Роман Тус - Звериный футбол

— Ну ладно, так и быть уговорили — сдался я и открыл дверь.

— Кто это тебя так поцарапал — рассматривая плечи Леонида, поинтересовался я.

— Да так никто, — поцеловав жену в носик, промурлыкал Леонид.

— Больше на зверя похоже — рассматривая следы на плече, хмыкнул я.

— Вот и я говорю, зверь она у меня, — да тигренок.

— Да мой суслик — весело ответила Лида, выпивая из моего бара одну недешевую бутылочку.

— Так! Зоопарк на колесах, а ну на хрен из моей комнаты, нашли тут миллионера, брось, фу, кому говорят — пытаясь отнять у Леонида вторую бутылочку вина, я вытолкнул их и себя за дверь. Чёрт, двумя бутылочками таки пришлось пожертвовать. Вот гады, и зачем их пустил.

Сейчас модно в каждом отеле держать Спа. Что это такое, да хрен его знает. Но каждое уважающее себя московское чувырло обязательно должно ходить в Спа. Конечно, как же прожить без шоколадного обертывания и якобы целебных ванн. Ведь в Москве к каждой такой ванне подведен целебный источник, к гадалке не ходи. Вместо того чтобы париться в русской бане, я должен обмазаться шоколадом и ждать в астрале, когда мое тело вновь придет в годное состояние. Вместо водки чай, что в общем то хорошо, но водку мы не бросим, менталитет такой.

Эх… выходишь из русской баньки с парилкой на камнях, да в снежный сугроб. Затем сто грамм водочки под соленый грибочек и никаких астралов. Шоколад для слабых духом и телом. Вот лежу в спа на столе, обмазанный какой–то дрянью, и мысли такие же вертятся в голове. Рядом в полной нирване лежат жители США, привыкшие к подобной гадости, и хрюкают от удовольствия.

— И что вы в этом Спа нашли.

— Мы организм свой восстанавливаем — пищит кто–то из астрала.

— Пить прекращайте и никаких Спа не надо.

— А мы не пьем.

— Ага ровно 5 минут, а сами поди уже на часы посматриваете, ну когда же ужин.

— И правда мальчики пора ужинать, а под горяченькое можно и… — засмеялась Лида.

— И чего я с вами связался, сидел бы себе один в номере смотрел футбол, гулял по городу, окультуривался.

— Хватит бредить молодой человек — втиснулся в разговор Фредрик.

— На себя посмотри, вон какую мантру себе отъел.

— Это амортизатор любви — гордо заявил наглый товарищ.

— О какой любви может идти речь. К пиву? Водке?

— И кто это мне говорит, — иди утопись в шоколаде, — прячась под полотенцем верещал Лёня.

— Свят, свят, свят, в топку шоколад. Пошли уже отсюда на ужин а?

— Ваш вопрос выносится на референдум. Кто за ужин с пивом? Руки вверх.

— Единогласно — сказала Лида, даже не смотря, подняли ли мы руки, я лично усиленно махал ею над головой.

Фуф, наконец то я вырвался из цепких лап Спа. Ура, пора в город ужинать.

Последний раз в знаменитом «Елфер Хаузе» под золотой крышей. Мне хотелось думать, что этот бар станет знаменитым. Когда я еще сюда приеду, что–то мне подсказывает, что никогда. Не будет мой организм радоваться от «Францискайнера», темного «Кайзера» а не от… ну не будем называть, сами по телевизору видели рекламу про дебилов на речке (помоги расстегнуть и валяющиеся лифчики). Такое пиво я пить не буду НИКОГДА.

Не будет уже в моей жизни и свиных ребрышек под красным соусом с салатом, незабываемого гуляша и прочих маленьких Австрийских радостей…Зато водка, мороз, холодные женщины!

Или будет. Соберись тряпка! Обещаю, что когда–нибудь старым больным мутантом на трех ногах я приползу сюда, и напоследок, перед встречей в верхах, выпью кружечку «Кайзера». Полагаю, там наверху, такого пива тоже нет.

Тихо и быстро, со смыслом и вкусом,

мы выпивали кружку за кружкой.

Когда же еще в этом баре австрийском,

встретимся вечером друг с дружкой.

В баре почти никого не было. Как обычно пару местных, читающих газеты, несколько болельщиков готовящихся либо к поездке домой, либо в Базель. Официантка, улыбающаяся нам, своим старым добрым друзьям. Тишина и покой. Обглоданные ребрышки, пустые кружки, две довольные иностранные рожи и одна русская.

— Пошли у церкви посидим, помедитируем.

— Не я этим не занимаюсь у меня жена.

— Заткнись и пей — догрызая последнее рёбрышко и с грустью посмотрев через пустой бокал на Фредрика, произнес я.

— Я и пью. После пятого даже твоя рожа кажется нормальной — огрызнулся Лёня, отмахиваясь от меня как от мухи.

— Еще по кружечке милочка.

— А может по две, — снова подал голос наш бодрый швед.

— А жало не треснет.

— Нет.

— Ну вот и поговорили, тогда по две фройлян. В ожидании пива я снова и снова подумывал о том, а не плюнуть ли на все и сбежать в Базель, вот только с деньгами уже туго.

— Сейчас бы в Базель — вздохнул я, выдавая мечту.

— Чего там делать, оранжевые из нас отбивную сделают — округлила глаза Лида.

— Все бабы дуры. У нас тренер кто, Хиддинк! Так что ещё неизвестно кто кого, хотя голландцы в группе всех рвут.

— Правильно ты про баб, наваляем мы им стопудово — отмахиваясь от злой жены, поддержал меня Фредрик.

— Бараны одно слово — то ли про нас, то ли про голландцев крякнула Лида.

— Видишь какая жена, бараном тебя называет.

— И тебя тоже — заржал Леонид.

— Не, у меня своя жена, бараном это еще ласково — ухмыльнулся я.

— Да не везет нам с бабами — вздохнул Лёня, уворачиваясь от прямого женского слева и успевая при этом заглотить пол бокала пива. Гимнаст мать его.

Трогательная сцена прощания с обслуживающим персоналом любимого заведения, от которой слезы наворачивались на глаза, проходила на глазах изумленных завсегдатаев бара. Леонид, плача навзрыд, отчаянно целовал все краники с пивом, собирал со столов подставки под кружки, бросая их в огромный пакет. Лида безучастно наблюдала за всем этим, скупые женские слезы катились по щекам, из её сумочки торчала пара бокалов из под пива. Я попросил официантку сфотографировать меня около бочки с «Кайзром» и долго еще не мог оторвать свои руки от неё, обнимая как любимую женщину. Леонид расцеловав все краники, снова цедил еще одну «последнюю кружку».

— Это праздник со слезами на глазах, — не выдержал я и тоже заказал себе очередную «последнюю».

— Бог троицу любит, — заявила Лида, заказав двенадцатую кружочку и собираясь забрать очередной бокал себе на память.

Местные жители, не выдержав стали нам аплодировать. Группа наших болельщиков со второго этажа, требовала, чтобы мы срочно прошли наверх для дегустации крепких спиртных напитков. Кто–то навзрыд плакал в углу.

— Придется идти на минутку, — не веря самой себе, вздохнула Лида.

— Может не надо, — также неуверенно прошептал я.

— Хули сидите, пойдем бухать — сказал самый уверенный, он же новоявленное лицо шведской национальности.

— Молчи дебил, — вздохнул я и поплелся за сладкой парочкой, которая уже поднималась на второй этаж бара.