Игорь Вереснев - Хозяйки тумана [litres]

– Есть ещё мальчики.

– Парни? Они тем более не пойдут. Не смогут, у них эта дрянь в головах – шипы послушания.

– И у тебя был шип. Мальчикам нужен пример для подражания, вожак. Мужская сущность заставит их сбиться в стаю вокруг самого сильного, едва они вырвутся на свободу. Поэтому я превратила тебя в самца. Они захотят быть похожими на тебя. Когда зима закончится, переберёмся ближе к озёрам и начнём строить дома. Посёлок для свободных людей.

Разноцветные купола домов, аккуратные ухоженные клумбы… – сердце Виктора болезненно защемило от нахлынувших воспоминаний. Пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание. Он поправил лук, колчан со стрелами, сумку, провёл рукой по мохнатому пончо, по подбородку, на котором пробивались мягкие, курчавые волосы. Когда Алина убегала из посёлка, она и предположить не могла, что вернётся таким. Собственно, Алина и не вернулась, погибла на болотах. Ему достались лишь её мозги. Он отвёл в сторону покрытую белыми кружевными соцветиями ветвь кислицы и решительно шагнул вперёд, на каменные плитки дорожки.

Стояло погожее утро конца весны, конца моджаля – Виктор сообразил внезапно, что та, чьим именем назвали этот месяц, сейчас лежит маленьким свёртком на дне его сумки. Не слишком раннее утро и не слишком позднее. Туман уже поднялся от земли, превратился в лёгкую дымку, заслонив небесную синь. В такое время обитатели посёлка, кроме самых маленьких, позавтракали и высыпали на лужайки между домами. Скоро одних поведут учиться, другие займутся повседневными делами. Тогда собрать их вместе будет гораздо сложнее. Так что время он угадал точно.

Заметили его шагов через пять. Удивлённые, изумлённые, испуганные взгляды. Беготня и весёлая возня замерли, гомон и смех затихли. Как от брошенного в озеро камешка разбежалась невидимая волна, заставляя головы поворачиваться в его сторону. «Смотри, смотри, кто это?» – «Я его не знаю». – «Какой здоровенный!» – «На нём шерсть! Это зверь? Ой, мне страшно». – «Нет, это не шерсть, это одежда такая». – «Да кто он такой? Откуда взялся? Разве в лесу люди живут?» Виктор шёл, не глядя по сторонам, весело улыбаясь. Вернее, улыбка на лице была весёлая, но внутри всё дрожало. Лишь бы они не заметили этой неуверенности!

В центре посёлка возвышалась Ратуша – трёхэтажное здание с башенкой наверху, а главное – с широким и высоким крыльцом перед входом. Туда Виктор и направился. Поднялся по ступеням, сбросил оружие, сумку, повернулся и сел, разглядывая соплеменников. Они сбежались следом и теперь стояли внизу полукругом. Молчали настороженно, ждали. Большинство – девочки, только справа, у самой лестницы, толпились три десятка мальчишек разного возраста.

– Доброго дня, люди! – крикнул он им.

И сразу же напряжение отпустило, вернулась уверенность в том, что всё получится. Перед ним стояли дети. Даже самые старшие, его ровесники, оставались детьми. Он один здесь был взрослым. Поэтому они послушаются и пойдут за ним. Как иначе?

Стройная высокая девушка с тёмными, почти чёрными волосами, заплетёнными в толстую короткую косичку, бесцеремонно раздвинула малышню, протиснулась в первый ряд.

– Ты кто такой? Мы тебя не знаем.

Голос девушки показался Виктору знакомым, черты лица – тоже. Миг, и пришло узнавание вместе с лёгкой завистью. Это же Майка! Выросла в настоящую красавицу. Может быть и Алина… Нет, забыть!

– Меня зовут Виктор, – назвался он. – А у вас не принято здороваться?

– Ну здравствуй, – Майка смерила его взглядом.

– Мне надоело одному в лесу, и я пришёл за вами.

– Ты хотел сказать – «к нам?»

– За вами! Неужели вам нравится жить здесь, постоянно бояться хок, выполнять их приказы?

– В лесу жить нельзя. Там нет пищи и много опасных зверей, – неожиданно влез в разговор худенький белобрысый паренёк лет тринадцати. Испугался своей смелости, попятился, прячась за спины.

– Кто вам сказал такую глупость? В лесу есть еда. А с этим ни одна тварь ко мне не приблизится!

Виктор поднял лук, натянул тетиву и пустил стрелу над головами в сторону рощи. Вся толпа дружно охнула. В глазах некоторых мальчишек появился азартный огонёк

– Я охочусь, делаю одежду, построил себе дом, – продолжил Виктор. – В лесу жить можно, и главное, там свобода! Я сам себе хозяин, как и подобает человеку. А вы здесь – корм для хок. Они вас выращивают, а когда вы дадите потомство – съедают. Щёлкают, словно орехи.

Он выудил из сумки горсть собранных прошлой осенью орешков и, кинув один в рот, смачно хрустнул. Звук получился, что надо. Лица старших, видевших Переход, побледнели.

– Ты врёшь, менторы не едят людей! Мы их дети! – Невысокая девушка с длинными светлыми волосами протолкалась вперёд, стала рядом с Майкой. Округлившийся животик явственно выдавал беременность, судя по возрасту мамаши, вторую. Теперь Виктор легко узнавал старых знакомых. Это была Камилла из второй спальни.

– Да? А я думаю, тебя родила старшая, так же, как ты родишь дочь или сына этим летом. А потом ты станешь ненужной, и хока тебя проглотит, чтобы родить собственного ребёнка. Нет, я не спорю, они оставляют себе какие-то из ваших воспоминаний – для развлечения. Но вам с того какая радость? Вы в сухой песочек превращаетесь. Хоки рассказывают вам сказочки, чтобы вы оставались покорными и безмозглыми. Чтобы размножались и позволяли себя лопать. – Виктор повернулся к напряжённо слушающим мальчишкам: – Эй, парни, неужели вам нравится это? Пойдёмте лучше со мной. Вырастите такими же большими и сильными, будем жить свободными, охотиться вместе – много-много лет, не ожидая, когда придёт хока.

– Мы не можем уйти, я пробовал! – опять подал голос тот же мальчишка. – Заноза в голове будет болеть. Сильно!

– Так давай я её вытащу. Иди сюда, если не трус.

Мальчишка побледнел, задрожал. Испуганно завертел головой, ища защиты. А друзья пятились от него, выталкивали вперёд.

– Будет больно, но только один раз. А потом – свобода. Если человек – вытерпишь, если корм для хок – нет.

– Я не корм!

Паренёк взобрался на ступеньки. Виктор усадил его поудобней, достал из сумки заранее приготовленные инструменты: остро заточенный нож, пук отбеленного и высушенного мха, глиняную бутылочку с настойкой кровостопа. Толпа следила за приготовлениями, затаив дыхание. Стараясь всё делать быстро и чётко, Виктор взял нож, примерился. Чёрная точка шипа просвечивала под бледной кожей затылка, чуть ниже смешно топорщащихся коротких волосков.

– Ты убьёшь его! – испуганно воскликнула Камилла.

Виктор и ухом не повёл. Резко рассёк кожу, ухватил за кончик шипа, потянул. За свои пальцы он был уверен – крепче любого пинцета.

– Ай! – мальчишка взвизгнул, дёрнулся, но Виктор уже прижимал к ранке смоченный настойкой тампон.