Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

– Наши семьи… – возразил мужчина.

– Откуда вы?

– Из Студио-Сити.

– Сейчас туда не добраться, – заявил Хамнер. – Через долину не проехать, заторы. Дороги закрыты, шоссе разрушены, повсюду пожары. Лучшее, что вы можете сделать для своих семей, – оставаться здесь, в безопасности.

Мужчина кивнул. У него были темные глаза, искренние и выразительные. Квадратный подбородок зарос рыжей щетиной.

– Я твердил ребятам то же самое. Джули-Энн, слышишь? Твоя мать знает, где мы. Если внизу действительно настолько плохо, за нами пошлют полицейских. Нам надо переждать тут. – Он понизил голос. – После землетрясения придется много восстанавливать. Разрушения большие?

– Ага, – ответил Тим и отвернулся.

Он не мог смотреть в глаза наставнику скаутов.

– Тогда останемся еще на сутки, – произнес мужчина. – А завтра все наладится. Хотя дети совершенно не готовы к непогоде. Никто не ожидал дождей в июне. Вероятно, нам все-таки следует спуститься в Бербанк и остановиться в чьем-нибудь доме. Или в церкви. Мы бы нашли приют…

– Не надо, – с нажимом произнес Хамнер. – А это дорога к вершине?

– Да. – Его собеседник наклонился и тихо спросил: – Зачем вам туда? – Он махнул рукой в сторону молний, сверкающих над горными пиками.

– Надо, – сказал Хамнер. – А вы оставайтесь здесь. Хотя бы сегодняшнюю ночь. Нам пора, Эйлин.

Она молча надавила на педаль газа. Они поехали к повороту. Мужчина так и стоял на дороге.

– Я не могла сказать ему, – пробормотала Эйлин. – Они в безопасности?

– Наверное. Участок достаточно высокий.

– Вершина расположена на высоте примерно трех тысяч футов, – добавила Хэнкок.

– А мы – ниже на тысячу футов, – заметил Тим. – Может, лучше бы подождать, пока не перестанут бить молнии. Если они когда-нибудь перестанут. Потом двинемся дальше или вернемся обратно. Куда мы попадем, если поедем вперед?

– В Туджангу, – ответила она. – Это добрых тысяча восемьсот или две тысячи футов над уровнем моря. Если мы живы сейчас, то там точно не пропадем.

И она продолжила гнать «крайслер» вперед.

Он нахмурился. Тим никогда не мог похвастать чутьем в области топографии, а в машине не было карты.

– Моя обсерватория – в каньоне Большая Туджанга… По крайней мере, туда мы сможем добраться. Я, кажется, именно так и ездил. А в обсерватории есть запасы пищи и всякое снаряжение, в том числе спасательное.

– Ужас Молота? – поддразнила Эйлин. – У тебя?

– Нет. Просто на всякий случай. Место глухое. Меня не раз отрезало от мира снежными обвалами – на неделю или две. Поэтому я стараюсь все предусмотреть. Ну, куда мы едем? И почему ты не тормозишь?

– Я… не знаю. – Она снизила скорость.

Теперь «крайслер» почти полз. Дождь стихал. Он еще лил, сильный для Лос-Анджелеса – неслыханный для здешнего лета, однако сейчас превратился в обычный дождик, а не поток, извергающийся с небес. Но на смену ему пришел ветер: он выл, проносясь по ущелью, визжал так, что Эйлин и Тиму приходилось не говорить, а кричать. Но поскольку дул он беспрерывно, они скоро перестали его замечать.

Новый поворот, и машина оказалась на высоком уступе, выходящем на юго-запад. Несмотря на опасность схода оползней, Хэнкок остановилась и заглушила мотор. В небе сверкали молнии. Долина Сан-Фернандо раскинулась далеко внизу, но иногда ветер проделывал в тучах прорехи, и тогда становились видны расплывчатые очертания.

Всю долину усеивали яркие точки.

– Что это? – воскликнула Эйлин.

– Дома. Заправки. Склады нефтепродуктов. Тачки, здания, перевернувшиеся цистерны – все, что может гореть.

– Дождь и огонь. – В салоне было тепло, но Эйлин зябко повела плечами.

Ветер взвыл снова.

Тим потянулся к ней. Секунду она не двигалась, затем прильнула к нему, уронив голову ему на грудь. Так они и сидели, слушая ветер, глядя на оранжевое пламя.

– Мы доберемся до обсерватории, – произнес Хамнер. – Может быть, даже пешком. Она находится не слишком далеко… Двадцать-тридцать миль – и мы на месте. Пара дней в пути. И мы будем в безопасности.

– Нет, – сказала Эйлин. – Никто никогда не будет в безопасности.

– А мы обязательно будем. – Он вздохнул. – Я… действительно рад, что ты разыскала меня. Я вовсе не герой, но…

– Ты отлично справляешься.

Они снова помолчали. Ветер продолжал гудеть, но постепенно они начали различать ровное низкое гудение. Оно напоминал гул реактивного самолета – нет, сотен самолетов, – которые синхронно ревели на взлетной полосе.

Звук шел с юга, и, посмотрев в ту сторону, Эйлин и Тим обнаружили, что часть оранжевых точек исчезла. Эти огни не мерцали, чтобы медленно угаснуть, – они пропадали внезапно, в мгновение ока.

Гул усиливался, стремительно приближался.

– Цунами, – неуверенно произнес Хамнер. – Гигантская волна в несколько тысяч футов высотой.

– Тысячи? – испуганно переспросила Эйлин.

– Нам ничего не грозит. Она не продвинется чересчур далеко в глубь суши. Нужна большая мощность. Сейчас волна катится по старому руслу реки Лос-Анджелес. Она не перехлестнет через Голливудские холмы. Все, кто здесь наверху, вероятно, уцелеют. Но боже, помоги тем, кто остался в долине…

Они сидели, прижавшись друг к другу, а вокруг и в небе плясали молнии, гремел гром и, перекрывая его раскаты, ревело цунами.

Огни в долине Сан-Фернандо продолжали гаснуть.

Между полуостровом Баха-Калифорния и западным побережьем Мексики есть узкая полоса воды. Ее береговые линии напоминают вилку камертона.

Вода в море Кортеса теплая, как в ванне, и спокойная, словно в озере. Море будто нарочно создано, чтобы плавать или ходить под парусом.

Но сейчас обломки ядра кометы Хамнера – Брауна пронзают атмосферу Земли, точно крошечные голубовато-белые звезды. Какой-то пикирует прямо в устье моря Кортеса – и падает как раз между зубцами «камертона». Вода бешено вздыбливается, а на дне появляется оранжево-белый кратер. По расширяющейся дуге цунами движется к югу, но стиснутая берегами вторая волна, подобно пуле, несется к северу. Одни водные массы устремляются к востоку – на Мексику, другие – на запад, через Баху к Тихому океану, но большая их часть покидает северную оконечность моря.

Они напоминают увенчанную белой пеной горную гряду.

С тем же успехом Империал-Вэлли, второй по величине агропромышленный регион Калифорнии, мог бы располагаться на выходе из ружейного дула.

По разрушенной автостоянке ЛРД друг к дружке сползались выжившие. Двенадцать мужчин, пять женщин, ошеломленных до глубины души.

Большая часть людей осталась в развалинах зданий. Они кричали. К ним поплелись остальные. Шарпс застыл, ошеломленный. Он тоже хотел помочь, но ноги не повиновались ему.