Эдуард Голубев - Это было в Веморке

Уже через два часа эскадрилья бомбардировщиков “Хенкель 111” обрушила на остров такой удар, что земля больше часа содрогалась в радиусе нескольких километров. Форт был превращен в руины. Но эта гибель была почетна. И хоть в середине дня морской путь в Осло был уже открыт, первыми в столицу Норвегии вошли пехотинцы. Непобедимым на тот момент воздушным флотом Германа Геринга был захвачен аэродром вблизи Осло. Уничтожив с помощью штурмовой авиации и подошедшего десанта зенитные точки норвежцев, и тем самым освободив подход к посадочной полосе транспортным самолетам, немцы высадили пехотный полк, который в десять утра маршем прошел по центральным улицам столицы. Тогда Гитлер не знал, что поражение в Осло-фьорде дало время норвежскому правительству и королевской семье вылететь в Британию, переправив с собой пятьдесят тонн золотого запаса страны, и, в дальнейшем создать правительство в изгнании – единственное признанное.

Захват столицы никоим образом не повлиял на моральный дух норвежского сопротивления. Несмотря на колоссальное превосходство немцев в живой силе и технике на помощь северянам приходила сама природа. Узкие извилистые дороги среди гор становились идеальным местом для организации засад и завалов, а огромное количество взорванных мостов через небольшие речки были для немцев серьезной проблемой. Норвежские партизаны, как бы издеваясь, подрывали мосты перед самым носом гитлеровцев.

Этот диалог, между молодым солдатом и ветераном первой мировой состоялся на одном из привалов в центральной части Норвегии, через пару суток после вторжения.

– Не понимаю я норвежцев,– сказал молодой и продолжил,– ведь они прекрасно видели, что мы подходим к мосту и взорвали его перед нами. Но лучше было бы дать небольшой группе перейти его, и в этот момент сделать бабах. Затем спокойно перестрелять ту группу и забрать оружие. А те, кто провалились с мостом, все равно не поднялись бы на эту скалу. Ты видел, какая там глубина?

– Да, не поднялись бы,– ответил ветеран, затягиваясь сигаретой “Mokri Superb”.

– А я бы сделал именно так,– продолжал молодой, представляя себя где-то в глубине души великим военным тактиком.

– Молод ты, учить их воевать,– сквозь клубы табачного дыма, проговорил старый вояка.

– Так расскажи, в чем я не прав,– не унимался юноша.

– В следующий раз, когда ты наступишь на мост, зная, что они наблюдают за тобой, тебе будет страшно. Вот чего они добиваются,– ветеран достал вторую сигарету и начал разминать.

– Зачем им это надо?

– Они охотники и поступают с нами, как с дикими хищниками. Если волк поведался ходить к его дому, он не убьет его, но покажет ему, что это очень легко сделать. Волк умный и он все поймет,– медленно проговорил старый воин и подкурил сигарету,– сейчас я расскажу тебе одну историю.

Кто был рядом подсели поближе. Послушать байки на привале, это такая же необходимая вещь, как перекусить, закурить и чуть вздремнуть.

– Эту историю пару месяцев назад рассказал мне один швед в порту Киль. Этой зимой он был добровольцем в Финляндии и воевал против русских. Был бой в лесу, и они заставили красных отступить, но небольшая группа отстала от основной. Не зная местности, русские вышли на большую заснеженную поляну. Их было семь человек. Шведов с финнами было не больше десяти. Перестрелять красных, которые были, как на ладони, для охотников было проще простого. Они явно не умели двигаться по снегу. И знаете, что они сделали?– ветеран обвел всех взглядом. Никто не промолвил и слова. Тогда он продолжил:

– Выскочив друг за другом на лыжах из леса, они стали кружить вокруг русских, как можно быстрее и при этом молчали. Как рассказывал швед, коммунисты встали спиной к спине, держа винтовки в руках. А они полчаса катались на лыжах вокруг них в метрах тридцати. Винтовки держали за спиной и русские не начали стрелять, а просто смотрели, не понимая, что происходит. Слышно было только скольжение лыж. А потом охотники, также внезапно, как они выскочили из леса, покинули поляну. Так вот, юноша, я задал ему такой же вопрос, и ответ меня поразил своей мудростью. Если бы мы их убили, начал объяснять мне швед, на их место пришли другие и так, без конца. А теперь в их теле живет страх. Гораздо легче воевать против тех, кому страшно. Поэтому их и оставили в живых. И поверь мне, салага, норвежцы точно такие же. Мы сейчас сидим и я уверен, что парочка зорких глаз наблюдают за нами из того леса. А если они увидят, что мы их не боимся, они нас будут убивать. Страх они чувствуют, как собаки.

Все кто слушал эту историю, машинально начали оглядываться по сторонам. Ветеран рассмеялся и сказал:

– Они вас не тронут, страх уже в вашем теле.

– Батя, ну а ты боишься?– спросил молодой.

– Я столько уже повидал, что страха больше нет,– ответил старый воин и достал следующую сигарету.

На следующий день ветеран был убит одним выстрелом, проводя разведку перед идущей колонной.

Англия и Франция послали в Норвегию экспедиционные войска. По большому счету это не было полноценной войной. Локальные сражения на море проходили с переменным успехом. Немцы впервые в истории уничтожили эсминец с помощью пикирующих бомбардировщиков и, в дальнейшем, эта тактика приносила свои плоды. Королевский флот Англии не в чем не уступал немецкому, а в некоторых аспектах даже превосходил, но ключевое слово осталось за ассами Геринга. Мощь Люфтваффе на тот момент была неоспоримой. В принципе, этот месяц морских баталий можно поставить в зачет британским львам. Те потери, которые они нанесли Кригсмарине, так и не были восполнены до конца войны. Несколько английских полков высадились на побережье Норвегии, где вели бои плечом к плечу с потомками викингов. Пропаганда Геббельса имела нулевой результат среди северян. Грубо сказать, из ста норвежцев, только двое поддерживали гитлеровцев, восьмерым было все равно, а девяносто в любой момент готовы были сражаться. Вторжение Германии 10 мая 1940 года во Францию привело к выводу экспедиционных войск из Норвегии, что было расценено, как предательство и, один за другим полки северян начали сдаваться гитлеровцам. Чемберлен подал в отставку и премьер-министром Великобритании стал Уинстон Черчилль, пообещавший своему народу кровь, пот и слезы. В Европе разгорался пожар Второй мировой войны.

На завод в Веморк в начале мая снова прибыли представители “ИГ Фарбениндустри”. Теперь норвежцы не были так гостеприимны, но были более сговорчивы. Трудно не принять условия, когда в лабораторной чистоте среди электролизных установок в грязных солдатских сапогах рассредоточился взвод автоматчиков. Вся мощность завода должна была перейти только на производство тяжелой воды. Допуск на завод должен был строго контролироваться. Единственный путь, ведущий в Веморк, был через подвесной мост, где и установили контрольно-пропускной пункт и круглосуточную охрану.