Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

– Ну что ж. Проверим тебя в деле, курсант Фомин. Посмотрим, до какой степени ты у нас, хм, везунчик.

Это было именно то, что я от них ожидал. Коллеги не до конца поверили капитану и решили сами во всем разобраться. Убедиться, так сказать, на собственном, опыте.

Пожав плечами, я направился устанавливать пирамиду. Однако, едва коснувшись кием шаров, чтобы подкатить их на «точку», был остановлен неожиданным возгласом товарища подполковника:

– А ну-ка, постой-ка, студент! Дай-ка я на твой кий погляжу.

Приняв у меня из рук кий, Иван Николаевич внимательно его осмотрел, хмыкнул, поморщился, а затем коротко резюмировал:

– Нет. Не стоит тебе ЭТИМ играть.

Потом повернулся к Павлу Борисовичу и чуть насмешливо «попросил-приказал»:

– Паша, будь ласка, поройся в каптерке и подбери нашему юному дарованию что-нибудь более… м-м… подходящее.

– Справа от двери посмотри, – дополнил командирскую просьбу майор Новицкий, прищуривая один глаз и как будто подмигивая. – Я их, кажется, там складывал.

– Есть. Понял. Посмотрю обязательно, – отозвался Павел Борисович, скрывая в усах улыбку.

«Хм, чего это они так веселятся-то? Пакость, что ли, какую задумали?..»

В том, что товарищи офицеры и впрямь задумали какую-то каверзу, я убедился через минуту, когда капитан вернулся к столу.

– Вот, Андрюха. Держи, – торжественно произнес он, вручая мне в руки кривоватую, истертую по всей длине «деревяшку». – Самое лучшее из того, что нашлось. Пользуйся.

– Спасибо, Пал Борисович, – выдавил я из себя, состроив кислую мину, с трудом удерживаясь от матерщины. «Да уж, спасибо большое, что швабру мне не всучили. Вот была бы потеха».

Мой «новый» кий можно было охарактеризовать одним-единственным словом – «дрова». Мало того, что он был кривой и шершавый, – он был еще и короче стандартного сантиметров на двадцать. И легче грамм на сто пятьдесят-двести. Плюс наклейка напоминала по форме не то гриб, не то гвоздь, по самую шляпку вколоченный в торец наконечника.

Впрочем, «техника, она и на огороде – техника», как говаривал мой друг Олег Панакиви, ловко останавливая футбольный мяч, скачущий по кочковатому полю. Посмотрим, что у нас выйдет в итоге. И вообще, хорошо смеется тот, кто смеется последним…

– Думаю, опробовать тебе его ни к чему, – продолжал издеваться надо мной подполковник. – Две партии ты уже отыграл, руку набил, шары и поляну проверил, так что… Как классику играть, знаешь?

– Малую русскую? – уточнил я, натирая кий тальком, пытаясь хоть как-то подготовить его для игры.

– Ну да. До семидесяти одного и без дураков, под заказ.

– Знаю.

– Ну вот и отлично. Василий Васильевич у нас как раз на классике специализируется. Будешь сейчас с ним играть. Василь Василич, ты как? Не против? По пятерке за партию?

– Я то не против, – прогудел майор, глядя на мою возню с кием. – А вот товарищ курсант…

– Я готов, – ответил я, подходя к столу. – Классика. По пять рублей с носа. Играем, товарищ майор.

– Играем, – ухмыльнулся Василий Васильевич, выставляя два шара на розыгрыш. – Не боись, студент. Пять рублей – не те деньги, чтобы о них горевать…

Разбой я, конечно же, проиграл. Сукно на втором столе оказалось быстрым, да и силу удара пришлось увеличить, компенсируя недостаток массы. В общем, мой шар – бордового цвета биток – отразился от двух бортов и остановился в доме, совсем чуть-чуть не докатившись до передней линии.

Оппонент сыграл гораздо точнее – его «двойка» застыла в пяти-шести сантиметрах от борта.

– Я разбиваю, – констатировал Василий Васильевич, перемещая биток на игру.

Огорчаться я этим фактом не стал. «Классика» – не «Москва», разбой для нее – не самое важное. Одним, даже очень хорошим первым ударом победу не обеспечишь. В классической пирамиде за разбоем чаще всего идет череда отыгрышей, где главное – не забивать шары в лузы, а спокойно и вдумчиво раскатывать их по столу, дожидаясь ошибки соперника.

Товарищ майор, как выяснилось, придерживался той же стратегии. Разбивать пирамиду впрямую он не решился – ограничился обратным ударом, с отскоком под основание. После чего отступил в сторону, ожидая ответного хода с моей стороны.

Приподняв кий наконечником кверху, не спеша обхожу стол и притормаживаю у дальней угловой лузы. Лучше всего сейчас было бы отыграться с постановкой битка на короткий борт, но… в голове крутится странная мысль: не стоит затягивать партию, не этого от меня ждут товарищи офицеры.

«А чего именно они от меня ждут? Все верно. Ждут, что я начну рисковать. По причине молодости и отсутствия опыта… Что ж, не будем разочаровывать страждущих. Рискнем, пожалуй. Риск – дело благородное».

Объявляю заказ:

– Двойка в левую среднюю. Дуплетом.

Склоняюсь над игровым полем.

Шар с циферками «два» на боках падает в завязанную снизу «корзину».

– Опа! – восклицает капитан Кривошапкин.

– Однако ж, – удивленно бормочет подполковник Ходырев.

Майор Новицкий молчит – напряженно смотрит на стол, видимо, ждет новых сюрпризов.

Обмануть его я не вправе. Двумя почти прямыми ударами заколачиваю в правый угол сначала «девятку», а следом за ней «четырнадцатый». Не останавливаясь на достигнутом, переправляю в левую среднюю «чИрик», с прокатом битка в центральную зону.

«Та-ак, тридцать пять очков как с куста. Осталось положить еще столько же плюс один».

Прикинув по-быстрому варианты, нацеливаюсь на левую ближнюю лузу. Имея в виду попробовать продавить в нее «туз» («единичку» с «ценой» в одиннадцать полновесных очков) с отправкой битка в «глубину», на дальний борт. Чисто по отыгрышу, поскольку до конца в успехе своего начинания не уверен.

…Предчувствия меня не обманули. В цель я все-таки не попал. Причем «не попал» плохо: «туз» застрял в «губках», и это было еще не самое страшное. В самый ответственный момент во всей красе проявились главные особенности моего «элитного» кия, выструганного, по-видимому, из «левого» горбыля на перевыполняющей план лесопилке. Нет, он, конечно, не киксанул, но вместо прямой и строгой оттяжки получилась оттяжка с боковиком. В результате чего биток откатился назад по дуге и… свалился в среднюю лузу…

– Штраф пять очков, плюс-минус, – замечает взявшийся исполнять обязанности судьи подполковник. – Счет 30:5 в пользу студента.

Соперник меня не щадит. Вынув из сетки биток, он устанавливает шар в «дом» и выверенным ударом «с руки» снимает «подставку». Одна радость, что делать это ему приходится не впрямую, а через борт, поэтому хорошо проконтролировать биток майор не может – на следующем ударе отыгрывается. С уводом «цветного» в наиболее безопасное место. За кучкующиеся около третьей точки шары.