Дмитрий Самохин - Сад зеркал [сборник litres]

Медвежачие, отбежав на безопасное расстояние, следили за всем этим с открытыми ртами. Возница понесся ко двору конунга, и за изгибом холма едва не был снесен десятком конников, которые получили известие от дозорных с башенной стены и поспешили узнать, отчего это возок так долго не показывается на дороге с другой стороны холма.

Увидев конников на боевых лошадях, гномы в голос взревели, а тот, который дергал медведя за лапы, взревел громче всех и не по-человечьи, отчего медведь окончательно растерялся и закрыл лицо лапами.

А гном с обожженными бровями вдруг стал увеличиваться в размерах и обрастать шерстью, упала наземь разорванная одежда. Секиру подхватил подскочивший Бимлифур и замахнулся было ею на эльфов, но медведь- берсерк рявкнул: «Лапы прочь!», и гном с сожалением повесил оружие на пояс. Медведя, орущего человеческим голосом, не вынесли даже боевые кони и в ужасе стали разбегаться кто куда, лишь только нескольким эльфам достало выдержки и ловкости, чтобы соскочить наземь и приготовиться к бою. С той стороны холма несся шум, наверняка спешило подкрепление, быть может, даже с самим конунгом Айгонэлем во главе.

Медведь-берсерк рявкнул на эльфов, развернулся к сидящему на дороге медведю и что-то ему проворчал, тот медленно поднялся на лапы и потрусил по дороге к праздничному коло, сопровождаемый гномами. Берсерк снова развернулся к эльфам, которые были уже совсем рядом, и издал ужасающий рык, обдав их липкой слюной и вонью из пасти, отчего многим эльфам сделалось настолько дурно, что они были вынуждены укрыться в придорожных кустах.

Затем медведь помчался за гномами, подгоняя их рыком, а позади из-за холма уже показалось эльфийское подкрепление.

На полном ходу, вопя и ругаясь, размахивая топорами и секирами, гномы прорвались через праздничное коло, сминая шатры, прилавки, фокусников, корзины со сладостями, стражников и обмазанный маслом столб. Испуганный медведь-плясун жалобно кричал, но не отставал от своих спасителей, а медведь-берсерк сносил оставшиеся прилавки и шатры, чтобы те преграждали путь преследователям.

Всё вокруг верещало, визжало, бросалось из-под ног и под ноги, разлетались головешки костров, стражников сбивала с ног разбегающаяся толпа, и лишь нескольким из них удалось прорваться к гномам и вступить в драку.

Подкрепление во главе с конунгом тоже увязло в упавших прилавках, эльфах, разбитых бочках, горящих головешках и разлитом вине, от запаха которого голова шла кругом еще сильнее. Конунг Айгонэль велел выбираться из коло и спешить к побережью в обход, но когда преследователи наконец достигли берега, корабль гномов уже вышел в море и всё, что досталось эльфам – издевательское улюлюканье, которое ветер ещё долго носил по побережью.

Корабль гномов выходил из залива, провожаемый попутным ветром и догорающими на побережье шатрами. Медведь сидел на палубе и лакомился рыбой, которую утром выловили гребцы. Это был совершенно обыкновенный медведь, а выбитые на бирке словеса оказались полнейшей бессмыслицей, не имеющей ничего общего с заклятиями на древнем языке гномов – но откуда это было знать эльфийскому конунгу? Видимо, медведь был отловлен в лесах в конце своего детства, чем и объяснялось его странное поведение, отмеченное медвежачими. Не подлежало сомнению, однако, что это был смирный, умный и доброжелательный зверь.

Все гномы, даже сидевшие на вёслах, с тревогой смотрели на Рурина Берсерка, который с несвойственной ему задумчивостью разглядывал сине-серое низкое небо. Гномы желали знать, как их предводитель оценивает произошедшее и что думает по поводу спасённого медведя, что планирует делать в будущем и куда готовится держать курс, а главное – по-прежнему ли Рурин считает, что удача сопутствует его начинаниям?

– Что же, – в конце концов проговорил Берсерк, – никто не посмеет сказать, что я напрасно привел вас к этому берегу! Мы спасли хорошего зверя от постыдной участи, и наш поступок был угоден богам: даже придя в большое волнение, медведь не убил и не ранил никого из нас, хотя, как оказалось, он не обладает разумом. Мы сбили спесь с эльфийского конунга и тем самым заслужили одобрение его недругов, которое окажется нам на руку в самом скором будущем, когда мы достигнем их владений. И, даже отступая с боем из праздничного коло, мы не потеряли своей наблюдательности и ловкости, прихватив по дороге много достойной добычи: кошелей, каменьев и славного оружия. И всё это не стоило жизни никому из команды, разве что некоторые из нас не смогут сидеть на вёслах какое-то время, пока раны не перестанут их беспокоить. Потому, я думаю, никто не будет отрицать, что в этом мероприятии нам сопутствовала великая удача!

Гномы с большим воодушевлением согласились, что это было сказано очень хорошо, и тут же выкатили на палубу бочонок крепкого пива, чтобы выпить за здоровье своего славного предводителя, Рурина Берсерка.

Утро началось суматохой. Не успел я выпить чашку кофе и прийти в себя, как во входную дверь позвонили. Ранние визиты никогда не сулят ничего хорошего. Сегодня утром на пороге возник Дамиан Болтун, один из моих прихожан. Уж лучше бы Зеленый решил нагадить на мой порог. Болтун на то и болтун, что может заговорить до полусмерти, но выставить за дверь своего прихожанина я не мог. Пришлось впустить в дом.

Целый час он рассказывал мне о том, что с ним происходит, как он плохо спит, какие страхи его мучают. Я выпил три чашки кофе, выкурил две трубки, и в конце концов успокоил Болтуна.

Пока он вещал о своих проблемах, в кабинете появились три букета цветов и маленький розовый слоник, который прошелся по письменному столу, громко и очаровательно пукнул и лопнул, словно мыльный пузырь. Также на стене возле книжного шкафа из ниоткуда возникла картина с красноречивым названием «У черного дуба с красной листвой», через минуту на месте картины висел танграм, который вскоре зажил собственной жизнью, складывая новые и новые рисунки. Живописный сюрреализм – дело рук Болтуна. Когда он мелет языком, то создает кратковременные иллюзии. В прошлый раз он сотворил из воздуха Статую Свободы, которая потом два дня мешала мне заходить в кабинет.

Выпроводив Болтуна, я вздохнул спокойно и решил все-таки позавтракать. У меня наконец-то образовался выходной. И я собирался просидеть весь день перед телевизором с хорошей книжкой и рюмкой отличного виски. Несколько дней назад Ваня Бедуин притаранил с Большой земли большой пузырь элитного напитка. Но надеждам не суждено было сбыться. И опять звонок в дверь нарушил мои планы.