Роман Тус - Звериный футбол

— Погнали наши городских, а ведь могли у церкви посидеть культурно…

Запомните их такими, какие они были до захода в многочисленные уютные гнезда баров Австрийских городов. Показывайте им, футбольным болельщикам, дорогу до исторических мест ваших городов. Наливайте им, но за улыбкой, не забывайте, кому вы наливаете. Помните, что в душе каждого болельщика, где–то далеко в глубине, живет маленький, любознательный Да Винчи, ищите его, вытаскивайте, взывайте к нему. И тогда вашу историю будут знать не только хранители костела, музея, других достопримечательностей.

— Аве, Моцарт, идущие на футбол приветствуют тебя…

Все эти мысли, не из моей головы. Откуда они появились, пояснить не могу. Поскольку в данный момент, за несколько часов до отъезда в аэропорт г. Мюнхена, пытаюсь посчитать, сколько частей тела у меня в наличии, все ли вещи, предметы, денежные средства сохранились, после вчерашних «поминок выезда на чемпионат Европы». Кто доставил меня в отель, где находятся трепанги, с которыми я совершал вчерашнее паломничество. Почему, в конце концов, так болит голова. Имеются ли еще запасы в баре, способные привести меня в вертикальное положение. Кто ответит за все это, и что делать?

Сбор вещей в сумку доставлял измученному организму непередаваемую боль. Хотелось умереть на месте. Моей больной голове, порядочно надоел этот монотонный поиск разбросанных по комнате вещей и подставок под пиво. А эти тут откуда.

Я был бы не против, если в мой номер прямо сейчас на полной скорости влетел самолет набитый террористами. Если бы огромный четырехосный грузовик с прицепом проехал по мне пять или шесть раз, и два раза развернулся. Сверху упал метеорит. С ближнего востока по мою душу прилетела ракета дальнего действия. Американцы промазали по талибам, и попали прямо в меня. Закончилось действие австрийской визы и меня расстреляли на месте в назидание другим. Моцарт сообщил о необходимости четвертовать меня, колесовать, применить «испанские сапоги», сжечь и распылить над океаном. Всё что угодно, только унять эту головную боль. Аспирин фирмы «Байер» решительно не помогал, отказывался помочь, озадаченно хмыкая внутри, и вздыхая от бессилия.

Бом, бом, бом, звуки колокола прямо в ушах — это раздался стук в дверь.

— Мы пришли тебя провожать — тихо, натужно, раздались сопящие, усталые голоса смертельно больных людей из–за двери. Каждый день в нашей палате одно и то же. Доктор дайте лекарства.

— Заходите, раз уж пришли, все равно мое мнение тут никого не интересует. У вас есть пистолет? — поинтересовался я у помятой жизнью парочки.

— Нет, сами хотим покончить с этой никчёмной жизнью — прохрипел Фредрик, падая на кровать.

— Воды дай, а — всхлипнула Лида, — видишь доползли. Будем тебя провожать, вот только водички дай! Ты вчера обещал с утра похмелить нас кстати, когда мы в фонтане купались.

— Кто купался? Я?

— Ты и этот недоумок.

— Не было такого.

— Дайте выпить, хорош в ромашку играть, купался не купался, е. ся не е. ся.

— У меня бар не резиновый — загораживая холодильник своим скрюченным телом, заключил я, — кто вообще за все это платить будет, тут цены в баре как на марсе за воздух.

— Вскладчину — выдавила из себя приставучая семейка, — кстати, ты все равно в Мюнхен один на такси едешь, мы как раз тебя в аэропорту проводим и по магазинам, что нам тут делать, а оттуда уже в Базель.

— Дуракам всегда везет, а нормальные люди должны домой ехать — вздохнул я, доставая из бара последние две бутылочки с минералкой. Под ожесточенное бульканье со стороны кровати я раздумывал над тем, где буду смотреть матч с Голландией, как ни крути определенно не в Базеле. И вообще хорошо людям, которые мотаются по Европе, хочу туда заеду, хочу сюда. В следующей жизни также буду кататься.

— Попил минералки, вещи выноси — толкнув чемодан в сторону попутчиков, развалившихся на моей кровати, я поплелся в холл оплачивать счета. Во всех отелях, во всех очередях на «ресепшн» постоянно одно и то же. Богатый ты, или нет, все равно счета за мини бар убивают одинаково. Вот и в этот раз несколько человек, включая меня, вздыхали при виде наглых распечаток.

— Что у вас цены как в Москве, совсем уже обнаглели — доносилось сзади.

— Да, да как у нас в Мытищах — заголосила за компанию Лида.

— Идите в жопу — просто заключил я, отнимая часть денег у Леонида. Оплата счетов это вам не это. Настроение сия процедура не добавила. Взяв себе кофе в баре, я уселся ждать такси. Очередной мерседес и его улыбающийся водитель не заставили себя ждать. Узнав, что нас будет трое, справедливо полагая, что и чаевых будет втрое больше водитель, схватив мою сумку, побежал к машине, жестами приглашая последовать за ним.

На улицу перед вокзалом я выходил зажатый спереди и сзади семейной парочкой, которая тем самым умудрилась перекрыть мне всю видимость.

— Але гараж, вы чего меня как телохранители водите, а ну разойдись.

— Иди, иди, бегом в машину — толкнул меня на заднее сиденье Леонид, где уже сидела с той стороны окна Лида.

— Так шли, как будто киллер засел где–то — хмыкнул я.

— Да кому ты нужен болельщик хренов — заржал Леонид.

— Ваша рожа неприятна мне, отвернитесь мужчина — огрызнулся я, последний раз осматривая фасад любимого домашнего отеля, где я славно провел время.

Прощай Инсбрук, хотя погодите, до свиданья Инсбрук. Когда–нибудь я разбогатею на акциях, скачках, биотуалетах, драгметаллах, бирже, нефти, угле, древесине, консервах, сигаретах, навозе и куплю этот отель со всеми потрохами.

Мерседес бесшумно уносил меня из этого чудесного маленького городка, славящегося между прочим зимними, а не летними видами спорта. Эх сюда бы зимой, да на лыжах или на этап кубка мира по чему–нибудь, да цены тут зашкаливают. Ничего, смотри выше, всё куплю, а потом костюм с отливом и в Рио.

Вдоль уютных гор, с зелеными прожилками, редкими невысокими лесными массивами, ухоженными кукольными городками с верхушками церквей, спокойными не торопящимися жителями, пустыми границами, мы легко и непринужденно выбрались на равнину. Идеально ровный автобан без пробок, тянулся вдоль всего этого умиротворенного мирка.

Где гайцы? Не видел я их тут, где полосатые жезлы из каждого куста, каждого дома с трассы Москва — Питер, где торговцы чеками, «плечевые», продавцы овощей, страшных игрушек, полотенец, подозрительные кафе, ряды дальнобойщиков, тянущиеся друг за другом, подставные машины. Почему эта дорога не проходит через города с одной полосой и десятью светофорами. Где местный Вышний Волочок (прости господи, ох не вспоминай родину сатаны всуе), железнодорожные переезды с вечно закрытыми шлагбаумами, где я вас спрашиваю? Скучно.