Татьяна Зингер - Неудавшаяся история [СИ]

— Ведьма, — выплюнул Радислав, наконец-то отведший ладонь от вспухших губ, — мы не тронемся, пока ты будешь молчать. Учти, я сохранил тебе жизнь исключительно из-за того, что когда-то ты спасла мою. Но я помню о долге Ордена и без промедления перережу твое горло, если не сознаешься.

— В чем?! — я всплеснула руками. — Такое случилось впервые! Лис, докажи ему.

— Ага, — согласился варрен. — Или я не замечал.

— Глупости. Как можно не заметить подобное?!

Голос сорвался на крик. Против меня в одночасье обернулись все те, кого я называла если не друзьями, то компаньонами. Доверяла, делила обед. Я прижала пылающий лоб к коленям. По позвоночнику пробежала волна озноба.

— Твои методы всегда отличались… — Лис долго подбирал подходящее слово, — несдержанностью. Кто знает, что я упустил из виду.

— Чушь!

— Не ори, — тихо вмешался нарезающий круги вокруг Ворона охотник. — И без бабского визга тошно.

— Почему? — я всхлипнула. В затылке при движениях отдавалось мерным стуком молоточков.

— Запах. Он невыносим.

Мы с Лисом повернулись к Радиславу. Я принюхалась к запястью, но не учуяла ничего чужеродного. Да вот шаткая походка охотника говорила об обратном. Кони тревожились; они беспокойно переступали копытами, а Тучка делал робкие шажки, стараясь отойти от меня.

— Что-то не так? — Лис вобрал в ноздри воздух.

— От неё пахнет как от настоящей, могущественной ведьмы. Ни одна из тех, кто умер от моей руки, не воняла так мерзко.

— Зато причислили к рангу великих, — хихикнула я, глубокими глотками отгоняя соленый ком от груди.

— Смешно? — Радислав в один шаг оказался возле меня и вцепился пальцами в ключицы; я едва не взвыла. — Не расскажешь, почему?! Я вот не в настроении веселиться, потому как вижу опасную женщину, темную ворожею, которая не контролирует свои поступки!

— Я никому не причинила вреда.

— Пока.

Он отшвырнул меня, словно тряпичную, потрепанную куклу, и я рухнула на выставленные локти. Кто бы знал, как мне хотелось укутаться в куртку и уснуть прямо посреди тракта. Варрен не проявил ни единой попытки к защите, что, вероятно, означало его единодушие с методами охотника.

Мир точно обернулся ко мне спиной.

— И что ты предлагаешь? — Крохотная слезинка, не спросив разрешения, скатилась по грязной щеке. — Убить злую, плохую ведьму?

— Это было бы верным решением… — начал Радислав.

— Эй! — Лис напрягся.

— Но… — мужчина терпеливо продолжил, — я не собираюсь так поступать, пускай твоё существование полностью противоречит кодексу охотников.

— Спасибо.

Радислав пропустил очередную попытку к примирению мимо ушей.

— Я остаюсь с тобой, но отнюдь не из дружеских побуждений. Я согласился сопровождать вас и исполню обещанное. Мы едем к ведьме? — Не сразу среагировав на перемену темы, я слабо мотнула подбородком. — Кто она тебе? Подруга, родственница?

— Учительница.

— Тем лучше. — Мужчина забрался на Ворона. — Узнаешь у неё, что с тобой происходит. Если эту болезнь невозможно истребить, то я постараюсь убить тебя быстро и безболезненно…

Я скривилась.

— …Любыми доступными способами. До тех пор, Радослава, предупреждаю, что не спущу с тебя глаз.

И всё… Круг замкнулся. Что мы имеем? Лис следит за Радиславом, тот держит острие меча подле моей шеи, а я приглядываюсь к безумцу-варрену, до сих пор боясь проснуться с зачарованным кинжалом в животе. Недружелюбная обстановка, зато честная. Приходится согласиться, что легче обороняться, держа врагов подле себя.

— Охотник, разреши один вопрос, — пристыжено попросила я.

— Какой?

— Почему ты… поцеловал меня, хотя мог бы зажать рот ладонью?

Радислав сузил глаза до щелок.

— Она была в песке.

— И что? — В голос пробралось искреннее недоумение, затмившее даже накатывающий плач. — Бессмысленно заботиться о ведьме, и ты это знаешь не понаслышке.

— Тогда считай, что я добрый ко всем. Точка.

Я видела, как напряглись его скулы. Но смолчала. Некое решение всё-таки пришло в голову, но то было уж слишком дурным и наивным, поэтому я постаралась забыть о нем. Пускай девичьи грезы остаются грезами; им нет места в быту.

И началась сотая гонка за рассветом. Я дремала, но различала через полотно сна тихие беседы спутников. Слова стерлись, серьезность в тонах запомнилась.

Как вышло, что я перестала контролировать себя? Я бы никогда не напала на человека из-за мелкой ошибки. Я бы не мечтала беспричинно испепелить охотника. Нет, всему виной мрак. И от того, что мною руководит нечто необузданное, становится жутковато.

Возможно, Радислав прав: смерть стала бы лучшим исходом. Получается, при всех минусах есть один плюс: человек, согласный прервать никчемное существование, нашелся.

Над ухом жужжали насекомые. Сквозь опущенные веки рвался лучик солнца. Я тряхнула хвостом и резко проснулась. Утро разглаживало небесное покрывало, с которого сбросила тоненький полумесяц. Лесная полоса сменилась крошечными, покрытыми тиной озерцами. Запах стоял соответствующий — едкая гниль. На тракте, по которому частенько разъезжали представители правящей династии и прочие высокие шишки страны, вряд ли нашлось место цветущей воде да хору болтливых лягушек. Получается, мы съехали с торгового пути.

Как долго я спала?!

Спутники измучились. Я видела ссутулившуюся пуще прежнего спину Лиса и прикрытые глаза едущего ровно на одной линии с нами охотника. Рот последнего был рассечен тремя идущими поперек губ полосками, из-за которых мне опять стало не по себе.

— Доброе утро, — неестественно елейно отозвалась я.

— Угу, — единовременно ответили мужчины.

Лошади устали и сбавили ход — к тому же и полная ям да кочек дорога не позволяла разогнаться, — поэтому звуки голосов легко различались, не прерываемые шумом ветра.

— Вы поспали?

— Не было возможности. — Лис до хруста в позвонках свел лопатки, а затем вновь согнул спину.

— И сейчас нет, — грубо вставил охотник.

Он прав. Заснуть здесь смогла бы только привыкшая к подобному я. Узенькая тропка, где с трудом разъедутся две лошади, для сна непригодна. По бокам — болото, засасывающее и густое. И хоть вдали виднелись зеленые ели, но я помнила, как обманчивы очертания леса. Почва, на которой прижились деревья, была зыбкой. Лучше уж бодрствовать. Иначе или сгинешь в топях, или станешь обедом местной нежити. Те больно голодные и оттого обладают скверным характером, посему спрашивать разрешения не станут.

Бес подери! Неужели дом ведьмы ближе, чем кажется?! Но почему так скоро? По моим расчетам, двигаться предстояло ещё около двух дней; но получается, хорошо, если сутки.

На вопрос я получила вполне лаконичную фразу от Радислава.