Владимир Жариков - Сказочный отпуск

— Да, — подтвердил Полуэкт. — Я даже знаю, где. Это верстах в двадцати от турбазы. Там у них лагерь.

— Вот, видите? — продолжал я. — Этот полк вооружен современным стрелковым оружием, гранатометами и огнеметами, а может быть, кое-чем и посерьезнее. У них есть бронежилеты и еще — противогазы, поэтому возможно применение отравляющих веществ, слезоточивых газов и т. д. Противотанковыми гранатами они могут быстро вывести из строя местные танки-короба на паровой тяге. То есть угроза военной диктатуры, кровавого путча и гражданской войны очень велика. Командование этого секретного гарнизона, вполне возможно, уже предпринимает меры по освобождению той троицы на острове Буяне. В конце концов, туда еще вчера утром должна была прилететь новая смена охраны. Так что Фрол, по всей вероятности, уже на свободе. Яга-ягинишна, ведь в этом мире наверняка найдется еще парочка колдунов, способных превратить двух козлов обратно в людей?

— Да уж найдется, милый! Злых-то колдунов хватает, один Черноус чего стоит!

— Вот-вот. Потому-то мы и не можем сейчас уйти из этого мира.

— Жесть! — произнес Мокус. — А чем мы, собственно, можем помочь? Мы же не отряд спецназа.

— Надо каким-то образом уничтожить то, что незаконно попало в этот мир.

— Оружие? — уточнил Лешек. — Нет ничего проще. Оно же типа из железа. Разрыв-траву надо распылить над лагерем противника. И все, и никакого оружия.

— А что это такое, разрыв-трава? — поинтересовался Мельников. — От нее типа все железо моментально в труху превращается. Как бы ржа съедает.

— Все это хорошо. Но только в том случае, если оружие локализовано в одном месте, — сказал я. — А ведь эти гады продавали автоматы налево!

— Да, — подтвердила Катя. — Я сама об этом слышала.

— А мы видели. Помнишь, Лешек, прошлогодних разбойников? В том году у них был один допотопный пистолетик, а в этом — четыре автомата!

— Жесть! — произнес Лешек.

Да, быстро молодежь сленговые словечки друг у друга перехватывает.

— Нельзя же разрыв-траву над территорией всей страны распылять! Тогда не только оружие, но и все плуги, бороны, лопаты в труху превратятся. Железные дороги опять же, печеходы. Да вон — и водопроводные трубы в вашем тереме.

— Но ведь оружие приобретают люди в основном с криминальными наклонностями, — выдвинула свое предложение Мария Дюкова. — У всех у них за душой какое-то преступление. Просто надо местному правительству объявить амнистию за сданный автомат — и все, пусть приносят и сдают.

— Так они и понесли! — усомнился Мельников, при этом майор Дюкова сердито посмотрела на него. — И потом, даже если хотя бы один экземпляр останется на руках, вдруг найдется промышленник, который по образу и подобию организует серийное производство. Тут, в средневековье, пусть даже в позднем. Это же катастрофа! Ведь если бы у крестоносцев были бы автоматы Калашникова или, скажем, у Наполеона, представляете как бы могла повернуться история?

— История не любит сослагательных наклонений, — напомнила майор Дюкова с некоторой язвинкой в голосе: один — один.

Загудел дальнослов у Эльвиры. Она сказала «алё» и вышла из горницы. Через пару минут вернулась:

— Это Светка гуднула, я вчера ей сказала, что вы у нас все тута. Она говорит, что ваши товарищи с Русалочьего озера сюда на ковре летят. Только прям досюда им не долететь, они на Кудыкиной горе сядут и ждать будут. А там их надо встретить и сюда проводить, а то заплутают.

— Это далеко? — спросил я.

— Не, — ответил Лешек. — Верст пятнадцать — семнвдцать. Да я сбегаю. Дотуда я быстро добегу, у меня сапоги-скороходы есть. А уж обратно — типа пешим шагом придется. Но к обеду ждите, а то и чуть раньше.

Лешек убежал, а Баба-яга тем временем листала на коленях какой-то огромный фолиант.

— Разрыв-траву найти не так просто, — сказала она. — Это вам не крапива и не лебеда, не растет она под каждым кустиком. Место, где она растет, я-то знаю. Но главное сроку ей осталось — аккурат завтрашняя ночь чтоб зацвесть. А отцветет — так ужо и смысла рвать ее нету, все равно силы у ней никакой не будет. А зелье я смогла бы приготовить. Выборочное зелье: поразит именно то, что потребуется и ничего более. Но мне образы нужны тех предметов, которые изничтожить надо. Это раз. Второе: не пойдем же мы кропить зельем все дворы да леса — это ж до второго пришествия не справишься. Надо к Царю Водяному это зелье снести, чтоб он с дождем его пролил на всю землю. Тогда уж точно ни одной ентой железяки в помине не останется.

— Изображения автоматов у нас есть, даже лучше — оригиналы. Мы у разбойников четыре штуки отняли, — напомнил Мельников. — Но как быть с гранатометами, минометами и прочей баядой? Надо, чтоб кто-то вживую их видел и смог нарисовать! Мне-то видеть их приходилось, вот только рисовать… Я же не художник!

— Не надо ничего рисовать, — сказал Мокус. — У меня совершенно случайно оказался с собой компакт-диск «Современное вооружение Российской армии». Я когда еще из дому собирался, забыл его из компа вытащить. Там все есть и фотки отличные.

Фу! Ненавижу слово «фотки». Но Мокус молодец, как знал, паршивец. А Колобкова, в смысле Мельникова, обескуражило другое:

— Да-а, — сказал он. — За такой диск лет двадцать назад могли бы и срок припаять за разглашение военных секретов.

— Лет двадцать назад еще мультимедиа не было, — напомнил Мокус. — А я в то время в детский садик ходил.

Шестое июля, поздний вечер, лесная поляна Люблю посидеть вечерком у костра. Вообще, вечер — мое любимое время суток. Когда закончены дневные хлопоты, когда душу и тело охватывает расслабуха, садишься у огня на бревнышко и начинаешь ждать чудеса. И как в театре: гаснет свет уходящего дня, стихают лесные звуки, сейчас поднимется занавес и начнется представление…

За разрыв-травой мы отправились вместе с Лешеком и Германом. Все остальные представители нашего коллектива остались в роскошном тереме Бабы-яги. С нами в поход напрашивалось много народу, и в первую очередь моя Катька, но некоторыми вескими доводами мне удалось убедить и ее, и остальную компанию, что в экспедицию за травой следует отправляться не всей толпой, а небольшим мобильным отрядом. В состав этого отряда я включил себя, как основного идейного организатора и непременного участника любых авантюр, в которых можно промочить ноги и заработать насморк, Лешека, как местного жителя и проводника и Германа в качестве ходячей энциклопедии, разбирающегося не только в антропологии, но и в ботанике. Катька тоже разбирается в биологии вообще и в растениях в частности, а в определении всяких там цветочков и травок может дать фору любому ботанику, но все же я настоял на своем: мне будет гораздо спокойнее, если она останется у Бабы-яги, это во-первых. Во-вторых, Герман уже достаточно поднаторел в изучении местной флоры, которая имеет кое-какие отличия от привычной нам растительности нашего мира. Ну, а в-третьих, чисто мужской коллектив в таких блиц-командировках все-таки предпочтительнее.