Эдуард Голубев - Это было в Веморке

Тело начало тянуть вперед и ноги, пытаясь сохранить равновесие, начали движение, стараясь догнать его, тем самым набирая скорость, не в силах остановиться. В глазах потемнело, и Лотар уже не видел, что следующий шаг был сделан в пропасть. Он понял, что падает в ущелье и в этот момент время как будто остановилось. Вся жизнь, особенно последние восемь лет, словно альбом с фотографиями, была перед глазами. Лиона, фрау Штерн, Алекс Линге, Эрнст Сторм, Михаэль Штенц, Хельг Бьернсон, Льот, снова Лиона и вдруг … Руво, точнее его голос. Лотар открыл глаза, всматриваясь в скалу и пытаясь найти его. Он чувствовал, Руво где-то здесь. Он не падал, он медленно летел вниз. Он даже видел, как его обгоняют снежинки. Так и не найдя Руво, Логдэ начал проклинать его, задаваясь только одним вопросом, почему он ошибся именно с ним, вспоминая слова, что касательно будущего, они могут заблуждаться, но это маленькая доля. Почему эта маленькая доля выпала на него? Он же говорил, что они встретятся. Лучше бы он его тогда не спрашивал. Почему, Руво, почему?

Лотар упал в ледяную заводь, но тело абсолютно не ощущало холода. Он медленно погружался под воду, широко открыв глаза. И даже в этой полной темноте он увидел свою кровь, поднимавшеюся к поверхности, как клубы табачного дыма. Он не чувствовал боль, он не чувствовал холод. Ему казалось, что он просто засыпает. Глаза закрывались, прошла злость на Руво, и вскоре безмолвие полностью овладело Лотаром.

В эти же минуты, после двух недель затишья, к Берлину приближались 891 бомбардировщик “Ланкастер” Королевских ВВС. Рейды британцев не приносили должного эффекта, так как ночные бомбардировки не были прицельными и в основном на земле разрушались дома мирных жителей. Этот рейд не отличался от других. Только на этот раз бомба прямым попаданием влетела в дом Лионы. И только в этот раз, услышав звук сирены, она не побежала в убежище, а закрыв голову подушкой, перевернулась на другую сторону постели и просто спала, не обращая никакого внимания на свистящий шум в небе. Она устала бегать и хотела покоя. И он пришёл, не разбудив её. Всё случилось мгновенно. Взрыв – быстрое действие.

Руво ещё раз посмотрел вниз на дно ущелья, затем поднял голову вверх, развернулся и не спеша, раскачиваясь из стороны в сторону, побрел в расщелину, с тихим возмущением бормоча себе под нос: “Глупые люди, вот вы и будете рядом, потому что сделали важную вещь вместе. Там жизнь только начинается”. Потом обернулся и позвал Аду, которая продолжала стоять на обрыве.

– Пошли. Я знаю, ты его полюбила. Он был хороший человек.

Руво не ошибся. Они встретятся, и это будет не Берлин.

Война закончилась, и не было человека во всей Европе, кто об этом пожалел бы.

Фрау Штерн, несмотря на то, что в 1942 году Эрнст Сторм был уволен с должности ректора, а следующие не задерживались и больше года, продолжала работать секретарем, ещё раз оправдывая своё прозвище – “серый кардинал”. Она узнала, что официально Лотар погиб и утонул в озере Тинншё при взрыве на пароме, который перевозил тяжелую воду. О судьбе Лионы фрау Штерн рассказали её соседи по улице.

Алекс Линге после запрещения свингюгендов был отправлен в концлагерь, так сказать на переобучение. После освобождения американцами, вернулся в Берлин, где создал и, в будущем под его руководством, играл джазовый радиооркестр.

Михаэль Штенц вернулся в Эссен к семье, где принял участие в восстановление заводов Альфреда Круппа и впоследствии работал обер-мастером на адъюстаже в прокатном цеху.

Хельг Бьернсон переехал в Осло к двоюродному брату Лангместуру Карлсену, где они образовали компанию, занимающуюся грузовыми перевозками.

Льот также обосновалась в столице и открыла свой ресторан. Конечно, она назвала его “Kornsnok”, и каждую пятницу в семнадцать часов вечера, Хельг заходил туда, где для него уже было забронировано место на высоком стуле около стойки бара.

– Привет, принцесса! Как дела?

– Всё отлично, Хельг. Джерри стал понимать команду “сидеть” и “дай лапу”.

– Это, конечно, замечательно. Я шел сюда и только об этом и думал. Господи, когда же это случится? – рассмеялся Бьернсон. – У меня есть подарок в твою коллекцию.

Хельг достал из сумки пивную кружку и гордо произнес:

– Прямо из Стокгольма!

Это была уже восьмая кружка в собрании Льот, а на самой верхней маленькой полке, совершенно одна стояла та, что была со львом. Бьернсон посмотрел на неё и с тоскою сказал:

– А Лотар мог бы найти время и попрощаться.

– Не знаю, Хельг. Мне кажется, что-то случилось. Он говорил, что зайдет за кружкой, но так его и не было. А ты сам знаешь, как она ему была дорога. Хотя, если он был на пароме, то времени было предостаточно. С другой стороны, ты помнишь, какая была суета?

– Льот, я тебе уже говорил. Не верь никому. Его там не было. Я был на причале за час до отплытия и видел всех, кто поднимался на паром. Лотара там не было.

– Тогда почему он не забрал кружку, Хельг?

– Может, действительно, суета, забыл.

– Может и забыл, – опустив глаза, с большим сомнением ответила Льот.

2017 год