задумчиво освобождая лицо от салата с колбасками пробасил Леонид.

— Поддерживаю этого любителя старины, а давайте на шаг ноги.

— Дура, ик, на ход ноги.

— А я хочу на шаг.

— Да хоть на аллюр.

— Мальчики только смотрите, чтобы полиция снова не задержала. Я задолбалась вас отмазывать.

— Да кому мы нужны такие. Прямая дорога в ад, «роад ту хел», как говорится — бравировал за столом ну или около него Фредрик.

— Не махай своими культяпками, а то как штурмовик ИЛ‑2 разошелся над Бобруйском — пытался я остановить чудо.

Самое приятное от обеда впечатление оставила Лида, оплатившая счёт с непроницаемым выражением лица.

Выйдя на солнечную улочку, не забитую как обычно болельщиками, я подумал, что десятидневная виза, к сожалению, заканчивается, а как хочется в Швейарию, в Базель оранжевых погонять.

Неспеша прогуливаясь по освобожденному от шведских болельщиков городу, подставляя под ласковое Австрийское солнце свои довольные рожи, мы втроем раздумывали над тем, как далеко пройдет эта сборная на чемпионате Европы.

В начале фан–зоны на газетах расположился Самарский дед. Все эти десять дней, не побоюсь этого слова «оный пешеход», пел русские песни и жил тут же в фан–зоне. На что питался товарищ и как попадал на матчи, фиг его знает, но попадал ведь.

— Дай газету почитать — улыбнулся при виде нас пешеход, требуя «газетто–делло–спорт», с описанием подвига нашей сборной, которую я успел купить в местном супермаркете.

— Поймешь дедуля? тут по итальянски — хрюкнул Леонид, поднимаясь с асфальта и потирая две половинки ушибленного мозга.

— Мне не привыкать, я много где путешествовал — не сдавался дед.

— Ну на бери, мне не жалко — протянул я забавному деду газету. Тот деловито и аккуратно свернул ее и осторожно положил в пакет.

— Потом почитаю, сейчас некогда — заявил самарец и громко затянул «Дубинушку».

— На Голландию пойдешь? — хмыкнула Лида и засмеялась.

— А то, — прервался дед, — сегодня же вечером и выйду. Вот так он и представился мне в темноте, идущий как отец Федор, меж двух гор в сторону Базеля. Эх махнуть бы с ним, да засосала трясина бытия, не хватает пока смелости плюнуть на всё, бросить и уехать куда–нибудь в деревню. Завести себе корову, кур и прочую живность…Гаген отдыхает.

— Пошли спать, а вечером в Спа, — а то меня вырубает уже… от вас в том числе, чего скалитесь.

Как каждый порядочный турист перед сном я на всякий случай сразу сложил в сумку все бутылочки из ванной с символикой отеля, а то вдруг завтра забуду. Кто поверит, что я был на чемпионате. Бухнувшись на койку сразу отрубился. Окно было закрыто, но жара не чувствовалась. Когда я проснулся вечером, значительно посвежевший, окно оказалось открыто, на полу валялся разбитый стакан. Я что ли ходил во сне как сомнамбула, али гости какие заползали, история об этом умалчивает, но я вроде цел, не покусан, ничего не болит. Хрен с ним, может у них тут в Австрии так принято, приходят в гости через окно и затем, разбив что–нибудь, уходят не попрощавшись — по австрийски.

В сто тысячный раз в дверь настойчиво стучали любители Спа. Можно и в глазок не смотреть, звездно–полосатые граждане колом стоят за дверью, уходить не желают, голос подают, требуют немедленного выхода.

— Шевство надо мной взяли. Ау господа, ребеночка себе заведите, может хоть от меня отстанете, развели тут Республику Шкид — не открывая дверь, кричал я в глазок.

— Вот дебил, мы ж тебе скучать не даем, а то весь мини бар выпьешь. Потом когда счет принесут покончишь жизнь самоубийством, жалко тебя бедолага — увещевал меня Фредрик.

— Выходи пока зовем, а то уйдем, будешь тут один куковать со своей язвой — включилась Лида.

— А кто вам сказал, что у меня язва — удивленно ответил я.

— Она у тебя будет дурак, если будешь пить всё что в баре лежит.

— А я то думал, что вы моё личное дело читали.

— Чего его читать и так все понятно алкаш, выходи тебе говорят, пойдем в Спа отлеживаться.