Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

— А кто это — «клешники»? — настырно наседал Дроздов.

— Морячки с дредноутов Балтфлота, — объяснил Махов. — Одурели с безделья, в революцию командиров своих притопили, а потом уже после революции в Кронштадте мятеж подняли. А как их за пищик взяли, те, кого к стенке не успели поставить, в леса подались — бандитничать, значит.

— Силен, — с уважением сказал Дроздов. — А как же ты их в одиночку-то повязал?

— А я их не вязал, — лесник махнул рукой. — Я их на месте кончил согласно своим, значит, соображениям о законе. И вообще, Пашка, чего ты такой настырный? И спрашиваешь, и спрашиваешь… Поставь лучше чай, я туда липового цвета для духа добавил. Попьем чайку, да отдохнем малость. Намаялся я с вами по лесам лазить, наверное, старею.

— Василий Поликарпыч, — снова спросил Дроздов. — А как же ты здесь один, да один. Не скучно было?

— Ну, я здесь не один жил, — с некоторым смущением сказал лесник. — Вишь ты, Сашка-то свою кралю из города привез, Дашку Большакову. Глазищи! Пригожая была, да… Боялась она его, вот и жила. А когда я их кончил, она ко мне прилипла: разреши да разреши остаться. Ну и осталась. Двоих мы с ней народили. Дочка-то в Москве, а сын… — он махнул рукой, — воюет, наверное. Он у меня авиационное училище в Крыму закончил. С сыном Сталина учился, если не брешет.

— Хорош, орлы! — сказал капитан Скиба. — Вы еще деда анкеты заставьте заполнять — кем служили до семнадцатого года, есть ли родственники за границей. Подсушиться, оружие привести в порядок, быть готовыми. А мы с Василием Поликарповичем покумекаем немного. Сдается, где-то они рядом. Знать бы где?

После обеда капитан Скиба и лесник уединились в избе, разложив на столе карту.

— А здесь что? — спрашивал капитан. — А здесь?

Пользуясь тем, что дождь прекратился, мы сидели на улице и ждали указаний.

Дождь прекратился, но тучи ползли по нему, предвещая непогоду.

Где-то неподалеку дробно застучал дятел. Словно радиопередатчик морзянку по лесу рассыпал. Собаки, пользуясь затишьем, валялись на траве, играясь друг с другом, ласково покусывая и поочередно опрокидываясь на спины. Совсем близко зашлась в истеричном цокоте белка — то ли ссорилась с товаркой, то ли дятла пыталась выжить со своего участка. А может, просто жаловалась на нелегкую свою жизнь. Лес жил своей обыденной жизнью, словно и не заметив драмы, которая недавно разразилась на одном из его участков…

Мы ждали указаний.

Ну, какие могли поступить от капитана указания? Продолжить поиск, прежде всего. Все это напоминало сказочную присказку: пойди туда, не знаю куда, найти и принеси мне то, не знаю что, с маленьким отличием: известно, что идти надо в лес, а найти следовало хорошо замаскированную немецкую базу, которая по всем — и небезосновательным! — предположениям находилась где-то на побережье от деревни Тетерево до деревни Соловьево, расстояние между которыми не превышало двадцати километров. Смущало, что Ладога соединялась речкой Бурной с озером Суходольское, но речка-то была неширокая и изобиловала галечными отмелями, поэтому судоходной не являлась. То же самое можно было сказать и об озере Гусином, которое соединялось с Ладогой широким ручьем. Трудно было представить себе диверсантов, которые на собственном горбу перетаскивают лодку, как бы мала она не была, через все эти отмели с риском быть обнаруженными с воздуха или сухопутным постом. Такая возможность немцами наверняка учитывалась. Не дураки же у них боевые операции в нашем тылу планировали!

Да и была ли она, эта лодка?

Появление в нашем тылу германцев было полной неожиданностью для всех нас. Немцы несколько раз высаживали десанты на побережье озера, но это были обычные войска, пусть даже весьма и весьма подготовленные.

Допустим, немцы и в самом деле построили где-то на озере замаскированную базу для своей подлодки или диверсантов. Глупо предполагать, что они выходят в свои пиратские рейды по наитию или полагаются на волю случая. Тогда следует предположить, что у них в пункте погрузки транспорта есть свои люди, которые сообщают информацию о судах, выходящих с грузом. Связь должна быть быстрой, в противном случае судно пройдет и немцам останется дырка от бублика. Тут могло быть два варианта. Связь осуществлялась по радио. Но если бы в районе озера работал вражеский радиопередатчик, его бы давно засекли. Наши тоже не лыком шиты. Никакой информации о том не было — или начальство секретилось ото всех, или передатчика и в самом деле не было. Но в этом случае связь должна была осуществляться через связного. Он должен появляться близ базы и оставлять информацию в условленном месте. В таком случае его появление должно быть замотивированым и не вызывать подозрений у нашей контрразведки. Однако и этот вариант наверняка отрабатывался нашими специалистами по контршпионажу. Глупо предполагать, что никто об этом не подумал. Стали бы проверять и самых проверенных, тех, на кого никогда бы в жизни подозрение не падало, и в этом случае его бы уже вычислили. Следовательно, и этот вариант отпадал. Но тогда я представить не мог, каким образом германские шпионы общаются между собой и передают друг другу информацию. Тем не менее я продолжал размышлять. Значит, информацию можно передать с помощью голоса — в прямом разговоре. Еще ее можно передать с помощью радиоволн. Можно передать информацию, используя для этого материального посредника — путем закладывания в тайник шифровки. Можно использовать в этих целях животное, например, собаку.

И вдруг мне стало стыдно. Сытый дилетант пытается разгадать то, над чем бились и бьются люди, которые на контрразведывательных операциях собаку съели. Быть может, ту самую, которую я себе вообразил, чтобы найти способ связи диверсантов с резидентов в пункте погрузке. Все эти варианты наверняка были продуманы и проверены, и при этом безрезультатно. Но связь ведь должна была быть. Ведь ни почтовыми голубями убитые утягаем немцы пользовались! Кстати, а куда они шли, когда встретились с животным Быть может, именно к тайнику они и шли. Или на встречу со связным. Остановилась бричка в лесу, человек сообщил планы, и немцы вернулись к себе, разрабатывать планы ночного или утреннего нападения. Нет, ерунда получалась. Охотников близ Ладоги собрали много, кто-то бы наверняка обратил внимание на человека, который постоянно перемещается по побережью. Время военное, церемониться с ним не стали бы, выдернули для допроса с пристрастием, тем самым нарушая все планы диверсантов. А отсутствие нападение — уже косвенная улика, указывающая на то, что разведка попала в цель. После этого связнику мало не покажется, из него все жилы вытянут, а нужной информации добьются. А почему я решил, что вода не может быть использована в качестве передающей среды? И ведь никто об этом не подумал, в этом я был уверен.