Виталий Забирко - День пришельца (сборник)

Я отрицательно покачал головой. Ответа я не знал, зато мне была известна ещё одна нация, представители которой, как и русские, именовались прилагательным. Точнее, не нация, а один её представитель. Моржовый. Правда, нация была неземная, да и наименование не было самоназванием.

– И я не знаю! – рассмеялся Мишка, чем окончательно рассеял мои подозрения. – Лопай креветки!

Я взял креветку, повертел в руках, положил на место.

– Конечно, не раки, но с пивом тоже хороши, – попытался уговорить меня Мишка, облущивая очередную креветку.

Он делал всё, чтобы хоть как-то расшевелить меня, но ничего у него не получалось. Я отвернулся и снова принялся смотреть на реку. Катамаран дошёл до излучины, развернулся и теперь шёл назад, на крейсерской скорости разрезая воду. Две девчонки на противоположном берегу восторженно махали ему руками.

«По полной программе!» – вспомнил я, что кричали какадуоиды при запуске карусели. Не знаю, почему, но мне везде виделись параллели Дню Пришельца. Наверное, так теперь будет всю жизнь. Незабываемое не забывается… Жизнь сера и убога, и примиряют нас с ней только светлые воспоминания.

– Может, водочки? – предложил Мишка.

Мне вспомнилось, как бармен в летнем кафе галактических аттракционов предлагал водочки, и я отрицательно мотнул головой.

– Напрасно, – пробурчал Мишка. – Очень помогает…

– От чего?

– Знаешь, Серёга… – глядя в сторону, сказал он. – У тебя такой вид…

– Какой?

– Отмороженный, что ли… Безразличный…

– Это тебе из-за моего экзотического загара кажется.

– Да нет… – невнятно пробубнил Мишка. – Будто тебя заворожили…

– Порчу навели?

– Вот-вот, – воспрянул он. – Опоили приворотным зельем. Сходил бы ты к бабке, а?

Были у меня подозрения, что Кузьминична наколдовала, но верить в это я отказывался. Мистика и пришельцы несовместимы.

– Ты где работаешь? – спросил я.

– Что значит где? – не понял Мишка.

– Ну, где?

– В институте, вместе с тобой… Что за дурацкие вопросы?

– Это я к тому, что вроде бы наукой занимаешься, а туда же – к бабке сходи. Дремучий ты человек, Миша!

– Э, нет! – не согласился он. – Есть многое на свете, друг Серёжа, что не доступно докторам наук, – переиначил он знаменитую фразу Шекспира. – На интуитивном уровне ворожеи умеют кое-что, к чему наука ещё и не подступалась. Кстати, именно в таком отношении к ворожбе и заключается правильный научный подход.

Последнюю фразу часто повторял наш шеф, и я не стал возражать. Плевать мне было, каким образом меня приворожили: знахарским заклинанием или нейролептическим кодированием – и приворожили ли. Не собирался я обращаться ни к бабке, ни к психотерапевту. Моя воспоминания и переживания – это моя душа, и никому не позволю совать в неё грязные лапы.

Я молча отхлебнул пива, посмотрел, как Мишка споро управляется с креветками.

– Нормальные креветки, – сказал он, заметив мой взгляд. – Бери!

– Что? – усмехнулся я.

– Э-э… – начал было Мишка и увидел, что от креветок в тарелке осталась только шелуха панцирей. – Сейчас ещё возьму!

– Я не буду, – предупредил я, и Мишка остался на месте. Достал из кармана платок, вытер руки, губы, взял бутылку пива, отпил из горлышка.

– Хорошо сидим! – излишне весело сообщил он, и я ему не поверил. Чего хорошего в потреблении подогретого пива в холодную погоду?

– Миша, – аккуратно начал я, – а что б ты делал, если бы вдруг вокруг тебя оказались одни пришельцы?

– Это как?

Он насмешливо посмотрел на меня.

