Сергей Лукьяненко - Ловец видений

Но как можно верить друг другу в Снах, когда люди не склонны доверять даже наяву?

Темнота за окнами вагона рассеялась. Поезд мчался по лесу, дорога пролегала по узенькой просеке среди вековых деревьев. Стоял уже день, но кроны деревьев смыкались над просекой и казалось, будто поезд едет в вечернем сумраке.

– Уже близко, – сказал Август-Роберт, когда за окнами мелькнул железнодорожный семафор. – Сейчас выедем из леса, проедем мимо холмов и будет станция.

Григ вздрогнул. Вопросительно посмотрел на Августа-Роберта.

– Так ты уже был здесь?

Мальчишка не ответил, но покачал головой.

Странная это была станция – один-единственный короткий перрон, в аккурат на два вагона и паровоз, одно-единственное маленькое здание из красного кирпича. Сколько Григ ни приглядывался, он не нашел в здании дверей – только закрытые наглухо окна.

Вокруг станции раскинулись зеленые холмы с островками леса – уже не такой вековечной чащобой, как по пути. На горизонте виднелись крошечные домишки, затерянные в полях желтой пшеницы. За ними – снова лес, густой щетиной наползающий на склон исполинской горы, чья вершина терялась в облаках.

Когда Григ обернулся, то за спиной уже не оказалось поезда. Рельсы тоже кончались, уходя от перрона на несколько метров и обрываясь.

– Все специально для нас, – проскрежетал Креч. – Ну… веди, Григ.

Проблем с направлением не возникло. Единственная дорожка, скорее даже тропинка, вела от пустого вокзального здания в поля. Пахло травой и цветами, пели птицы, журчал ручеек, текущий рядом с дорожкой. Все настолько мирно и пасторально, как может быть только во сне.

– Лучше бы она была вымощена желтым кирпичом, – сказал Григ через несколько минут. – Надоела пыль.

– Дорожка из желтого кирпича есть на Детской Площадке, – гордо сообщил Август-Роберт.

– Знаю, – сказал Григ.

– Только она очень старая, почти серая, кирпичи растрескались… – с легкой грустью уточнил мальчик. – Она ведет в руины. Там можно найти красивые зеленые стеклышки, но там грустно.

– Сны, которые перестают видеть, умирают, – наставительно сказал Креч. – Вот этот сон живой.

Григ обернулся – вокзал уже исчез. Никаких следов не осталось, сон стер поезд, будто организм, залечивший рану.

– Живой, – согласился Григ.

Они шли по дорожке, оглядываясь и постепенно расслабляясь. Это был очень мощный сон, настолько крепкий, что в какой-то момент Григ обнаружил себя одетым в клетчатый старомодный костюм, жесткий и колючий, из крепкого практичного сукна. На тролле появились безразмерные штаны, сделавшие его похожим на Халка из комиксов – видимо, тут нагота не приветствовалась.

Только у Августа-Роберта одежда не изменилась, похоже, была сочтена годной. Лишь вместо сандалий на ногах Григ увидел черные тупоносые ботинки и длинные серые гетры. Пожалуй, они и впрямь лучше подходили к брюкам и белой рубашке.

– Старый сон… – пророкотал Креч. – Сейчас таких не делают…

Как и в поезде, сон вдруг решил, что необходимые условия выполнены, и дорога неожиданно кончилась. Они оказались перед большим и ухоженным двухэтажным зданием, окруженным тенистым парком. Кирпичные стены, увитые вьюнками и виноградом, узкие окна с английскими рамами, крытая черепицей крыша… Видимо, в этой усадьбе и заключалась цель путешествия.

– Не думал, что мы дойдем, – сказал Креч. – Что ж. Ты главный, Григ. Тебе и ответ держать.

– Оптимистично, – пробормотал Григ, открывая невысокие воротца и входя за ограду.

Сад был замечательным – если вы любите ухоженные парки, которым в какой-то момент дали волю и позволили расти свободно.

Здесь изначально не было унылой геометричности французских садов, которой потомки галлов прикрывают свою безалаберность, не было и практичной холодности немецких палисадников, выщипанных и ухоженных до полного единообразия. Большую лужайку если и подстригали, то уже давно, каменные ограды вдоль гравийных дорожек обильно поросли мхом, зеленые самшитовые изгороди тоже разрослись, расплылись, скрывая собой укромные уголки. В маленьком живописном пруду, заполненном цветущими кувшинками, журчал крошечный водопад, сложенный из едва обтесанного гранита. Одинокая лягушка смолкла при их приближении, и только гулкие шаги тролля по выложенной камнем дорожке перекрывали звуки текущей воды.

– Мне тут нравится, – сказал Август-Роберт, оглядываясь. – Тут живут хорошие люди.

Григ подумал, что это слишком смелое утверждение – и про хороших, и про людей. Но смолчал.

По вьющейся между каменных и зеленых изгородей тропинке они вышли почти к самым дверям особняка и остановились. На крошечной лужайке, окруженной цветниками и прикрытой кронами деревьев, стоял большой круглый стол, перед ним – четыре стула с высокими спинками.

Три стула были свободными.

На четвертом сидел очень немолодой мужчина, одетый в свободный костюм из твида болотного цвета, с безукоризненно причесанными остатками седых волос. Несмотря на возраст, держался он очень прямо, лицо – морщинисто и по-стариковски обрюзгло, но глаза смотрели насмешливо и добродушно.

– Садитесь, садитесь… – он приглашающе взмахнул рукой. – Вы голодны?

– Нет-нет, – пробормотал Григ, обнаруживая, что уже усаживается за стол, внезапно оказавшийся заставленным посудой из тонкого фарфора, тарелочками с закусками, чайничками, многоэтажными вазочками с пирожными и фруктами. – Мы… да, спасибо. Вы нас ждали?

– Ну конечно же, – мужчина тихо засмеялся. – Снотворцы неутомимы в своем желании добраться до меня, верно? Уже седьмая попытка!

– Седьмая? – удивился Креч, осторожно примеряясь к стулу. Тот, хоть и выглядел самым обычным, но принял массивное каменное седалище со стоической крепостью.

– Да-да, седьмая! – еще больше оживился старик. – Ты вроде как участвовал в паре последних? Ну так понятно же было, что удачными могут оказаться первая, третья или седьмая. Еще есть шансы у двенадцатой или тринадцатой… – старик покачал головой. – Но я бы сразу поставил на седьмую! Это законы чисел, они работают и в Снах… Да, я же не представился, простите! Джон. Меня зовут Джон.

– Креч, – выдохнул тролль.

– Григ, – кивнул Григ, хоть и понимал, что представляться излишне.

– Август-Роберт Кларк, – сказал мальчик.

– Вы молодцы, – наливая себе чай, одобрил их старик. – Прекрасно шли, обвели вокруг мизинца симулякров… Я их не люблю, знаете ли! – он вдруг строго посмотрел на гостей. – Симулякр – это словно бомба с часовым механизмом. Да-да! Ты ждешь от него достойного поведения, а он вдруг взрывается! Это очень, очень некрасиво… пейте чай! Пирожные замечательные, я очень рекомендую бисквиты и лимонное печенье. Август, дитя, не стесняйся!