Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 1)

— Есть! — Изабелла вспыхнула. — Я общалась с нею!

— Ну-ну!.. — скептически скривилась огненный демон.

Изабелла вновь покраснела, теперь от стыда перед собой. Марина чёрным по белому в её посещение Северного Боливареса сказала, что не общается со мной. Она должна это помнить. И должна была хотя бы проверить.

— Нет, я допускаю, что у него могло быть что-то с кем-то, — кивнула огненноволосая. — И даже не одной «кем-то» — прищурились её глаза. — Но понимаешь, моя дорогая, ПОСТОЯННОЙ девушки, дамы сердца, у него определённо нет.

— Почему?

— А иначе какого рожона он заявился бы сюда в такое время один и разговаривал о делах? Нет, ты не права, и точка.

Но знаешь что тебе скажу… — Она снова прищурилась. — «Другой» у него нет, да. Но она у него была. Посмотри на выражение лица. — Я подыграл Пауле и засветил профиль. — Думы. Тяжкие думы. Самокопания…

Рыжеволосая замолчала и молчала долго. Изабелла смотрела на неё с тревогой. Наконец, выдавила, словно вердикт:

— Он раскаивается. Сделал что-то какой-то сеньорите, которая ему нравится, и теперь… Боится.

— Боится? — Изабелла тоже вперлась в меня пожирающими глазами.

— Да, боится. Понимаешь, мужчины — очень слабые создания. Они могут управлять эсминцем и огневым крейсером, могут выходить и убивать врагов пачками, защищая справедливость, рисковать жизнью ради слабых и обиженных и считать, что это круто. Но то же самый брутальный сеньор, побивший сто тысяч противников, спасший пятьсот тысяч невинных, будет вот так же сидеть, олень-оленем, как и этот мальчик, не в силах признаться любимой девушке, что совершил ошибку. Это же сложно, не то, что жизнью рисковать.

— Спасибо тебе! За оленя! — буркнул я.

— Сам напросился! — довольно фыркнула Светлячок.

— Ты жестокая. — Бэль сокрушенно вздохнула. — Значит, считаешь, он её всё ещё любит? Ту, которой сделал плохо?

Паула повернулась к её королевскому высочеству и пакостно усмехнулась.

— Я сказала, что он о ней думает. И испытывает вину.

— Однако подходить к такому мужчине не советую, — продолжила она, когда Бэль решительно встала и поправила платье. — Села! Бегом! — повысила она голос.

Изабелла послушалась, растерянно выкатив глаза. К разговору в такой тональности определённо не привыкла.

— Девочка, послушай старую умудрённую охотницу, — продолжила Паула мягче. — Я же не просто так оставила его, не стала подходить. Хотя из всего местного стада, — окинула она подбородком помещение, — он единственный — достойная жертва. Просто когда мужчина в такой нирване, к нему нельзя подходить. Вообще. Даже если ты и есть та самая девушка, — глаза её зло сверкнули. В этот момент Бэль почувствовала, что рядом с нею всё-таки соперница. В придачу ко всему остальному. — Он должен перекипеть. Сам. Понимаешь? И сам решить свою проблему. Если самец из сильных духом, а он похож на тех, кто из сильных духом, то любое вмешательство будет расцениваться им как давление. А подобные особи не любят давления.

— Что, предлагаешь так и оставить его? Вариться в собственном соку? — скривилась Изабелла.

— Да. Пока — да, — кивнула Паула. — Он дозреет, не думай. Но будет благодарен за то, что дала ему это сделать самому, что оставила иллюзию того, что он — мужчина, и принимает какие-то решения.

— А если он меня не любит? — В голосе Изабеллы послышалось отчаяние.

— А изменишь ли ты это, подойдя к нему сейчас? — философски произнесла рыжеволосая, закатив глаза.

— Нет, но… — Бэль сбилась, не зная, что сказать.

Судя же по глазам Паулы, в ней вновь проснулась хищница:

— Ладно, моя хорошая, предлагаю сделку. Я не подойду к нему, пока он не созреет и не решит свои проблемы. Дам тебе фору. Идёт?

— К кому это ты не подойдёшь? Какую фору? — Я был так заинтригован развитием беседы этих сеньорит, что пропустил момент, когда юный сеньор Рубио устал ждать свою девушку и спустился вниз, узнать, как дела. — Вы случайно не об этом крестьянине речь ведёте? — с презрением кивнул он в мою сторону. Собрался пройти за столик и сесть напротив, но Паула вытянула ногу, положив её на подлокотник соседнего дивана. А ноги у неё, надо сказать, отменные — стройные, ровные, длинные и почти не перекаченные. Не как у некоторых местных корпусных «тяжеловозов» — есть на что посмотреть. А учитывая, что растяжка у неё отменная, а юбка короткая, посмотреть было на что и выше. То есть ниже. В общем, на то место, от которого ноги начинаются. И я, и сеньор Рубио восхищенно засмотрелись. И даже Изабелла подалась чуть вперёд, отдавая сопернице-напарнице по приключениям должное.

— Мальчик, у нас женский разговор. Не мешай, — улыбнулась Паула, наливая в голос тонны стали.

Насмотревшись на анатомические особенности рыжеволосой ведьмы, юный сеньор сообразил, что его… Мягко говоря, посылают.

— Слышишь ты, красавица!.. — начал он, храбрясь. Потому, что вид Паулы, грозовой валькирии, не побуждал к подвигам. — Здесь сидит моя девушка!.. И я…

— Мальчик! — размеренно повторила красноволосая. — Девочки разговаривают! У них женский разговор! Как закончим — сообщим, заберёшь свою подругу! Всё ясно? Не слышу «Так точно!»?

— Но… Как же… — Малыш запутался. Мне было его жалко. Нет, правда, жалко. Ненависти к нему, как к Феррейра, я не испытывал.

— Не заставляй мне делать тебе больно, — улыбнулась Паула ему в глаза своей кошмарной улыбкой. Кошмарной в своей сексуальности и сексуальной в своей кошмарности. — Я могу. Но не хочу.

— Всё в порядке? — Рядом, разряжая обстановку нарисовалась одна из девочек Васильевой.

— Нет-нет, всё хорошо. — Юный сеньор запыхтел. — Бэль мы тебя ждём. Заканчивай. — Развернулся и ушел наверх, продолжая пыхтеть, как доисторический паровоз.

— И это ЕГО ты назвала парнем? — Глаза Паулы демонстрировали крайнюю степень ошарашенности. — Девочка, зачем тебе такое ничтожество?

Теперь запыхтела уже Изабелла. Что это с ней? Она что, не видела своего «парня» раньше? Они же полгода встречаются!

Паула посидела, довольно поулыбалась, но решила сменить пластинку:

— В общем, как я поняла, нам с тобой, как охотницам, сегодня не везёт. Наши мальчики либо полное дерьмо, либо слишком загружены своими проблемами. Молчи! — осадила она готовую возмутиться Изабеллу. — Потому… Почему бы нам не устроить девичник? Как ты на это смотришь? — вновь демонстративно уставилась она её королевскому высочеству в декольте.

Изабелла выдала мученическую улыбку.

— Пока он не придёт в себя — я всегда за! Но не вздумай к нему приблизиться! — загорелись её глаза.

— Обижаешь, дорогая! Я играю честно! — В голосе красноволосой ведьмы я услышал искренность. То есть, ночевать с нею в ближайшее время мне не светит. Она определилась и сделала выбор, действительный и за пределами наших тройственных отношений с Изабеллой. — Так же интереснее. Я круче тебя, хоть ты и блондинос, — нежно провела она рукой венерианской принцессе по волосам.