Эдуард Голубев - Это было в Веморке

– Мы должны уничтожить этот завод. Это их самое слабое место в разработке ядерного оружия, – затягиваясь своей любимой сигарой, без эмоций, как часто он говорил в парламенте, а вполне спокойно, сказал Черчилль.

– Не переживайте, если надо – уничтожим. Это я беру на себя, – безмятежно ответил Рузвельт. – Кстати, чуть не забыл, это вам.

Президент США подал знак секретарю и тот внес в кабинет, держа в обеих руках коробку кубинских сигар “Romeo y Julieta”.

Уинстон Черчилль и Франк Рузвельт даже не догадывались, что производство тяжелой воды было запущено в Маренго, на севере Италии. Но через двадцать дней после их встречи в Квебеке союзные войска высадились на Апеннинский полуостров, и Веморк снова стал единственным источником оксида дейтерия.

Уже на следующий день перед руководством ВВС США стояла четко сформулированная задача – завод в Веморке стереть с лица земли.

Как и подобает американцам, к этому вопросу они подошли с присущим им размахом.

Если предыдущие бомбардировки у жителей Рьюкана вызывали страх, который они пытались побороть, то события 16 ноября 1943 года пробудили животный ужас и изменили жизнь города навсегда. Небо было превращено в сплошной инверсионный след, исходивший из 140 тяжелых бомбардировщиков В-17 “Летающая крепость” ВВС США. Завод полностью окутала маскировочная дымовая завеса, и Лотар спокойно спустился в так знакомый ему подвал. Уже привычные очереди зенитных орудий слились вместе с раскатами разрывов бомб. Вокруг всё содрогалось с такой силой, что Логдэ понял, этот рейд отличается от других. Казалось, что этому не будет конца. Он просто стоял, сохраняя равновесие от вибрации бетонных стен завода, прикрыв уши руками. Если бы в тот момент у него спросили, сколько длилась бомбардировка, он бы не ответил. Время для него, не то, что тянулось, оно остановилось. От поднявшейся пыли и вдохнув её, Лотар начал отхаркиваться, чуть ли не до рвоты. И в этот момент наступила тишина, от которой в ушах наступает свист. Отряхнувшись, он начал подниматься наверх. Цех высокой концентрации абсолютно не пострадал, что вызвало у Логдэ улыбку. Но когда он вышел на улицу и через рассеивающийся дым с пылью осмотрелся вокруг, это был уже не шок. Лотар понял – это конец. Весь завод, выше цеха с электролизными установками, был разрушен полностью. Ничего хорошего нельзя было сказать о гидроэлектростанции, и он направился к подвесному мосту, в который тоже было одно попадание. Вся земля вокруг была перепахана воронками, из которых продолжал подниматься небольшой дымок. Он посмотрел в сторону Рьюкана и понял, что дела там тоже плохи.

– Лотар, рад тебя видеть живым, – голос Михаэля звучал очень подавленно, – потому что от твоего этажа ничего не осталось и я, подумал о худшем.

– Я спустился в подвал, когда всё только начиналось.

– А что с цехом? – с интересом спросил Штенц.

– Ты не поверишь, но он абсолютно не пострадал. Я зашел туда, когда поднимался с подвала, – ответил Лотар и Михаэль нервно рассмеялся.

– Слушай, может он заколдованный. Ладно, шучу. Как ты считаешь, что будет дальше?

– Не мне решать, но я думаю этот завод надо закрывать. Такими темпами нам не дадут даже восстановить гидроэлектростанцию. Михаэль, мне надо попасть в Рьюкан. Я смогу пройти по железной дороге с этой стороны склона.

– Если пропуск с собой, то конечно. Все равно тебя все мои знают. Главное, иди строго по шпалам. Вокруг всё заминировано.

Часть завода, склады, которые находились в Рьюкане, пострадали очень сильно, приняв на себя основной удар. Картина мало чем отличалась от того, что было в Веморке. Это был нокаут, при котором судья не отвел противника в противоположный угол ринга, а оставил его стоять над тобой, готовым в любой момент, когда ты придешь в себя, добить окончательно.

Лотар увидел главного инженера Альфа Ларсена, который обняв жену, стоял около своего полностью разрушенного дома. Восточная часть Рьюкана пострадала не так сильно, а в глазах жителей он видел только ненависть и возмущение, чувствуя, что всё это было обращено не к нему. Семьсот бомб в Веморке и около ста в Рьюкане сбрасывал не он и они это понимали. Логдэ медленно перешел мост через Ману и также не спеша направился к своему дому. Только теперь, взглянув на себя в зеркало, он увидел своё измазанное замершей смесью пыли и пота лицо. Рьюкан погрузился в темноту, и только мерцание свечей в некоторых домах говорило о продолжающейся жизни здесь. Этот вторник был чёрным. Не зная, что делать, Логдэ просто лежал на диване и смотрел в потолок, когда в дверь сильно постучали.

– Лотар! Ты дома? Открой. Это Хельг, – услышал он возбужденный голос Бьернсона и удивился тому, что не услышал шум двигателя его машины.

– Да! Иду, – крикнул Лотар, поднимаясь с дивана и поджигая свечу.

Хельг просто влетел в дом и присев за стол, не переводя дыхание, сказал:

– Расскажи мне всё, что тут было. Я находился в Драммене, когда мне сказали, что несколько минут назад разбомбили и Веморк, и Рьюкан. Лотар, не молчи.

И Логдэ не вдаваясь в краски, сухо, как по протоколу, без всяких эмоций рассказал всё, что он видел от начала и до конца. Хельг слушал, и было видно, как сводятся скулы на его лице.

– Ты говоришь, это были американцы? Каким боком они здесь? Им то, что надо? – спокойствие в этот вечер не было спутником Бьернсона.

Лотар не знал, как ответить. Он знал, что ответить, но не мог. Хельг внимательно посмотрел на него и спросил:

– Я прекрасно понимаю все эти ваши военные тайны, секреты. Неужели это того стоит?

– Хельг, это вопрос не ко мне. Я мирный человек, как и ты. И для меня, это тоже всё неправильно. Я такой же заложник ситуации, как и вы все здесь, – Логдэ начал повышать интонацию, чем успокоил Бьернсона, который очень миролюбиво проговорил:

– Лотар, не заводись и извини меня. Нервы не выдерживают. Двадцать минут назад я проезжал мимо “Kornsnok”, где увидел Льот, которая стояла на улице и смотрела в небо, боясь зайти в дом, потому что оттуда она не увидит приближающийся самолет. Она плакала и сказала, что отец всё решил. Это была последняя капля и весной они переедут в Осло. Поверь мне, они будут не единственные, кто покинет Рьюкан. Этому городку уже ничего не светит, а я очень его полюбил.

В этот момент они услышали царапание в дверь и Хельг шутливо произнес:

– Пришла твоя Ада. Смена караула. Желаю удачи, и, кстати, как насчет встречи Рождества вместе?

– С огромным удовольствием, – ответил Лотар без радости уставшим голосом.

– Тогда, не пропадайте подолгу у себя на заводе, мой немецкий друг. А, я же забыл. Твой кабинет в пух и прах. Ещё раз удачи.

Смена караула прошла мгновенно. Дверь не успела открыться, как Ада уже сидела на своём месте и смотрела на Лотара.