– А вот так, – сказал я. – Сидишь ты здесь, за столиком, пьёшь пиво с креветками, а вокруг тебя одни пришельцы. Вот те двое, – указал я на тучных мужчин, – превратились бы в красных, с громадными воловьими головами минотавров, а компания студентов, – кивнул я в другую сторону, – в сонмище спрутоподобных пришельцев, ну а девушки на набережной стали бы зелёненькими и маленькими пингвинчиками из далёкого космоса. Что бы ты сделал?

Мишка фыркнул.

– А ты кем бы стал?

– Я? Я… Скажем, был бы голым, но безмерно волосатым, как стог сена, пришельцем о трёх руках.

– Что бы я сделал… – протянул Мишка, и я по его тону понял, что сейчас он сморозит чушь. – Я бы взял бутылку водки и подсел к минотаврам. Нравится мне, как они хлещут водку. – Он посмотрел на меня, и в его глазах блеснуло. – Или ещё лучше – распил бы эту бутылку с волосатым трёхруким пришельцем! – Он хлопнул меня по плечу: – Слушай, а давай, действительно, водочки возьмём? По такой погоде это лучше, чем пиво.

Я глубоко вздохнул и покачал головой.

– А если серьёзно? Мы с тобой занимаемся аномальными явлениями, кому, как не нам, задуматься над такой ситуацией?

Мишка стёр с лица ухмылку.

– Напрасно ты ездил на этот праздник, – сказал он. – Пообщался с ряжеными в пришельцев полудурками, и теперь всякая чепуха лезет в голову.

– Почему чепуха? – возразил я. – По-моему, нам давно пора задуматься над этим вопросом. Представь, что ты приехал в Медвежье урочище изучать якобы следы посадки инопланетного корабля и вдруг видишь на поляне вокруг костра веселящихся зелёненьких инопланетян. Твои действия?

Мишка неопределённо повёл плечами, и я, наконец, увидел, что он задумался. Серьёзно, по-настоящему.

– Чёрт его знает… – пробормотал он. – Не знаю…

– Вот именно, – вздохнул я и встал из-за стола. – Пойду пройдусь…

– Погоди, – попросил Мишка. – Дай пиво допить, вместе пойдём.

– Нет, Миша, я хочу побыть один. А ты оставайся. Можешь взять бутылку водки и присоединиться к минотаврам. По-моему, они не будут возражать против контакта.

– Зачем ты так? – обиделся он. – Я к тебе со всей душой…

– Пока, – махнул я рукой, отвернулся и побрёл вдоль набережной. Никакой особой цели у меня не было, кроме как побыть одному. Здесь я Мишке не соврал.

Навстречу мне шла пожилая супружеская пара, совершавшая променад на свежем воздухе. Высокий представительный старик в давно вышедшем из моды чёрном плаще вёл, поддерживая под руку, строгую даму преклонных лет в тёмном демисезонном пальто устаревшего покроя, но в приличном состоянии. Видно было, что их некогда респектабельная жизнь на старости лет дала трещину, но они продолжали поддерживать своё реноме хотя бы для самих себя. Он что-то велеречиво говорил, рокоча басом, дама благосклонно кивала. Как и все старики, прожившие вместе долгую жизнь, они были похожи подчёркнуто светским отношением друг к другу, неторопливой походкой, фигурами, одеждой и даже лицами. И хотя их носы были самыми обыкновенными, ничем не примечательными, супружеская пара была очень похожа на пару пришельцев-носачей во фраках.

Я приостановился, проводил их взглядом, затем посмотрел на реку. Катамаран пристал к противоположному берегу, и трое ребят в гидрокостюмах помогали взойти на борт девушкам, недавно махавшим им руками. Жизнь на грешной Земле продолжалась, но мне почему-то казалось, что теперь она течёт мимо меня, а я здесь только присутствую. В роли стороннего наблюдателя.