Владимир Жариков - Сказочный отпуск

— Ясно чего, — сказал Константин. — Команды ждут. Сигнал атаки — три зеленых свистка.

— Напасть-то на нас не так просто, — заметила Баба-яга. — Через магическое поле простой человек не пройдет. Если я его сама не пропущу, конечно. Мага они ждут, колдуна, способного проход открыть. Ужо тогда они в атаку и кинутся.

— А если их сейчас в какую-нибудь ловушку заманить? — предложил Мокус.

— Заманил один такой! — съязвил Константин. — Иван Сусанин его звали.

— Да нет, — Эльвира отложила пяльцы с вышиванием и обвела взором всю компанию. — Макс правильно говорит. Только тут никакой не Сусанин нужен, а лесная мавка. Много их там?

— Человек десять — двенадцать. Отделение, короче.

— Тогда как стемнеет, я их увлеку. Заведу в чащу, они там и будут плутать, ходить-бродить по кругу Пусть поплутают денька три, изголодают, у них ни сил, ни желания воевать не останется.

— А что, девочка, пожалуй, права! — одобрила план Мария Дюкова.

— Я замужняя женщина, — обиделась Эльвира. — И, между прочим, мне сто семьдесят один год!

— Ну хорошо, хорошо, — примирительным тоном ответила майор. — Я не хотела тебя обидеть. Обычно женщины твоего возраста наоборот, принимают за комплимент, когда их девочками называют.

С наступлением темноты Эльвира отправилась в лес. Для подстраховки с ней пошли Мельников, вооруженный автоматом, и Полуэкт, уже овладевший некоторыми премудростями лешачьего дела.

Июльское ночное небо чуть светилось приглушенной синевой, на которой были рассыпаны тускло мерцающие неяркие звезды. А в лесной чаще темнота сгустилась плотная, лишь отблески костра выхватывали из нее оранжевый расплывчатый круг радиусом едва больше двух саженей. Дружинники тесной группой сидели в этом кругу у огня, помешивали прутьями угольки и доставали из золы печеную картошку. Один из них заканчивал рассказ какой-то байки.

— … и с той поры каждый вечер из лесу русалка выходит!

— Брехня! — прокомментировал командир отделения. — Какая в лесу русалка. Ежели б у реки или у озера. А тут и кикиморы-то, пожалуй, не встретишь.

— Здеся вообще из всех баб на сто верст в округе — одна лишь Яга! — пошутил кто-то из солдат. — Да и у той нога костяная.

Раздались смешки. Потом все немного помолчали, уплетая картошку. Вдруг тот, кто байку рассказывал, показал пальцем в черную лесную темень.

— Ой, ребяты, смотрите!

Все повернули головы в указанном направлении. В чаще леса, в возникшем неярком сиянии мелькнул силуэт стройной девичьей фигурки в полупрозрачном голубоватом сарафане и тут же исчез.

— Ух ты, диво дивное! — воскликнул один.

— А может, померещилось? — предположил другой.

— Так не всем же сразу, — сказал командир.

Силуэт появился вновь, уже поближе и более ясных очертаний.

— Дива лесная! Красота ненаглядная! — воскликнул кто-то.

— Эй, красавица, иди к нам, у костра погрейся! — окликнул один солдат, что посмелее.

Лесная дива, окутанная слабым сиянием, тряхнула копной распущенных, черных как смоль, волос и снова скрылась в чащобе.

— Не, не привиделось, — сказал тот, кто окликал красавицу. — Девка настоящая. Эх, нам бы сюда ее, в компанию.

Остальные тут же принялись мечтательно обсуждать эту тему.

— Прекратить разговоры! — строго сказал командир. — На службе мы! Никакие шуры-муры тут не позволительны!

Солдаты притихли и снова занялись картошкой. Внезапно из чащи леса донеслись крики:

— Спасите! Помогите!

Все насторожились. Командир резко поднялся.

— Что сидите, мать вашу! Девку спасать надо, может ее там лешак насилует! Отделение, за мной!

Схватив оружие, все помчались в темную чащобу за командиром. Крики о помощи раздавались то справа, то слева, то тише, то громче. Отделение металось в разные стороны через бурелом и густые заросли, но так и не могло отыскать место происшествия. Внезапно все смолкло. Наступила тишина, только поскрипывало какое-то дерево, да где-то глухо ухал филин. Солдаты стояли в растерянности и глазели по сторонам.

— Вот те на! — произнес кто-то. — А где ж наш костер? Где палатки?

— Вот и спасли девицу! Заманила нас, стерва, теперь век дороги назад не сыщем!

— Ох, нечистая! Нечистая нас попутала! И днем сегодня трехглавый змей над нами летал! Не к добру!

— При чем тут змей?! Ты бы еще черную кошку, что третьего дни повстречал, припомнил. Баба-яга это нас за нос водит!

— Отставить разговоры! — прикрикнул командир. — Сейчас разберемся. А ну, стройсь! Все за-а-а мной!

Треща сухими ветками, он двинулся напролом.

В тереме никто не спал, все сидели за столом в большой горнице, пили чай и с нетерпением ждали возвращения Эльвиры, Мельникова и Полуэкта.

— Ох и дураки же эти мужчины! — воскликнула Эльвира, вваливаясь из ночной темноты в ярко освещенную горницу с хитрым прищуром в глазах.

— Да ладно тебе, — сказал вошедший следом за ней Колобков-Мельников. — Ребята из лучших побуждений спасать тебя кинулись, а ты им такую подлянку устроила.

— А вы думаете, если б я к костру ихнему обогреться подошла бы, они бы мне сказки из «Тысячи и одной ночи» стали рассказывать?

— Или лучше бы им стало, когда б они перестрелку здесь начали? — вступилась за Эльвиру мадам Дюкова. — Пусть и обманом, но, может быть, Эльвира им жизни спасла! Теперь только надо не позволить им умереть голодной смертью.

— Да ничего, оружие при них, — заметил Мельников. — Если будут охотиться, то смерть от голода им не грозит.

— Фиг им, а не охота! — воскликнул Полуэкт. — Ни зверюги, ни птицы ни одной они там не встретят. Уж я позабочусь. И ни одного гриба, ни ягодки по дороге тоже не найдут.

— Правильно, — согласилась Эльвира. — А через три дня я их прямехонько сюда и выведу. И пусть разоружаются, тогда и накормим.

Тринадцатое июля, резиденция Черноуса, рано утром

— Так. Ну и каково твое мнение, что у них на уме? — Завершив очередной сеанс наблюдения, Черноус убрал в шкаф шкатулку со Всевидящим Оком и не спеша прошелся вокруг конторки.

— Ты бы ета, сотворил бы хоть кресло какое или табурет, — Фрол, устав переминаться с ноги на ногу, присел на корточки. — У тебя вон тут, горница какая огромная, а даже лавки нету. Стоймя-то совершенно не думается.

Дело в том, что в большом круглом зале действительно из всей мебели присутствовали только книжные шкафы вдоль всех стен до самого потолка и конторка в самом центре помещения, за которой Черноус работал стоя. Приближаться к конторке Фролу настрого запрещалось.

— Это кому как, — ответил Черноус. — Меня так наоборот, в сидячем положении только в сон клонит. Так. Ну ладно уж, будь по-твоему, пошли на кухню, напою тебя чаем. Там и посидим заодно.