Крэйг Дилуи - Один из нас [litres]

И это было еще не самое худшее. В город заявились семьи тех мужчин, что остались лежать мертвыми в лесу. Шериф рассказал им всю правду, которую они приняли с потрясением, но теперь оно потихоньку превращалось в ярость. Молчаливые вдовы бросали на него убийственные взгляды, не в силах смириться с тем, что их родные погибли, в то время как сам он по-прежнему топтал землю.

Его это тоже приводило в ярость – вся эта ситуация. Если бы только он с самого начала поступил как надо! Если бы он среагировал быстрее. Если бы он не заботился так о грядущих выборах. Если бы все, что случилось, весь этот бардак и сумятицу, можно было как-то предотвратить или по крайней мере отсрочить!

Рация на его бедре ожила.

«Охотник Пятый вызывает Первого. Проверка связи».

Это был Сайкс. Ему был поручен южный из блокпостов, обращенных к Дому. Бертон нажал переключатель.

– Слушаю тебя, Пятый, прием.

«Мы позволяем людям покидать город?»

– Пятый, ответ отрицательный.

«Просто, э-э, у нас тут кое-кто выехал».

– С какой стати ты им это разрешил?

«Паркер и Колли сказали, что им нужно съездить за мамой. Их мама живет неподалеку от Дома. Пожилая женщина, не может защитить себя сама».

– Пятый, слушай меня внимательно. Никто не выезжает из города и не въезжает в него. Это ясно?

– О’кей, – отозвался Сайкс.

– Все, отбой.

Подошел Палмер с двумя пластиковыми стаканчиками, наполненными кофе. Он протянул один стаканчик Бертону.

– Что-то не так, шериф?

– Все в порядке. Если не считать того, что у Бобби Сайкса мозгов не больше, чем у кирпичной стенки.

– Он старается как может.

– Его как будто не было в том лесу, когда чудики перебили двадцать вооруженных людей! Он, видимо, прилег вздремнуть, пока все это происходило. Рано или поздно я ему врежу как следует… Есть новости от дорожного патруля?

– Говорят, у них полно дел под Мейконом. Они пришлют к нам подразделение, как только смогут.

Мейкон как более крупный город имел приоритет. Тем временем Хантсвилл был в осаде, и ждать помощи на настоящий момент было неоткуда.

– Фары! – крикнул кто-то от блокпоста.

Возбужденная толпа притихла. Слышалось щелканье затворов: ополченцы проверяли заряд и загоняли патроны в патронники.

– Не стрелять, пока я не скажу! – сказал Бертон.

Лужица света на дороге сделалась ярче, превратилась в зарево. В теплом ночном воздухе разносилось урчание двигателя. Грузовик приблизился к баррикаде и погудел. Какой-то человек встал в кузове во весь рост.

– Это же Джед! – крикнул кто-то. – Это Уолдены!

Уолдены держали ферму милях в пяти от города.

– Уберите заграждение, – распорядился Бертон. – Впустите парней.

Ополченцы повиновались. Палмер подбежал к своей патрульной машине и сдал задом, освобождая проезд. Грузовик Уолденов с грохотом вкатил в город; водитель сигналил не переставая.

Джед стоял в кузове, словно Цезарь, расставив ноги и уперев в бедро приклад винтовки.

– Мы поймали одного! Мы поймали чудика!

Люди столпились вокруг, всем не терпелось посмотреть. Они орали и толкались. Поверх голов Бертон мельком увидел сидевшую в глубине кузова девочку. Еще один ребенок, которому не повезло с рождением. Вместо носа и рта у нее был короткий толстый хобот. Впрочем, ее отчаянные глаза были вполне человеческими. И в них Бертон разглядел вполне человеческий ужас.

Шериф подошел к кабине. За рулем сидел Джедов папаша, ухмыляясь во весь рот и попыхивая сигарой.

– Вот, шериф, словили для вас одного. Как вам это нравится?

– Молодцы. Как это произошло?

– Да рассказывать-то особо нечего. Джед пошел посмотреть на скотину, и вдруг этот чудик выходит из леса и прет прямиком к дому!

– И потом что?

– Потом мы его скрутили и привезли сюда.

– Спасибо, Рой.

– Эй, а какое-нибудь вознаграждение нам полагается?

Не отвечая, шериф протолкался сквозь толпу. Возбужденные горожане орали чуть ли не с пеной у рта. Девочка сидела в кузове, съежившись и вздрагивая, словно звуки стегали ее. Он заметил следы побоев на ее лице: Уолдены ее не пожалели. Джед возвышался над ней, словно охотник на крупную дичь, позирующий рядом со своей добычей.

– Как тебя зовут? – спросил девочку шериф.

Она отпрянула, в глазах блеснул страх. Потом кончик ее хобота застенчиво приподнялся в его направлении.

– Элли, – донеслось из отверстия.

– Элли, я шериф Бертон. Я не причиню тебе вреда. Расскажи мне, что произошло.

– Дети, сэр. Они убили всех учителей и сожгли Дом.

– А потом?

– Я напугалась. И отправилась за помощью.

– Ты правильно поступила, Элли. Я отведу тебя в безопасное место.

Бертон повернулся и поискал взглядом Палмера, но того не было видно в толпе. Вместо него он заметил помощника шерифа Нэйги и махнул ему, подзывая к себе.

С противоположной стороны в кузов просунулись чьи-то руки и вытащили девочку из грузовика.

– Эй! – крикнул Бертон. – Черт бы вас…

Он заработал локтями, проталкиваясь сквозь лица и тела; глаза слепил свет прожекторов. Какие-то люди тащили Элли через толпу. У одного в руках был моток веревки. Девочка завопила. Шериф выбрался из давки и кинулся им наперерез.

К нему обернулись разъяренные лица. Он знал их – Ли, Кейси, Руби, Джеки, Люка и многих других; он знал их всю свою жизнь. Теперь он оказался один. Девочка свесила голову, мотая хоботом и ревя во весь голос от страха и стыда.

– Ли! Погоди-ка, я сам с ней разберусь, – сказал Бертон.

– Они убили Джека, шериф.

– Мы всего лишь хотим справедливости, – добавил Руби.

– Реджи тоже хотел справедливости, а в результате развязал войну, – ответил Бертон. – Больше никакого самосуда! Я представляю закон в этом городе. По закону место девчонки – в камере.

Толпа заревела, перекрикивая его. Ли и Руби нерешительно переглянулись. До закона им не было дела, но связываться с шерифом они не хотели.

Позади него появился Палмер – Бертон ощутил его молчаливую поддержку. Потом он снова увидел Нэйги. Тот отвернулся, сделав вид, будто не заметил шерифа.

– Отдайте девочку, – сказал шериф. – Будет вам справедливость, но все должно быть сделано как полагается.

– Том Бертон! – крикнул чей-то голос.

Гомон толпы несколько утих, и среди людей показалась молодая женщина. Ее кудрявые рыжие волосы были завязаны в узел на затылке, но теперь ее прическа была растрепана и спутана, лицо покрывали кровавые ссадины – женщина, охваченная горем, рвала на себе волосы и расцарапала лицо.

– Сегодня утром Мейсон ушел с тобой, – сказала она. – Он не вернулся домой. Ты вернулся, а он нет!

– Я искренне скорблю о твоей потере, Барбара. Но я не могу допустить того, что здесь происходит.

– О нет, ты не скорбишь! Это я скорблю. И моя маленькая девочка скорбит. Что ты за человек? Ты увел с собой двадцать человек, и теперь они мертвы! Какой ты шериф после этого?