Патрик Несс - Вопрос и ответ [litres]

– Ну сколько можно! – проворчал Дэйви и ненароком дал шпоры Бурелому-Желудю, который послушно шагнул вперед, но был тут же осажен назад. – Я тут уже, еть, замерз весь.

Ангаррад подо мной перемялась с ноги на ногу. Едем? – спросил ее Шум; дыхание плотным белым облачком повисло в воздухе.

– Почти. – Я потрепал ее по боку.

– С сегодняшнего вечера, – продолжал мэр, – наступление комендантского часа отодвигается на два часа позже, а время посещений для жен и матерей продлевается на тридцать минут.

В толпе мужчин согласно закивали. Из толпы женщин раздалось несколько облегченных рыданий.

Они ему благодарны , подумал я. Благодарны мэру .

Не баран чихнул.

– И, наконец, я счастлив объявить, что подошло к концу строительство здания для нового министерства. Министерства, которое будет стоять на страже безопасности и охранять нас от угрозы Ответа. В этом доме больше ни одна тайна не останется нераскрытой, а всякий, кто стремится подорвать наш образ жизни, будет перевоспитан и переучен – ему помогут понять наши идеалы. Так наше будущее получит надежную защиту от всех желающих украсть его у нас.

Мэр сделал паузу, штобы придать словам побольше веса.

– Сегодня мы открываем Управление Вопроса.

Дэйви перехватил мой взгляд и постучал пальцем по острой серебряной «В», вышитой на плечах нашей новой униформы. «О», которую мэр наверняка выбрал специально, потомуш у нее много всяких… ассошиаший.

Мы с Дэйви, стало быть, теперь Офицеры Вопроса.

Его восторгов по этому поводу я, признаться, не разделял.

Но это в основном потому, што я вообще почти больше ничего не чувствовал.

Я есмь круг и круг есть я.

– Хорошая речь, па, – похвалил Дэйви. – Длинная.

– Она предназначалась не тебе, Дэвид. – Мэр даже на него не взглянул.

Мы втроем ехали по дороге к монастырю.

Хотя монастыря там больше не было.

– Надеюсь, все действительно уже готово? – спросил мэр, не поворачивая головы. – Терпеть не могу, когда из меня делают лжеца.

– Если ты так и будешь все время спрашивать, менее готовым оно от этого не станет, – пробурчал Дэйви.

Мэр медленно повернулся к нему с такой хмурой миной на лице, што я поспешил вмешаться, пока никому тут не врезали Шумом.

– Все готово, насколько это вообще возможно, – ровным голосом сообщил я. – Стены стоят, крыша есть, но внутри…

– Необязательно говорить глупости, Тодд, – перебил он. – «Внутри» воспоследует в свое время. Здание возведено, это сейчас самое важное. Они смогут увидеть его снаружи – и вострепетать.

Это было сказано спиной к нам, так как мэр выехал вперед кортежа, но я прямо чувствовал, как он улыбался на слове «вострепетать».

– Нам дадут в этом поучаствовать? – все еще недовольно вопросил Дэйви. – Или ты из нас снова нянек сделаешь?

Его отец развернул Морпета нам поперек дороги.

– Ты хоть раз слышал, чтобы Тодд столько жаловался?

– Нет, – мрачно ответствовал Дэйви. – Но он же просто… ну, сам знаешь… Тодд .

Мэр надменно выгнул бровь.

– И?

– А я – твой сын .

Морпет пошел на нас, отчего Ангаррад тут же попятилась. Подчинись , сказал жеребец. Веди , ответила кобыла, покорно опуская голову. Я потрепал ее по гриве, причесав малость пальцами, штобы немного успокоить.

– Позволь, скажу тебе кое-что, Дэвид. Тебе будет интересно. – Мэр уставил на сына тяжелый взгляд. – Другие офицеры, солдаты, горожане – они смотрят, как вы едете мимо, бок о бок, в вашей новенькой униформе, облеченные новой властью, и знают, что один из вас – мой сын. – Он уже почти наехал на Дэйви, вытеснив того с дороги. – И знаешь что? Они часто думают не на того. Они думают, что моя плоть и кровь – не ты. А другой.

Он перевел взгляд на меня.

– Они видят Тодда с его преданностью долгу, его скромным видом и серьезным лицом. С его спокойной манерой вести себя и зрелыми навыками управления Шумом. И им даже в голову не приходит, что этот его громогласный, безалаберный, дерзкий приятель на самом деле и есть мой сын.

Дэйви уставился в землю – стиснув зубы и кипя Шумом.

– Да он даже не похож на тебя!

– Я в курсе, – бросил мэр, поворачивая Морпета обратно по курсу. – Просто подумал, что это и правда интересно. Такое частенько случается.

Мы поехали дальше. Дэйви – безмолвная, багровая буря Шума – тащился сзади. Мэр бодро цокал впереди. Мы с Ангаррад держались в серединке.

– Хорошая девочка, – прошептал я ей.

Мальчик-жеребенок , ответила она и вдруг подумала: Тодд .

– Да, моя хорошая, – тихо сказал я ей промеж ушей. – Я здесь.

В последнее время я взял за моду ошиваться у нее в стойле под конец дня. Сам расседлывал, чесал ей гриву, таскал яблоки – угощать. Ей всего-то и было от меня нужно, што убедиться: я здесь, от табуна не отбился – и пока это было так, она радовалась, звала меня Тодд , и мне ничего не надо ей объяснять, и ни о чем ее спрашивать, и она ничего от меня не требовала.

Только штобы я ее не бросал.

Штобы никогда не уходил насовсем и не бросал ее.

Шум начало заволакивать тучами.

Я есмь круг и круг есть я.

Мэр обернулся и посмотрел на меня.

Униформа у нас теперь была, но в армии мы все равно не состояли, это мэр особо подчеркнул. И званий нам тоже не полагалось – только «офицер». Впрочем, мундира и «В» на рукаве оказалось вполне достаточно, штобы люди держались от нас подальше, пока мы ехали к монастырю.

До сих пор в наши обязанности входила охрана тех, кто еще оставался в тюрьме. Мужчин и женщин, но в основном все-таки женщин. Когда тюрьмы взорвали и от них камня на камне не осталось, заключенных перевели в бывший дом исцеления на берегу реки.

Угадайте, в какой.

Весь прошлый месяц мы с Дэйви конвоировали рабочие бригады арестантов от дома исцеления до монастыря и обратно. Они заканчивали работу, начатую спаклами, и делали все заметно быстрее, чем те. Надзирать за строительством нас на сей раз не просили, и на том спасибо.

Утрамбовав всех на ночь обратно в дом исцеления, мы с Дэйви за неимением лучшего занятия праздно объезжали здание кругом, стараясь не слышать несшихся изнутри криков.

Некоторые заключенные, видите ли, были из Ответа – мэр схватил их в ночь атаки на тюрьму. Мы их никогда не видели; их не гоняли на работы – только допрашивали круглые сутки… пока они хоть как-нибудь не отвечали. Пока што мэру удалось из них вытянуть только местонахождение лагеря – возле шахты. Разумеется, когда туда добрались солдаты, в лагере уже никого не было. Дальнейшая полезная информашия поступать не спешила.

Были там и такие, кого признали виновными в помощи Ответу или еще в чем. Зато тех, кто сознался, што видел, как Ответ убивал спаклов или как женщины писали синюю «О» на стене, – этих уже освободили и отослали обратно к семьям. Хотя они, ясное дело, просто не могли быть там, штобы хоть што-нибудь увидать.