Сергей Синякин - Книга о странных вещах [сборник]

Естественно, мужик оказался сумасшедшим. Он жил в доме, во дворе которого гонялся за детьми. Фамилия его была Мамедов. Какой-то винтик в его голове ослаб или вообще выкрутился, вот он и повел себя неподобающим образом.

Но на этом история не кончилась. Нам с напарником пришлось его сопровождать в психбольницу, поскольку приехавшие санитары категорически отказывались вести Мамедова без сопровождения милиционеров.

Разговаривал с врачом я, а напарник остался покурить на крыльце. В это время к нему подошел огромный мужик в белом халате. За поясом у него торчали два полуметровых тесака.

— Закурить есть? — мрачно спросил мужик.

Напарник достал пачку «Феникса». Мужик взял одну сигарету, сунул ее себе за ухо и внимательно посмотрел на напарника. Тот промолчал. Смелея на глазах, мужик с тесаками взял еще одну сигарету и сунул ее за другое ухо. Мой напарник вновь промолчал. Тогда мужик успокоенно сунул всю пачку в карман и неторопливо двинулся дальше.

В это время на крыльцо вышли мы с врачом.

— Это что, ваш пациент? — угрюмо спросил напарник, тыча пальцем в медленно удаляющуюся широкую белую спину.

— Нет, — сказал главврач. — Это наш повар.

После этого я понял, что барьер, отделяющий еще здорового человека от уже больного, очень тонок, непрочен и почти незаметен. Порой только кажется, что все мы здоровы, разумны и рассудительны, но если внимательнее посмотреть на происходящее в мире, обязательно поймешь, что мы, пожалуй, ничем не отличаемся от тех, кто живет по другую сторону двери.

Чтобы окончательно уверовать в это, достаточно лишиться у сумасшедшего дома пачки сигарет.

Работали мы в ночь на автопатруле.

Было самое начало семидесятых. Советская власть казалась непоколебимой и вечной. Партия вела нас в самую чащу, но сама еще не заблудилась, а точно знала, куда именно идет. Это потом оказалось, что нас вел Иван Сусанин. Наверное, за поляков принял.

Ездим, замки на объектах проверяем, за общественным порядком бдим. Машину нам выделял таксопарк, поэтому это было обычное такси с «шашечками» на боках. Вот на эти «шашечки» и купился негр. Вышел из ночи на свет фонаря, чтобы его можно было выделить из общей темноты, и поднял руку.

Ночь. Все спокойно. Скучно.

Мы остановились.

И правильно сделали.

Негр выглядел обыкновенно — весь черный, только белки глаз сверкают и зубы на общем фоне выделяются. Так бы могла улыбаться новенькая резиновая галоша, если бы могла.

Но вот что странным показалось — руки у него по локоть вроде как мокрые. А когда напарник их коснулся, стало ясно, что руки у негра в крови и, стало быть, это наш клиент. Если ночью негры ходят с окровавленными руками, значит, где-то чего-то случилось.

И в самом деле, через некоторое время выяснилось следующая история. В нашем политехническом институте учились два стипендиата из Нигерии. Принадлежали они к разным политическим партиям. Кто-то в Нигерии мудро рассудил, что как бы власть в стране ни менялась, кто-то из этих двух негров обязательно будет при деле. Не учли только одного, того, что власть эта в Нигерии сменялась слишком часто.

И вот там произошел очередной политический переворот, а наши студенты взялись его обсуждать. И обсудили. Я, правда, не знаю, кто у нас одержал победу — представитель правящей партии или его оппонент, но с противником победитель разделался на совесть, так обычно с врагами разделывались туземцы, за которыми наблюдал Робинзон Крузо.

И вот о чем я подумал. У нас все споры не политического характера, они больше на бытовой почве произрастают. А если бы наши люди о политике спорили? Мало бы тогда всем не показалось!

Пророческие мысли. Не прошло и тридцати лет, как все мы ввязались в политику. Ох мы и спорили!

Нигерийские негры рядом с нами просто щенки.

Милиционеры задержали двух пьяных. Один из них долго кружил по дежурной части, размахивал руками и мычал, порываясь что-то сказать. Молодой и несдержанный милиционер спросил его:

— И что ты хочешь сказать, козел?

Мужик задумчиво посмотрел на него, разминочно пожевал губы и негромко сказал:

— Бе-е-е!

Командир отделения ночной милиции Валерий Чушкин устроил засаду на мелких расхитителей у пивзавода. Сидим. На заборе появилось ведро. За ним и сам расхититель. Долговязый мужик перепрыгнул стену, снял с нее ведро.

— Милиция! — объявил Чушкин.

Расхититель кинулся бежать. При этом ведра он не бросил и, что совсем уже удивительно — ни грамма из него не пролил, словно не с полным ведром бежал.

Ну, разумеется, началась погоня.

«Погоня! Погоня! Погоня!» — как поется в кинофильме «Неуловимые мстители».

Мы бежали за расхитителем, расхититель бежал от нас. На крики «Стой, стрелять буду!» он не реагировал, понимал, подлец, что за ведро пива никто в него палить не будет, так, пугают только.

Что делает с людьми страх! Расхититель увеличивал скорость. Из ведра по-прежнему не проливалось ни капельки. Как он бежал с ведром! Как он бежал!

И все-таки физическая подготовка давала о себе знать, расстояние постепенно сокращалось. Впереди всех, конечно, Чушкин. Он уже рядом с нарушителем.

Расхититель обернулся, ловко подхватил ведро и облил Чушкина пивом. С головы до ног!

Все. Запал кончился. Мы повели нарушителя в отдел.

— Сутки! Сутки! — лютовал Чушкин.

Потом вздохнул, обернулся к задержанному и сказал:

— Не за то тебя посажу, что пивом меня облил. Форма постирается и высохнет. Божественного напитка уже не вернешь!

На Привокзальной площади Царицына случился грабеж.

Человека ударили ножом и отобрали сумку.

Сержант Валерий Чушкин преследовал нарушителя. Преступление серьезное, можно применять оружие. Чушкин дважды стрелял в воздух, но это только раззадоривало грабителя, и он увеличивал скорость. Чушкин выстрелил на поражение, шесть пуль легли в «молоко», как в копеечку. Нарушитель бежал.

Но не зря милиция является передовым отрядом пролетариата. А у пролетариата, как известно, основным оружием является булыжник. Чушкин подхватил камень с земли и метко поразил им грабителя прямо в затылок.

За выпущенные восемь патронов из «Макарова» Чушкину долго пришлось отчитываться, а за булыжник даже объяснения не потребовали.

Вот и скажите, чем должен быть вооружен на посту милиционер?

Дежурный по Дзержинскому районному управлению внутренних дел майор Ахат Кудяков сидел за перегородкой из стекла в черной форме и к тому же был коротко стриженный. При взгляде на него возникали нехорошие ассоциации.

Вошла пожилая посетительница.