Софи Макинтош - Синий билет [litres]

Не заглядывая внутрь своей обуви, я знала, что стерла ноги в кровь.

«Может быть, ты хочешь, чтобы тебя схватили», – сказала я себе, идя за ней вверх по лестнице. Может быть, доктор А был прав. Всегда, когда я думала о нем, меня пронзал смутный страх. Я все еще не привыкла жить без его указаний. Как же это удобно, когда тебе говорят, как нужно себя чувствовать. Когда тебе все растолковывают.

Кровать в номере была покрыта скользким и холодным бледно-зеленым атласным покрывалом. Когда я села на него, возникло ощущение, что я легла в воду. Я сдернула покрывало с кровати и, завернувшись в одеяло, принялась писать доктору А письмо на бланке отеля. Я писала: «В каком-то смысле я любила вас больше, чем кого бы то ни было…» Но вовремя спохватилась, порвала листок и спустила обрывки в унитаз, ужаснувшись тому, на что было способно мое сердце в его обманчивой порывистости. В мини-баре я нашла крошечные бутылочки виски. «Как лекарство», – пробормотала я, зубами отвинтила на одной бутылочке пробочку и выплюнула ее на пол. Жидкость обожгла мне рот. На прикроватном столике стоял телефонный аппарат. Я сняла трубку и набрала номер Р.

– Алло! – сказала я и нерешительно подергала спиралевидный провод, по которому в его ухо летели мои слова. Мое дыхание, ударяясь о трубку, теплой волной обдавало лицо.

– Кто это? – спросил он.

– А кого бы ты хотел услышать?

До меня донесся отдаленный женский голос.

– Кто звонит? – спросила она.

– Я не пойму, чего ты хочешь, – сказал он.

– Я хочу, чтобы ты положил трубку рядом с телефоном и занялся своими обычными делами. А я послушаю, чем ты занят. Ты можешь это сделать для меня?

Да, с ним точно была женщина.

– Р, кто это? – спросила она.

– Кто там с тобой? – спросила я.

Он тяжело задышал.

– У нее приятный голос. Готова поспорить: она – белобилетница. – И я слегка стукнула кулаком о стену, подумав об этом и поняв, что не ошиблась, что после отношений со мной он бросился в объятия покладистой сердобольной тетки.

– Я не хочу это с тобой обсуждать, – сказал он. – Что это у тебя за стук?

– Ничего, – ответила я, изучая костяшки своих пальцев, которые даже не были поцарапаны.

– Послушай, – сказал он, – я не пойму, чего ты от меня хочешь. Я не пойму, что ты хочешь от меня услышать.

– Хочу услышать, что ты любишь меня, – ответила я. – Хочу, чтобы ты приехал и спас меня, и создал бы со мной и с ребенком семью за границей. Я думаю, это возможно, но тогда ты должен приехать немедленно.

Он тихо присвистнул сквозь зубы, то ли от злости, то ли от отчаяния, трудно было сказать, в этом неудобство телефонных бесед. Но во всяком случае, любая его реакция грела мне душу. «Телефонный хулиган», – объяснил он женщине, стоящей рядом с ним. И повесил трубку. Я перезвонила, но он не ответил.

Потом, естественно, я позвонила доктору А. Было уже довольно поздно, и я набрала его личный номер, на который могла звонить только в экстренных случаях. Он не спросил, где я и как себя чувствую.

– Калла, – произнес он недовольно, – поздновато для звонка.

– Мне нужно, чтобы вы сказали мне что-нибудь, что-нибудь основательное.

– У тебя неприятности?

– Не знаю… может быть. Может быть, скоро возникнут.

– Такое впечатление, будто ты пытаешься мной манипулировать. Тебе так не кажется?

– Терпеть не могу этого слова!

– Только когда оно относится к тебе. Боюсь, я не смогу тебе сейчас помочь. Возможно, я вообще не смогу тебе ничем помочь. Спокойной ночи, Калла.

Дохлый номер. Я обрадовалась, что так и не написала ему письмо.

Мои пальцы стали наугад нажимать кнопки на телефонном аппарате. Трубку сняла какая-то женщина. Я услышала, что она курит.

– Алло? – произнесла она. – Алло? Алло?

– Дома есть кто-нибудь? – спросила я. Мне просто хотелось с кем-то поговорить.

– Кто вам нужен? – спросила женщина.

– Кто угодно. Все! – ответила я. – Вам одиноко?

Она расхохоталась и бросила трубку.

Я снова набрала номер Р, но там никто не ответил. Тогда я швырнула телефон в стену, но он не разбился, потому что это был старомодный аппарат, сделанный из прочной пластмассы. На штукатурке не осталось даже следа от удара.

В моем номере ванны не было. Я сидела в душевой кабинке и плакала. Маленькое мыльце было размером с большую монету и похоже на кусок сыра. Я сжала его между ладонями, вонзила в него ногти.

В первом в своей жизни отеле я поселилась во время путешествия в город. Помню, я опасливо села на чистую простыню в углу большой кровати. Мои ноги были исцарапаны кустиками черники, которой в тот год много уродилось. Можешь принять душ и запереть дверь, если хочешь, сказал мужчина, встретившийся мне на проселочной дороге.

Мужчина был моложавый, высокий и симпатичный, а иначе я бы не села к нему в машину. Меня утешали два обстоятельства: его сходство с киноактером и мои воспоминания о девочке-белобилетнице, которую эмиссар усадил в машину с тонированными стеклами и куда-то увез. Сев к нему в машину, я обратила внимание на его руки – как они беспрестанно скользят по рулевому колесу. Может, я совершила ошибку. Может, он собирался меня убить. Обе гипотезы были неверными. Он дал мне лиловую пластинку жевательной резинки, сигарету и позволил найти радиостанцию на свой вкус.

Оказавшись в том отеле, я вышла из душа и, покуда еще была мокрая, снова надела на шею медальон. На двери ванной висел чистый халат, который я накинула на себя. Непромокаемая куртка, которую я стащила на АЗС несколько недель назад, висела на стуле в комнате. Маленькая расческа. Зубочистки. Ватные палочки. Я неторопливо почистила зубы.

Выйдя из ванной, я увидела, что мужчина сидит на моей кровати, привалившись к подушкам, и смотрит телевизор. Он повесил свой черный замшевый пиджак в шкаф и расстегнул воротничок белой рубашки. «Моя очередь», – коротко улыбнулся он. Он вошел в ванную, закрыл, но не запер дверь. Я стала листать каналы. Потом почитала меню обслуживания в номере.

– А ты высокая для своего возраста, – заметил он, выйдя из ванной с мокрыми волосами, обернув простыню вокруг талии. Я отвела взгляд. Не то чтобы я никогда не обдумывала этот сценарий, но в своих романтических фантазиях я стояла под луной, под глядящими на меня звездами. Может быть, еще представляла себе розу в длинной белой коробке. А здесь не было никаких звезд и роз. Ну разве что наклеенные на стенах цветы. И старая карта района с ярко выделяющимся на ней аквамариновым пятном озера.

Он подошел ко мне и спросил, можно ли ему взглянуть на мой медальон. Я ответила «да». Он присел перед мной, открыл его, увидел синий билет и снова закрыл. Потом убрал прядь мокрых волос с моей щеки.

– Есть хочешь? – спросил он, и я кивнула. Я жутко проголодалась. Он снял телефонную трубку и заказал в номер два чизбургера. Чизбургеры прибыли буквально через несколько минут.