Вадим Панов - maNika [litres]

– Работорговля?

– И она тоже. Но в основном дикие налоги и непомерные штрафы.

– Налоги на что?

– На все. В первую очередь – на право жить на территории. В каждом департаменте установлены собственные налоги, ограниченные лишь фантазией главы.

– Но если грабить людей, они разбегутся.

– Попробуй объяснить это человеку с автоматом, чей горизонт планирования – вечерний поход к шлюхам, а предел мечтаний – свалить с награбленным подальше отсюда, – Джа явно хотел сплюнуть, но ему было лень открывать окно. – Они вышибают из людей последнее, а когда у тех ничего не остается – обращают в рабство.

– Официально?

– Да.

– Да?! – громко переспросила Рейган.

– Это называется временная передача исключительных прав на объект, – ответил Винчи, посмотрев на синеволосую через зеркало заднего вида.

– Что с несогласными?

– Убивают.

– Почему здесь не так?

– Потому что местные не позволили Закону рухнуть.

– Поэтому здесь все хорошо? – прищурился Гуннарсон.

– Здесь хорошо, потому что Окситания не потеряла промышленность, – коротко ответил Винчи. – Даже авиационную.

– Как получилось?

– Они сумели… – неспешно двигающийся внедорожник как раз въехал в Тулузу, и Джа решил вернуться к делам. – Мне поручили встретить вас, коллеги, и обеспечить необходимую поддержку, но не уточнили, что за расследование вы проводите.

– Значит, вы не должны об этом знать, – громко ответил Конелли, с наслаждением расплачиваясь за «Пончика».

– Понимаю, – усмехнулся Винчи. – Но хочу заметить, что, зная цель ваших действий, я стану намного полезнее. Или вы просто потратите меньше времени.

– Мы проводим международное расследование, инициированное GS в рамках антикоррупционной деятельности, – выдал Фаусто давно заготовленную «легенду». – На вершине политической пирамиды идет борьба за власть, а лучший и самый опасный компромат на соперников можно отыскать только в Европе.

– Работаете на Томази?

– Ого, – не удержался Гуннарсон.

Синеволосая подняла брови, но промолчала.

– Умный вывод, – признал Конелли. – С чего ты взял?

– Кроме «Feller BioTech», из крупнейших американских корпораций в Европе действует только «Clisanto», но я не слышал, чтобы кто-то из сенаторов проталкивал законопроект против ее продукции.

– И ты решил, что кто-то использует государственных служащих для поиска компромата на политических противников? – атаковала нахального агента Рейган. – Решил, что сенатор США отправил нас в Европу, чтобы сделать Биби Феллера сговорчивей?

– Да, я так решил, – широко улыбнулся Винчи. – Потому что давно живу на свете, Куколка, и многое повидал.

– Не называй меня так!

– Какие вы с Пончиком обидчивые.

– И меня так не называй!

Однако Винчи сделал вид, что не услышал воплей коллег:

– Вы, ребята, можете и дальше играть в таинственность, надувать щеки и спесиво казаться секретными, но я тут вторая по значимости шишка после руководителя филиала, и я буду абсолютно точно знать, под кого вы копаете. И обратите внимание: разговор я веду в машине, здесь можно говорить откровенно, потому что она не прослушивается…

Конелли бросил взгляд на Рейган, та кивнула, подтверждая слова Джехути: в голову синеволосой был встроен мощный сканер, способный засечь «прослушку».

– Поэтому я повторю вопрос: что вы ищете? И спрашиваю не из любопытства, а чтобы быть полезным.

– Не что, а кого, – неохотно ответил Фаусто. – А2 Феллера.

– Он жив?! – присвистнул Винчи.

– Да.

– Точно?

– Достоверно известно, что история с его смертью – ложь, – рассказал Конелли. – Нам приказали выяснить, жив ли он сейчас.

– Зачем был нужен фокус со смертью?

– А2 решил отойти от дел.

– Почему?

– Мы не знаем.

– Но он точно не погиб в той катастрофе? В смысле, о которой всем рассказали.

– Абсолютно.

– Черт, а я-то решил, что только моя жизнь похожа на приключенческий роман, – рассмеялся Винчи. – А миллионеры, получается, зажигают еще круче… Ложная смерть… Кстати, почему вы решили искать А2 здесь?

– Проследили деньги.

– Логично. С чего хотите начать?

– Собираюсь навестить главу местного отделения «Feller BioTech».

– Думаете, А2 устроился к ним на работу?

– Мы подумали, что Феллер не станет сидеть без дела и наверняка продолжит исследования, – объяснил Гуннарсон, за что удостоился от Конелли недовольного взгляда.

– Джа, ты производишь отличное впечатление, но я и так рассказал больше, чем собирался, – вернул себе слово Фаусто. – И не планирую делиться вопросами, который буду задавать в «Feller BioTech».

– Извини, Пончик, я понимаю.

– И перестань называть меня Пончиком.

– А вот Куколка уже привыкла.

– Не нарывайся, – холодно произнесла Рейган.

– Боже, какие вы обидчивые! – Винчи остановил машину около отеля, но жестом попросил гостей остаться в салоне и продолжил: – У меня своих дел по горло, так что я с вами нянчиться не смогу, приставлю пару парней…

– Не нужно шума, – строго ответил Конелли. – Не нужно привлекать к нам внимание.

– Таков протокол обеспечения безопасности важных персон в зоне боевых действий, – пожал плечами Джехути. – Машину дам такую же, бронированную, от спланированного нападения не убережет, но первый удар переживете, а там, глядишь, и помощь подоспеет. И не спорьте: если с вами что случится, мне будет легче отбрехаться от Митчелла, мол, сделал все, что мог, и все такое прочее. Водитель тоже будет моим…

– Я сам сяду за руль, – сказал Гуннарсон. – Машина знакомая.

– А город? – быстро спросил Винчи.

– Есть навигатор.

– Навигатор – это минус десять процентов времени на принятие решения, с моим водителем у вас шансов больше. И напомню, что я в любом случае буду знать обо всех ваших перемещениях.

Афрошвед посмотрел на Конелли, тот поморщился и кивнул.

– Хорошо.

– В таком случае, увидимся как-нибудь. Не забудьте забрать из багажника вещи.

Фаусто молча выбрался из внедорожника и остановился, увидев на стене отеля большую черную надпись:

Orc forever!

– Громким скандалом закончилась широко разрекламированная пресс-конференция, на которой сенатор Томази официально объявил о старте кампании в поддержку своего законопроекта. Журналисты скептически отнеслись к планам сенатора ущемить права пингеров и забросали его острыми вопросами, но апофеозом выступления стало упоминание Орка, которое вызвало у сенатора ярость…

Джехути снял гостям великолепный номер: один, но «королевский», с огромной гостиной и четырьмя спальнями, занимающий добрую четверть верхнего этажа отеля. При этом и сам отель, и его внутреннее убранство Конелли определил как «очень дорого»: резная мебель, стеклянная посуда, рояль в гостиной, пальмы на террасе… И лишь настенный коммуникатор выбивался из старинного стиля. Коммуникатор, который синеволосая настроила на программу новостей.