Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

Я, не чинясь, переместил биток на переднюю линию, тщательно намелил кий, примерился, задержал на секунду дыхание и… понеслась, родимая.

Эх! Вот за что я люблю «американку», так это за простоту. Некоторые, правда, считают «америку» чересчур примитивной, но, по-моему, это чистой воды эстетство. Или снобизм. Конечно, классическая русская пирамида – игра более… м-м… умная, да и «Москва» с «Невой» таят в себе немало возможностей для умеющих держать кий. Однако ж со «свободной пирамидой» (так обозвали «американку» в двухтысячных) они все одно не сравнятся. Большинство отечественных любителей бильярда катали и будут катать шары, не заморачиваясь на разделение их по «цене» или игровой функции. Битком может быть любой шар – и точка! К прицельным это, кстати, тоже относится. Главное – попасть в лузу. А лузы на русском столе о-о-ох какие узкие. Хрен попадешь. Это вам не заокеанский пул или британский снукер. И тем более не галльский фрондирующий карамболь, где лузы вообще не нужны.

Короче, забил восемь шаров и, как говорится, «гуляй, Вася». Готовься к следующей партии, где даже не самый мастеровитый игрок может собрать свои законные «восемь с кия». При определенной доле везения, естественно. А удача в бильярде нужна. Очень нужна.

В нашей с Павлом Борисовичем партии удача оказалась на моей стороне. Хотя, может, это и не удача вовсе, а тонкий расчет. Тут все зависит от того, с какой стороны на это дело смотреть. Товарищ капитан, например, судя по его «каменному» лицу, считал, что мне просто поперло. Ну да, он ведь ни одного удара не сделал, так и простоял всю игру возле стола, кривясь, будто лимон проглотил. Я же, наоборот, был уверен, точнее, знал, что удачей здесь и не пахнет. Все дело лишь в умении правильно концентрироваться, удерживая в узде собственные эмоции. А еще – в знании особенностей бильярдной игры и моем открывшемся «на переходе» таланте. Таланте попадать точно в цель. Если, конечно, внешние обстоятельства не помешают. Такие, как скажем, зацеп на сукне. Или маленький скол на шаре. Или недостаток мела на «обработанной» им же наклейке. Мелочи, забывать о которых себе дороже…

В общем, первый шар я положил в левую лузу четким ударом битка в самый край пирамиды. Биток упокоился в сетке, пирамида осталась практически целой. Только три из пятнадцати прицельных шаров выкатились «на игру», что мне, по большому счету, и требовалось. Не очень, знаете ли, хотелось отдавать сопернику инициативу в случае промаха. В «своем» времени за подобный разбой меня могли бы и оштрафовать, однако поскольку промаха не случилось, постольку и правила будущего МКП  [43] Международный комитет по пирамиде (спортивная федерация). я не нарушил. Минус же состоял в том, что так и не разбитую до конца пирамиду пришлось теперь «разбирать» самому. С неудобных позиций, используя высокий мост «на трех цырлах». Шар за шаром. По очереди «отламывая» их от почти «правильной» кучи.

Впрочем, с этой разборкой я справился. Очень изящным способом. Сначала забил в правый угол «чужого». Оттяжкой, с сильным правым винтом. Имея битком освобожденную из пирамидного плена «семерку», а прицельным шаром – «двушечку», тоже отвалившуюся при разбое от пирамиды. Затем пустил один из кучкующихся шаров в удачно вышедший под удар «семерик». Накатом, вновь положив «чужого», но с выходом битка под лузное устье. А дальше… все остальное было уже делом техники. В общем, следующие пять шаров я положил классически. В одну калитку. Едва ли не по учебнику. Тихий накат, «чужой» сваливается в лузу, биток встает на его место, становясь прицельным. Потом снова накат, затем еще. И еще. До тех пор, пока «на полке» их не набирается ровно восемь.

Конечно, стороннему наблюдателю моя игра могла показаться простой и совершенно не зрелищной, но по сути это было не совсем так. Точнее, совсем не так. Все посвященные в таинство бильярдной игры в курсе, что тихо скатить в одну лузу даже три шара подряд – задача довольно сложная. Знают, что многое, если не все, зависит от личного мастерства исполнителя.

Знал об этом и капитан Кривошапкин. Поэтому он просто вытащил из кармана рубль, с мрачным видом передал его мне, затем решительно выдохнул, тряхнул головой и… сделал предложение, от которого я не смог отказаться:

– Играем еще одну. Ставка – трояк. Разбиваю я.

К разбою капитан готовился долго. Установив биток около первой точки, он секунд пять или шесть переступал ногами, выбирая позицию. Потом чуть подался вперед. Наклонился. Положив левую руку на стол, поставил мост. Открытый, естественно. Слегка пошевелил пальцами, сдвигая ладонь в сторону. Совсем чуть-чуть, на пару миллиметров, не больше. Сделал несколько махов, примеряясь к удару. Замер, фиксируя стойку, а затем… затем ему что-то вдруг не понравилось. Выпрямившись и отстранив кий от битка, он окинул прищуренным взглядом поляну и покачал головой, словно бы сомневаясь в правильности сделанного им выбора. Впрочем, уже через пару секунд Павел Борисович опять намелил кий, передвинул шар чуть левее и, смахнув с сукна невидимую пылинку, вновь склонился над «домом»…

Сомнения капитана я понимал. Ошибка в разбое стала бы для него почти катастрофой. Теперь он уже точно знал, на что способен соперник, поэтому очень долго прицеливался, стараясь избежать промаха.

Старания его не прошли даром. Разбой у Павла Борисовича получился отменный. Пущенный с силой биток ударился о грань пирамиды и, отскочив от третьего шара, влетел точно в створ, прямо под ободок, даже не задев губки. Сложенные в правильную фигуру шары раскатились по всему полю. Соударяясь случайным образом, пробуя на прочность борта и друг друга. В общем, результат был хорош: биток упал в лузу, а от разбитой в хлам пирамиды остались одни лишь воспоминания.

Довольный собой капитан, не торопясь, обошел стол, оценивая расстановку шаров. Позиция на столе выглядела весьма перспективной. И не просто перспективной – выигрышной на триста процентов. Больше половины шаров на игре, борта чистые, остается лишь закрепить начальный успех и довести партию до победы.

Второй шар мой соперник забил играючи. Прямым в угол. Затем переместил свое внимание на центр и закрутил «свояка» в середину. Получивший боковое вращение биток коснулся прицельного и аккуратно ввинтился в лузу. Павел Борисович что-то пробормотал себе под нос, несколькими движениями протер кий и еще раз обошел стол, прикидывая дальнейшие действия. На мой взгляд, еще три, как минимум, шара он мог положить с гарантией. А если не промахнется с выходом, то и все пять, нужные ему для победы.

Для следующего удара товарищ капитан выбрал пару, расположенную строго по задней линии. Ну да, все верно, идеальная расстановка для «свояка». Можно и боковик запустить, а можно и просто накатом. Однако, к моему удивлению, соперник решил наиграть «чужого». Видимо, биток хотел проконтролировать, уведя его в среднюю зону, на «выгон».