Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

— Шапку-то надень, — заботливо посоветовал Карасев. — Здесь покойничков столько, можно весть день ходить без головного убора и креститься. Простудишься!

Здесь против нас, кроме немцев, действовали иностранные добровольческие легионы «Нидерланды» и «Фландрия» голландских и бельгийских фашистов, а также полицейская дивизия СС. Наверное, именно этим объяснялось разнообразие формы на убитых.

Сейчас немцы на этом участке не наступали. Возможно, все заключалось именно в высоте, с которой никак не могли разобраться мы, но был в недоумении и противник. Мы облазили весь овраг, порою приближаясь к сосновому бору, за которым начинались немецкие позиции. Это был риск, но он себя не оправдал — ничего подозрительного в овраге мы не обнаружили. Овраг был довольно длинным и затейливым, он имел много ответвлений, которые можно было легко использовать для засады. Хорошо, что мысль о такой засаде не пришла в голову нашему противнику. Дворников деловито брал пробы воды из тронутых легким ледком ям и примороженной глины со склонов оврага. Через некоторое время у него уже была полна ими противогазная сумка. К обеду мы обессилели окончательно. К этому времени распогодилось, и над нашими головами на низкой высоте неторопливо прошли немецкие пикировщики Ю-87. Расположившись выше, их прикрывали стремительные, как стрекозы, истребители, но особой нужды в этом не было — ружейно-пулеметная стрельба с земли особого вреда бомбардировщикам причинить не могла, зениток в этих районах не было, а наша авиация в небе не появлялась, видимо, ее перебросили в более опасные районы.

Постепенно усиливался ветер, по подмороженной земле и тонкому льду, покрывшему черные торфяные ямы, с хрустом и шуршанием неслась снежная пыль.

Усталые и разочарованные мы вернулись в расположение. Я уже был готов к самому худшему. Ну и пусть нас отправят в нормальные части, воевать я не боялся, страшнее было то, что я ничего не понимал в сложившейся ситуации, а следовательно, не мог ничем помочь бойцам, что окопались на высоте.

И вот тут нас ожидало потрясение. Сами бы мы, скорее всего, ничего не поняли, но на высоте оказался тот самый лейтенант, с которым мы разговаривали накануне. Возможно, он проникся сложностью наших задач, а скорее всего, сообразил, что в случае бегства с высоты крайним окажется он.

Лейтенант сообщил, что бойцы ощущают странное беспокойство. Экспресс-опрос красноармейцев показал, что все они ощущают практически одинаковые симптомы: беспокойство, переходящее в панический страх, чувство дискомфорта, ощущение того, что их бросили на высоте и в случае атаки противника на помощь к ним никто не придет. Растерянные, стояли мы среди зарослей кустарников. Понимания сути происходящего тогда не было. Ветер все усиливался, поземка уже посвистывала, и паническое чувство ощущали уже мы сами. Хотелось бросить все и бежать с этой проклятой высоты, пока мы живы. С немецкой стороны разноцветными жужжащими пчелами летели трассирующие пули, которые отчетливо были видны в уже слегка потемневшем небе.

— Слушайте, орлы! — странно кривясь, сказал старший лейтенант Карасев. — Надо что-то делать, в противном случае я сам готов побежать отсюда к чертовой матери!

Вот тут-то Востриков и произнес странные слова:

— Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела…

— Что за ерунда! — сказал старший лейтенант Карасев.

И тут мне в голову пришла странная мысль. Я вспомнил, как вчера вечером в шалаше Дворников, говоря об овраге с его ответвлениями, сравнил его с флейтой. С флейтой… Но додумать мысль до конца я не успел, Дворников, опережая меня, резко повернулся к отцу Федору.

— Как ты сказал? Ангел вострубил? Точно. И как я, идиот, раньше не догадался?

Старший лейтенант Карасев удивленно смотрел на нас.

— Нет, ребятки, какие-то вы чокнутые. Словно вас всех троих не один раз кирпичом по голове били! Какие, к черту, трубы?

Дворников хлопнул его по плечу и радостно захохотал.

— Ангельские, товарищ старший лейтенант! Ангельские!

Догадка чаще всего бывает случайной. Говорят, Менделеев увидел свою периодическую таблицу химических элементов во сне. Я сомневаюсь, что великому химику что-нибудь пришло бы в голову в наших условиях. Все-таки Дворников не зря занимался изобретательством и рационализаторством на своем заводе, не зря он работал у этого самого Бекаури, которого в тридцать седьмом году признали врагом народа и расстреляли за вредительство. Сергей Семенович вредителем не был, в этом я мог бы поручиться перед любой комиссией.

— Ты понял? — спросил Дворников. — Слушай, Аркадий, как я раньше не догадался? Ведь просто, как пресная лепешка!

— Это сейчас все кажется простым, — кивнул я. — Еще час назад ты бы продолжал пожимать плечами. Просто — когда догадаешься.

— А самое главное, избавиться от этого плевое дело, — счастливо улыбнулся Дворников.

Странное дело, еще десяток минут назад мы готовы были бежать с высоты, сбивая о кочки ноги, а теперь сидели, не обращая внимания на все растущее ощущение страха и беспокойства, которые конечно же никуда не ушли, а получили свое объяснение и потеряли свои мистические качества. Перестали пугать. Нет, страх остался, но теперь было легче его подавить. Теперь мы знали причины его возникновения.

— А как ты догадался? — спросил я Дворникова.

— А вот так! — он счастливо ухмыльнулся. — Когда наш отец Федор эти слова сказал, я вчерашний разговор про флейту вспомнил, а потом уже все остальное!

— Я тоже от этого отталкивался, — сообщил я.

— Да подождите вы! — страдальчески морщась, заорал оперуполномоченный особого отдела Карасев. — Вы о чем, ребята? Какая вошь вас покусала в шалаше?

Нет, вошь нас не кусала, хотя в шалаше их хватало. Не знаю, откуда они берутся, но избавиться от них невозможно, они стойко переносят все дезинфекции, они, как сказочные Фениксы, способны восстать из пепла. И при этом, заразы, больно кусаются.

— Взрывчатка нужна, — пробормотал Дворников, расстилая перед собой карту. На ней овраг выглядел затейливо и почти загадочно. — Как ты считаешь, Аркаша, где слабые места? Слушай, старлей, как у нас с взрывчаткой? Овраг надо завалить в трех-четырех местах.

— Завалить несложно, — сказал Карасев. — Ты сам видел, там, на дне, несколько авиабомб неразорвавшихся есть. Перенести их в нужное место, в районе взрывателя лимонку закрепить или РГД, плевое дело. Только на кой ляд вся эта возня?

— Паника кончится, — сказал я. — Пошли, а то времени мало остается, не дай бог ветер усилится! На месте определимся!

— Ветер-то здесь при чем? — возмущенно сказал Карасев.